И взбрело ему на ум: «Дай-ка погляжу я, что там за дыра такая!»

Залез — оказалось, никакая это не дыра, а глубоченная подземная пещера. Что ни дальше, то становится она шире и светлее, и, наконец, вышел брат на широкое поле, а там — от цветов пестрым-пестро, трава высокая зеленеет и роскошный замок сияет.

Подошел к замку поближе — экие чудеса! Стоит он на куриной ноге, а вокруг на страже медведи, волки, всякое зверье.

Пока глазел на него — еще чуднее чудо — выходит ему навстречу сестра, которую он разыскивал, и ласково приглашает зайти, да обещает его накормить, напоить и потом под кровать спрятать, чтобы муж, когда придет, не заметил его.

Ладно. Брат на радостях, что сестру отыскал, согласился.

Вскоре звери как начнут рычать, как примутся завывать, замок зашатался. Черт примчался домой и перво-наперво велит сестре еду готовить, на стол накрывать. Ладно. Стол накрыла. Поел он, затем, усталый, спать повалился. А сестра нарочно спрашивает его:

— Ты вот теперь улегся, а ну как в это время человек какой придет или еще чего стрясется, что мне тогда делать?

— Да, да, хорошо, что напомнила! Ежели кто придет, то вырви из моего тулупа три волосинки, чтобы злость унялась, и приведи его сюда к кровати поздороваться.

Когда черт три дня проспал, сестра дала брату поддельную деревянную руку, вырвала у черта из тулупа три волосинки и повела брата к кровати здороваться.

Черт зевнул, подал брату руку и спрашивает:

— Откуда путь держишь?

А брат протянул черту поддельную руку и отвечает:

— Пришел к сестре погостить.

Пока он говорил эти слова, черт стиснул ему руку так, что в порошок ее стер, и сам диву дается:

— Ну и крепок же ты, нисколько боли не боишься, нанимайся тогда ко мне в работники! Жалованье положу большое, а работы будет мало.

— Ладно, ладно! — отвечает брат. — Согласен я.

— Вот и хорошо! Сразу есть для тебя дело. Завтра моей белой кобыле задай корму столько, сколько она может съесть, и вычисти стойло, вот и все.

Приходит брат к сестре, радуется, что так мало ему работы дали. А сестра пригорюнилась.

— Ах, братец! Зря ты так думаешь! Нелегка твоя работа, ведь старая белая кобыла — сама чертова мать. Однако послушайся моего совета, и все будет хорошо. Завтра поутру возьми с собой лозину и палку, пойди на конюшню и наклонись вроде бы что-то делаешь с ними, тогда белая спросит: «Чего собираешься делать с лозиной и палкой?» Ответь: «Замотаю тебе лозиной рот да палкой закручу, если еще вздумаешь жрать!»

Ладно. Приходит брат на другое утро в конюшню, кладет здоровую охапку корма перед кобылой, а та сразу все проглотила и загадила всю конюшню, убирай теперь за ней!

Кладет брат вторую охапку — то же самое.

— А! — кивнул он головой, — теперь знаю! — И давай возиться с лозиной и палкой.

Кобыла тут же с вопросом:

— Ты что хочешь делать?

Что делать? Замотаю лозиной твою пасть, чтобы больше жрать не могла!

— Ой! Не делай этого, не буду я больше есть.

— Не будешь, говоришь! Вот поглядим — поверю тебе на слово!

Промолвив это, брат положил корм себе под голову и проспал до вечера.

Вечером прибегает на конюшню черт, от злости только фыркнул на кобылу за то, что не ела, а потом к брату поворачивается и говорит ему так:

— Ладно. Что сегодня наработал, то наработал, а завтра привезешь мне на этой кобыле воз дров из лесу!

Ладно. Назавтра запрягает брат белую кобылу, едет в лес и нагружает такой воз, что колеса по ступицу в землю увязли. Поглядела кобыла на воз — и ни с места. А брат смекнул, как тут быть. Вырубил он здоровенную жердину и давай его размахивать.

Кобыла спрашивает:

— Ты что надумал делать с этой жердиной?

— Она еще спрашивает, что надумал! Отлуплю я тебя так, что шкура слезет, коли воз не повезешь, так ты и знай!

