— Ох, Лук, милый, что они с тобой сделали! — заплакала Дженни, беря в руки лицо Лука.
У него не было сил, не было воздуха в измученных легких, чтобы говорить, но все-таки он выдавил из себя:
— Они были в доме... в... подвале. Там... логово... Все время... они были... там.
Дженни закричала, когда лобовое стекло разлетелось вдребезги и всего в двух футах от лица Пендера показались морда и туловище крысы. Не помня себя от ярости, Пендер с громким криком ударил ее кулаком по лбу, и она упала на землю.
— Давай, Дженни, быстрее отсюда!
Фургон с грохотом развернулся на ухабах, раздавив колесами нескольких крыс. Пендера отбросило к двери, и, стукнувшись головой о стекло, он увидел низко пригнувшуюся к земле черную крысу со странным шрамом, которая глядела на него горящими глазами. Пасть у нее была открыта, и в ней были хорошо видны длинные желтые зубы. Когда машина опять выскочила на дорогу, Пендер потерял ее из вида, но, несмотря на боль, он все же развернулся и посмотрел в заднее окно.
Вертолет все так же низко кружился над землей, изрыгая автоматные очереди. И живые крысы побежали прятаться. Они побежали в дом.
— Вот сейчас самое время уничтожить их всех! Пока они не удрали в лес!
— Их уничтожат! Смотри вон туда!
Пендер поглядел в боковое окно, вернее, в дырку в боковом окне, и почувствовал, как свежий воздух обвевает его израненное лицо. Он даже ухмыльнулся, увидав колонну армейских грузовиков, уже проехавших ворота. Он посмотрел на Дженни.
— Как?..
— Денисон нашел мертвых оленей в загоне. Он радировал в Центр. Я была там, когда пришло его сообщение. — Она, не теряя осторожности, быстро провела машину через открытые ворота, перескочив через загородку для скота и не задев оставленный Пендером «ауди». — Я знала, что вы с Виком отправились сюда, и я поехала. Лук, я не могла ждать, пока они там все организуют. Я чувствовала, что вы попали в беду.
— Слава Богу, что не могла, — сказал Пендер, не отрывая глаз от ее лица, которое любил сейчас все до последней черточки.
— Когда я уезжала, они отправили к вам вертолет. Ой, Лук, я так рада, что успела.
Пендер хотел было положить руку ей на плечо, но то ли машину слишком трясло, то ли рука у него дрожала, но ему это не удалось. Машина резко затормозила, Пендера бросило вперед, но Дженни успела удержать его, чтобы он не стукнулся о приборную доску. Он повернулся к ней и понял, зачем она остановилась. Дверь открылась, и показался капитан Матер, непонимающе уставившийся на Дженни. Потом он увидел Пендера.
— Господи! — только и сказал он.
Крысолов перегнулся через Дженни, приблизил к нему красную грязную маску с обрывками кожи, которая когда-то была его лицом.
— Вы должны разрушить этот дом, Матер, — требовательно произнес он. — Там... последние крысы там. Внизу. В подвале. Они там в ловушке.
— Лук, — не выдержала Дженни, — где Вик? Он все еще в доме?
Пендер ответил не сразу.
— Он там, — сказал он, глядя прямо в глаза Дженни. — Но он мертв. Он не смог выбраться.
— Сколько их там еще? — спросил Матер.
— Не знаю. Пара сотен, наверно. — Потом он понизил голос: — Мутант тоже там. Что от него осталось. Тот самый, которого мы искали с вами в коммуникациях.
Матер открыл в изумлении рот.
— Значит, вот где они прятались, — сказал он. Пендер кивнул.
— Там их логово. Хотя большинство жило в коммуникациях. Вам надо торопиться, Матер. Чем быстрее вы их прикончите, тем лучше.
Не говоря ни слова, офицер повернулся к ним спиной, а уже через несколько секунд вся колонна двинулась к дому.
Дженни включила первую скорость.
— Лук, я отвезу тебя в больницу. Они здорово тебя отделали. Он накрыл ладонью ее руку, потом без особого усилия перевел ручку в нейтральное положение.
— Потом. Сначала я хочу посмотреть, как они разрушат дом. Хочу видеть, как они снесут его с лица земли. Дженни, это будет конец. Не будет больше ни крыс, ни ненависти. Будем только мы — ты и я.
