Их гладкие черные головки поблескивали сквозь мутную воду, пока они все так же неторопливо двигались к берегу, но у Дженни от ужаса расширились глаза, когда они вылезли из воды. Она их узнала. Хотя очень хотела бы ошибиться. Слишком они были большими. Длинные черные тела, блестящие от воды, были слишком большими для крыс!

Противные серо-розовые хвосты тянулись за ними из воды, сея еще большие сомнения в душе Дженни, потому что они были меньше фута длиной. Не стряхивая воду, два зверя неторопливо исчезли в темноте. Третий же, который был первым в воде, обернулся, чтобы посмотреть на людей на другом берегу. Он сидел там, а Дженни дрожала всем телом под его взглядом. Кто-то из детей заплакал, и Дженни опустилась на колени, желая обнять и успокоить хотя бы тех, кто был поблизости.

Когда она вновь взглянула на зверя — а не прошло и нескольких секунд, — крысы (если это была крыса) уже не было. И лес, и пруд дышали покоем.

Пендер с силой нажал на педаль газа, радуясь возможности вновь вырваться из города. Ехать ему пришлось через весь Лондон, то тормозя, то останавливаясь, то опять набирая скорость, пропуская, лавируя, выжидая, так что настроение у него быстро испортилось, хотя он ничуть не жалел, что едет в южный пригород, но все же если бы он мог выбирать, то поехал бы на север, где куда больше простора. Из Хаддерсфилда он часто отправлялся путешествовать по ближайшим графствам и очень любил их первозданную красоту, хотя сам родился и вырос в городе. Наверное, постоянное и неизбежное общение с людьми в течение многих лет пробудило в нем любовь к уединению на природе. Машина вновь набрала скорость, когда по левую сторону лес стал гуще, и он немножко расслабился. Скоро лес будет по обеим сторонам.

Пендер знал эти места. Новую дорогу проложили через лес, но он знал другую, потише. На спидометре было семьдесят пять миль, когда он увидал знак поворота на Хай-Бич, притормозил и свернул на узкую петляющую дорогу. Неба из-за деревьев почти не было видно, но солнце сверкало в умирающих листьях, и Пендер чувствовал, как уходит напряжение. Еще одна узкая дорога направо, мимо маленькой церкви, на дорогу пошире — и он словно выехал из туннеля на открытое место.

Слева открылась широкая зеленая долина, вся усаженная самыми разными деревьями, за которыми Пендер мог разглядеть смутные очертания пригорода и солнечные зайчики, мелькавшие то тут, то там, отражаясь от окон. На минуту он остановил машину, чтобы освоиться с местностью, чувствуя, что он словно опьянел, внезапно хлебнув чистого воздуха. Ведя машину по петляющей дороге, он не замечал, что она идет круто вверх. Однако он вспомнил, что когда-то читал об одной теории образования здешнего холмистого леса. В конце ледникового периода огромная ледяная пластина сдвинулась сюда из восточной Англии и раскололась надвое на высоком берегу в северной части леса, отчего образовались две долины по обеим сторонам кряжа. Сами же они продолжили свой путь, как клешни гигантского краба, поэтому местность здесь имеет такой странный вид. Если занять удобную позицию, то справедливость этой теории становится очевидной.

Несколько машин стояли в грязи с краю долины, и пассажиры в лобовое стекло осматривали окрестности, словно боялись покинуть металлический кокон и войти в контакт со свежим воздухом. Пендер медленно ехал дальше, высматривая знак Охранного центра.

Справа он увидел огромное, явно общественного вида здание, холодное и надменное, в конце пологого склона. И тотчас на глаза ему попался знак, указывающий дорогу. Пендер свернул и проехал чуть ли не полдороги в обратном направлении, пока добирался до главного входа. Миновав узкие ворота, он нашел маленькую, посыпанную гравием стоянку. Потом он немного посидел в машине, изучая обстановку.