— Ой! Не лупи, повезу!

— Ладно. Тогда трогай, а не торчи на месте, как пень!

Кобыла поднатужилась и потащила воз, храпит, а за телегой канава остается.

Привезли домой, черт выбегает из замка, поглядел, как кобыла загнана, в мыле вся, и от злости даже фыркнуть нет у него мочи; только-то и мог сказать:

— Завтра выпасешь моего теленка, а коли не выпасешь, то съем тебя вместе с сестрицей.

Брат приходит к сестре и рассказывает, как черт грозился. Сестра ему в ответ:

— Не горюй! Вот тебе клубок красных ниток, утром распутай его и привяжи один конец теленку за левую заднюю ногу, второй в руке держи — авось никуда не убежит. Хоть это теленок от черной коровы — чертовой дочери, однако сладить с ним можно, ежели только знаешь, где у него слабое место и как к нему подступиться.

На другое утро брат так и сделал и выпас теленка как миленького.

Увидев такое, черт вечером даже не разговаривает, до того зол, только одно и мог сказать:

— Завтра спозаранок вдвоем с сестрицей придете ко мне, поведаю вам кое-что!

Ладно. Приходит брат к сестре и рассказывает про чертов наказ. Сестра отвечает:

— Так я и думала. Значит, надо нам нынешней ночью убегать из этой пещеры на волю, не то завтра черт проглотит нас. Бери-ка ты первым делом топор и раскрои чертову теленку голову, из нее утка выбежит; утку разрубишь — найдешь в ней золотое яйцо, в дороге нам без него не обойтись, если хотим целыми отсюда выбраться.

Тут же схватил брат топор, раскроил теленку темя, утку тоже разрубил, вынул золотое яйцо и отдал сестре. Она положила яйцо на дорогу, малость повертела, оно и покатилось вперед, только поблескивает. Брат с сестрой что есть духу припустили за ним следом.

Просыпается черт к завтраку и, не найдя сестры с братом, выпускает черную корову, чтобы беглецов изловила.

Как раз об эту самую пору брат с сестрой передохнуть сели. Тут сестра видит: затряслось яйцо золотое. Она тотчас смекнула, что плохо их дело, и говорит:

— Погоня за нами. Я обернусь терновым кустом, ты — терновой розой, чтобы нас не заметили.

Ладно. Прибегает черная корова, спрашивает, не видел ли терновник, как тут двое мимо проходили?

— Нет, не видал!

Прибегает черная корова назад ни с чем и рассказывает черту, что, мол, терновник с цветком видала, а больше никого.

— Эх ты, скотина! — кричит черт. — Почему не принесла терновник вместе с цветком? Это были беглецы. Беги скорей обратно. А если и на этот раз не приведешь их, то так и знай, сверну тебе шею!

Помчалась черная корова во второй раз вдогонку, а брат с сестрой за это время уже далеко ушли. Тут вдруг запрыгало золотое яйцо. Сестра поняла, что снова за ними погоня, поэтому сама обернулась озером, а брата в селезня превратила. Прибегает черная корова — нет больше никакого терновника; бежала, бежала, глядит — озеро разлилось. Прискакала назад рассказать черту. На этот раз черт разозлился не на шутку, схватил черную корову за рога, скрутил ей шею в колесо, а потом, бранясь, вскочил на белую кобылу и сам помчался вдогонку за беглецами, только пыль столбом клубится.

Тем временем брат с сестрой были уже недалеко от выхода из пещеры. Тут они вдруг слышат — еще страшнее погоня позади. Теперь сестра бросает наземь полотенце. Начало полотенце виться да извиваться, пока, наконец, не превратилось в широкую бурную реку. Прискакал черт на берег — никак не переправиться; повсюду пучины да стремнины, куда ни сунься. Наконец, — что поделаешь, — пришлось кобылу пришпорить и пуститься вплавь через реку. Однако течение несло кобылу вниз, несло, пока не занесло в омут. Кобыла потонула, но черт с грехом пополам выбрался на берег и дальше погнался за беглецами. А на этот раз сестра бросила на землю щетку. Из щетки поднялся густой-прегустой лес. Продирался черт, продирался через терновник, пока вконец не запутался.