Она печально улыбнулась ему сквозь слезы и дотронулась рукой до его лица, стараясь не причинить ему боли. Убрав пылинки с его век, она медленно кивнула ему.
Они смотрели, как валятся внутрь с усталым и торжествующим грохотом стены старого дома. Потом по обломкам много раз стреляли из минометов, пока от них не осталось ничего, кроме пыли, а солдаты с огнеметами и автоматами стояли поодаль в полной боевой готовности на случай, если откуда-то полезут, спасаясь, крысы. Но никто не полез. Наверно, не смог.
Когда замолчало оружие, осела пыль и тишина спустилась на поля и леса, вновь заработал мотор одной машины, и она медленно двинулась между сосен, держа путь на главные ворота.
Поднялся ветер, и Пендеру, который смотрел в заднее окно на погребальный костер, устроенный крысам, показалось, что деревья тоже облегченно вздохнули.
Эпилог
Дождь лил как из ведра, укрывая вечерний лес тяжелой сверкающей пеленой. В кустах, скрючившись, сидел человек в синем спортивном костюме и не отрывал глаз от тропинки, огибавшей опушку. Ему уже давно не приходилось бывать в лесу, с тех самых пор, как он обнаружил в яме человеческие останки. Сейчас, сказали, в лесу чисто и нет никакой опасности, однако мало кто поверил этому и в лес никто не ходил. Эту часть, где сейчас сидел мужчина, вряд ли даже можно было назвать лесом, к тому же она не имела ничего общего с Эппинг-форест, хотя примыкала к нему. Перед ним на многие мили простирались предместья Лондона с бетонными тротуарами, обозначавшими границу леса. Все же человек нервничал и то и дело оглядывался и всматривался в темноту.
Он больше не мог сдерживать свое желание. Его мать — Господи, как бы он хотел скормить эту старую корову крысам — все ворчала, ворчала, ворчала последние несколько недель, ни разу не остановившись, чтобы перевести дух. Он чуть не сошел с ума, потому что она все время гнала его из дому. Он, видите ли, отказался идти в школу. Да откуда ей знать, что ему нельзя идти в школу в таком состоянии, иначе это может закончиться преступлением. Вот завтра он будет в полном порядке. Конечно, на какое-то время. Капли дождя сбегали по его лбу и собирались на кончике носа. Услыхав стук шагов, он замер. Из темных кустов позади четыре пары маленьких быстрых глаз следили за человеком. От дождя шерсть этих зверей казалась совсем черной, а сами они были до того худые и изможденные, словно уже давно не ели вдосталь. Их подвижные носы быстро учуяли добычу. Один из них бесшумно пополз к человеку, дрожа от нетерпения и обнажая острые зубы.
Другой забежал вперед и заставил первого остановиться. Шаги приближались.
Крысы метнулись во тьму, но не осмелились зайти подальше в лес, которого теперь боялись и который ненавидели. Сейчас они вынуждены были подниматься вверх по склону, как можно крепче прижимаясь к земле, прячась за любой веткой, потому что только так они еще могли выжить. Один был вожаком, остальные трое старались не отставать от него и подчинялись ему беспрекословно. Когда они добрались до вершины холма, то их чуть не ослепили серебряные и оранжевые огни, сверкавшие на расстоянии многих миль внизу. Вожак глядел на город, и в его глазах отражались миллиарды огней. Неутихавший дождь нашел для себя тропинку на его голове в виде старого и глубокого шрама. Черная крыса открыла пасть, и из ее глотки вырвалось шипение.
Она пошла дальше, вниз по склону холма, туда, где горели огни, обратно в город. Остальные следовали за ней.
Справка автора
Названные в этим романе места существуют на самом деле. И заповедник, и тренировочный полицейский лагерь, и временный городок, и маленькая церковь в Хай-Бич не выдуманы. Сеймур-холл, название сожженного дома, вымышленное, но сам он есть в лесу, в его конюшнях живут свободно гуляющие по округе свиньи, перерывшие все земли и дороги на довольно большом расстоянии. Персонажи, все до единого, плод фантазии автора в отличие от их работы и служебного положения.
