— Чего плачешь?

Так и так, — рассказал ей все мужик.

— Не горюй, заброшу я этот клубок на луну, он и размотается. Ступай по нитке, вот и слетаешь живо туда и обратно.

Ладно. Побывал корчевщик на луне и через три дня с весточкой возвращается обратно. Барин диву дается, а управитель плечами пожимает. Да на другой день управитель новое придумал.

— Пошлем его с вестью на солнце — это куда дальше!

Ладно. Послали на солнце. А Лайма другой клубок закинула, человек за три дня, словно мотылек, слетал туда и обратно. Барин диву дается, а управитель плечами пожимает. Да на следующий день управитель опять новое надумал.

— Пошлем-ка его в пекло, вот уж откуда он не выберется!

Ладно. А Лайма снова распустила клубок. Покатился он. Катился, катился, пока не остановился на самом дне пекла. Шел за ним мужик, шел, пока до ворот пекла не дошел. Оглянулся и видит за собой своего управителя. Тот за ним следом отправился, чтобы проследить, верно ли он до пекла доберется. Нитки от клубка управитель не видал; только корчевщику ее было видно.

Распахнул корчевщик ворота в пекло и смело вошел туда. Не успел и шагу ступить, как столкнулся с покойным отцом своего барина. Черт его послал тяжелые бочки через изгородь перекатывать. А корчевщику какое дело до этих бочек?! Он себе дальше идет, а баринов отец пошел своей дорогой.

Вот корчевщик справил свои дела и пошел назад из пекла. А черт проводил его до ворот, увидел, как баринов отец, кряхтя да охая, бочки катает, и недовольно скривился.

Увидал это управитель и решил: дай-ка я малость помогу своему старому благодетелю.

Соскочил он с коня и навалился на бочку. Уперся, а бочка ни с места.

Увидал это черт, схватил дубину. «Два таких здоровых жеребца не могут пустяковую бочку откатить!» Приговаривает да нахлестывает изо всей мочи — раз по управителю, другой — по покойному барину. Глядел, глядел на это корчевщик, видит, с управителя уже всю шкуру спустили. Надоело глядеть, плюнул он и отправился восвояси.

На третий день управитель еле живой вернулся. Показал он барину, как ему черт бока отделал, и рассказал, как все было. Выслушал барин, разгневался на корчевщика — погоди у меня!

И надумал:

— А ну, вырыть длинную темную пещеру с выходами с обоих концов, поставить посредине чан с кипятком. А корчевщика прогнать через пещеру — наверняка упадет в чан и сварится!

Только Лайма предупредила корчевщика, наказала, чтобы шел смело и тогда с ним ничего не приключится.

Вот пошел он. Те слушают: что-то там в пещере плюхнуло! Барин с управителем так и покатились со смеху. Проходит еще минута. Только что это? Выходит из пещеры корчевщик, жив-здоров, да еще с головы до ног в золото обряжен.

— Где ты золотым платьем разжился? — спрашивают его.

— Как где? Шел, шел, да и свалился в чан, а как из него выбрался — глядь, весь в золоте.

Услыхали это барин с управителем, кинулись в пещеру, чтобы в котел угодить.

Угодить-то угодили, да только назад не выбрались: сварились заживо.

Лайма выполняет три желания

родя по свету, Лайма однажды поздним зимним вечером зашла в один дом погреться. А когда собралась уходить, подозвала хозяйку и говорит ей:

— За то, что пустила меня обогреться, я исполню три твоих желания!

— Вот кабы сейчас на плите колбаса жарилась! — второпях попросила хозяйка.

И в тот же миг на сковороде зашипела колбаса.

Но тут подбежал хозяин и давай корить жену:

— Ах ты, простофиля! Чтоб тебе к носу эта колбаса приросла! Разве не могла ты пожелать денег, добра всякого?

Но в тот же миг желание хозяина исполнилось, и колбаса повисла на носу у жены, — никак ее не снять. Тогда муж испугался и давай просить Лайму, чтобы убрала она колбасу с жениного носа.

Сняла Лайма колбасу и, уходя, сказала так:

— Вы не первые, кто по недомыслию не сумел воспользоваться моими дарами. Три желания ваших я исполнила — оставайтесь с богом!

Скупой хозяин

или-были два соседа: один богатый да скупой, другой совсем бедный, но добрый. Скупой богач, бывало, никогда не расщедрится дать нищему кусок хлеба, а бедняк с любым человеком последним куском делится.

Однажды вечером зашел к скупому хозяину седой старик-нищий, просит приютить на ночь и накормить. Скупой не пускает:

— Разве хватит еды и места на всех, что по дорогам шляются. Только покорми одного, за ним и другие потянутся, съедят все до последней крохи.

Пошел нищий в соседний дом к бедному хозяину. Тот сразу, ни о чем не спрашивая, приносит нищему сенник и зовет к столу поесть вареных бобов. Нищий поел, выспался, а поутру, когда уходить собрался, дал хозяину один боб и велел посадить его. Хозяин в тот же день и посадил боб.

На другое утро боб уже до крыши избы дорос и расцвел пестрыми цветами. На третье утро высоченный, ветвистый боб уже весь усыпан черными стручками. Стручки лопаются, и из них сыплются бобы. Кругом вся земля белым-бела, столько их нападало, хозяин собирать не поспевает.

На следующее утро боб снова покрылся пестрыми цветами, опять трещат черные стручки, бобы градом на землю сыплются. Со всех концов едет люд бобы покупать, бедный хозяин едва управляется деньги считать. Так это продолжалось до первого снега. Стал теперь бедняк богаче самого помещика.

Гложет скупого соседа зависть.

— Экое дело — один раз покормить нищего, если за это можно так разбогатеть. Кто бы такого не сделал! — всегда повторял скупой хозяин в разговорах с другими.

На другую осень той же порой приходит к скупому хозяину нищий и просит ночлега и еды. Скупой хозяин сразу спрашивает, есть ли у нищего боб — заплатить за ночлег. Нищий говорит, дескать, есть у него такой боб.

— Давай сюда боб, а тогда оставайся ночевать!

Отдал нищий хозяину боб и улегся спать. На другое утро хозяину не терпится поскорее боб в землю ткнуть, и он, не дожидаясь, пока нищий уйдет, давай сам гнать его со двора. Нищий ушел, а хозяин скорее боб сажать. Когда сажал, заметил он, как в бобе что-то шевелится. «Надо поторопиться, — думает он, — того и гляди росток вылезет».

На другое утро боб уже до крыши избы дорос и над всеми постройками раскинул свои ветви. Покрылись пестрыми цветами все ветки боба. Назавтра хозяин созвал всю свою родню бобы собирать.

Следующим утром, едва стало светать, хозяин уже на двор выбежал — ждет, когда начнут лопаться черные стручки и на него бобы посыплются. Вот стали стручки лопаться, да только посыпались не бобы, которых он ожидал, а большие зеленые черви, и давай пожирать все, что ни попадется.

Скупой хозяин до того перепугался, что свалился замертво. А остальные домочадцы разбежались кто куда.

На другой день, когда вернулись, не нашли они ни боба, ни хозяина, ни иной какой живой твари во всем доме. Черви все поели, одни голые стены остались, а потом и черви исчезли.

Сказка о золотом топоре

или-были два брата: один богатый, другой бедный. Богатый не знал, как время убить, потому что не было ему нужды работать. Жил он в довольстве и роскоши. Зато бедный брат целыми днями рубил в лесу дрова и в поте лица зарабатывал пропитание себе и своей семье. Все-то его добро состояло из одного топора.