Одноэтажные здания из белого кирпича располагались вокруг подковообразного газона с аккуратно подстриженной травой, через который от стоянки до стеклянной двери вела гравиевая тропинка. В этом доме с низким потолком не было окон, по крайней мере, с этой стороны, но возле двери стоял указатель, говоривший, что это школьная секция. Стрелка указывала в направлении тропинки: «Стол справок». Впереди и немного в стороне от главного здания шел ряд домиков летнего типа, а от них тянулись несколько рядов таких же домиков в его сторону. Они были очень похожи на школьное здание, и Пендер решил, что здесь живут сотрудники Центра. Стивен Говард перед отъездом кое-что рассказал ему, кстати, и о том, что Надзиратель, как зловеще здесь называли начальника, и его подчиненные живут при Центре. Позади домов деревья поднимались стеной, делая дома еще меньше, приземистее, чем они были на самом деле. Пендер пересек газон, строго следуя гравиевой дорожке, и вошел в приемную.

Прямоугольный зал был весь заставлен витринами и фотографиями самых разных животных и растений и сопровождавшими их подробными описаниями. В зале никого не было, но справа он увидел окошко, за которым в комнате сидели женщина, что-то торопливо печатавшая на машинке, и мужчина, читавший книгу за столом возле окна. Когда Пендер вошел, мужчина, еще молодой и крепкий на вид, поднял на него глаза.

— Что вам угодно? — спросил он.

— Меня зовут Пендер, и я приехал повидаться с мистером Милтоном.

Пендер уже давно приучил себя благоразумно умалчивать о своей профессии, потому что люди никак не могли забыть ужас, пережитый во время нашествия крыс, и нервничали при виде крысоловов.

— Ах да, вы из компании «Крысолов», так ведь?

Пендер удивленно наморщил лоб.

Мужчина усмехнулся, встал со стула и подошел к окну.

— Все в порядке. У нас тут нет тайн. Я сейчас посмотрю.

Он исчез за дверью и вернулся буквально через несколько секунд.

— Он здесь. Если вы войдете в дверь справа от вас, то я вас провожу. Пендер сделал, как ему было сказано.

— Я не уверен, что мы так уж нуждаемся в ваших сотрудниках, — сказал молодой человек. — Крысы здесь есть, но пока от них никакого вреда. Просто по закону мы должны были сообщить — и сообщили.

Пендер кивнул и вошел в дверь, предупредительно открытую перед ним. Надзиратель Охранного центра был уже на ногах и через стол протягивал Пендеру руку.

— Мистер Пендер? Меня зовут Алекс Милтон. Быстро вы, однако.

Пендер пожал протянутую ему руку и уселся напротив.

— Спасибо, Уилл, — сказал Милтон своему сотруднику, продолжавшему стоять возле двери. — Мне еще надо будет переговорить с вами по поводу сегодняшней лекции. Хотите кофе, мистер Пендер?

Крысолов выпил бы и чего-нибудь покрепче после целого дня за рулем, но лишь улыбнулся и сказал:

— Замечательно.

— Уилл, не откажите в любезности, позовите Джен.

— Хорошо, — сказал Уилл и закрыл за собой дверь. Мужчины внимательно разглядывали друг друга через стол. Потом Милтон улыбнулся и откинулся в кресле. Казалось, он забыл, зачем здесь сидит Пендер.

— Интересное у вас тут место, — нарушил молчание сотрудник «Крысолова».

— Да, вы правы, — с готовностью согласился Надзиратель.

— Давно вы тут Надзирателем?

Милтон задумался ненадолго, продолжая все так же ослепительно улыбаться.

— Немножко больше двух лет. Сам Центр — Охранный центр Эппинг-форест, если полностью, — был открыт лишь девять лет назад, так что мы еще молоды. — Он смущенно рассмеялся. — В самом деле, большинство сотрудников совсем юные. Я не говорю о себе и моей жене, конечно.

Пендер вежливо кивнул, улыбаясь его шутке. Ему хотелось, чтобы он побыстрее перешел к делу.

— Расскажите, что тут у вас произошло.

— Ах да. Не будем терять время. — Надзиратель наклонился над столом, положив на него локти, и лицо у него стало серьезным, когда он заговорил чуть ли не шепотом: — Началось несколько дней назад. Ничего особенного, но все-таки, вы понимаете...

— Что произошло?

— Ну... — В дверь тихонько постучали. — Войдите. Дверь отворилась, и вошла совсем юная худенькая девушка в джинсах и свитере. Она внесла поднос с двумя чашками кофе, молочником и сахарницей и поставила его на стол.