— Зачем они тебе?

— Хочу быть таким же сильным, как вы.

Горан и правда сильнее обычного мужчины — я как-то раз видел, как он повозку приподнял. Только вот сила эта ущербная. Когда руки сильны, а остальное тело нет, это создает перекосы. Не просто же так он страдает от боли то в одном месте, то в другом.

— Не советую тебе это, парень, — покачал он головой, как человек, который давно устал страдать.

— А что советуете?

— Карандаш! — мать всё же не выдержала и отвесила мне подзатыльник, чего сама и испугалась, смутилась и выбрала накричать на меня, — Иди умывайся, кому сказала!

Опустив голову и приняв вид самого страдающего во вселенной ребенка, я отправился на выход. К дождевой бочке. Где ледяная вода. Канализация, раковина, техника — нет, местной деревни до этого очень далеко.

Свои попытки разговорить взрослых я не оставил. Умылся, вернулся и продолжил натиск. Я спрашивал, пока Элиза готовила есть, пока мы ели, пока она торговала, в промежутках между клиентами, пока Горан смотрел телегу. Даже когда он лег спать, я насел на него с вопросами. Подло? Да. Но они сами выбрали свой путь. Достаточно всего лишь ответить на вопросы, чтобы я отстал.

Почти. Ответы порождали новые вопросы и я не видел причин останавливаться. Как никак, от этого зависит моя жизнь.

Откуда такие руки? Практиковал таинство крепких рук. Что за таинство? Таинство оно и есть таинство.

К сожалению не всегда получалось добиться вразумительных и исчерпывающих ответов.

Какие ещё есть таинства? Да много их. Крепких, сильных, быстрых, ловких рук, ног, пальцев и прочих частей тела. Шуточки, которые так и просились на язык, я придержал при себе, несмотря на то, что очень уж хотелось спросить про крепкий нефритовый жезл, да ловкий и ласковый язык.

То, что в этом мире есть знания, которые называют таинствами, порадовало. А то, что эти таинства калечат людей, не очень вдохновляло.

Горан честно объяснил, что по молодости ему досталось одно такое таинство. Крепких рук, как не трудно догадаться. Ну он его лет десять и практиковал. Руки от этого и выросли. Будь у него полноценное таинство всех остальных частей тела, то перекоса бы не случилось. На вопрос, как добыть все таинства Горан долго смеялся и ответил, что это удел аристократов.

Уже лучше. Мне нужно искать учителей аристократов, чтобы таинствами овладеть. Похоже на план.

Добыл и другие ответы. Сурхи приходят с границы. Граница — так называют то, откуда приходит ночь. На этом ответе у меня закрались подозрения, что ночь — это не совсем та ночь, которая обозначает время суток. К сожалению, Горан упёрся и не дал ответа лучше, чем ночь это ночь.

Также узнал, где нахожусь. Эта земля принадлежит герцогу Урсувайскому. Герцогство расположено в доминионе трёх герцогств, чтобы это не значило. Второе принадлежало некоему Темноту Герцогу. Третье — герцогу Дороманскому.

Почему-то при упоминание герцогов у меня разболелась голова. Я этому не придал значения и продолжил допрос.

Иногда от меня пытались отделаться. Иногда это получалось, но не надолго.

Горан объяснил, что граница — место нехорошее. Там обитают нехорошие твари, которые иногда пробираются на земли и разбредаются. Также он объяснил, что это как стихийное бедствие, как приливы и отливы. Столбы нужны для того, что предсказывать, какие обитатели просочатся через границу.

— А они каждый день приходят?

— Нет, — отвечал он, валяясь на скамье, — Раз в три-четыре дня кто-то заявляется. Иногда чаще, иногда реже.

— И много тварей появляется? — сделал я круглые глаза.

— Когда как. К нам в основном из племени сурхи приходят. Иногда кто-то другой. Не спрашивай кто, — на лице Горана мелькнул если не страх, то опасения, — Это тебе точно рано знать.

— Как скажешь, — покладисто согласился я.

Почему бы и не сделать приятное человеку, который дал так много ответов?

В череде бесконечных вопросов было и другое, чем я занимался. В какой-то момент, когда Горан спал, а Элиза торговала, я остался предоставлен сам себе.

Не долго думая, отправился исследовать деревню. Где и познакомился с местной детворой. На свою беду.

Двадцать семь домов, не считая гостевого. В каждом живут семьями, а то и не по одной. Итого сто-сто пятьдесят человек на всю деревню. Процентов семьдесят жителей, стоило солнцу взойти, выбирались на улицу и топали куда-то за территорию деревни. Я не поленился и прошёлся за ними, игнорируя подозрительные взгляды.

Совсем уж преследовать не стал, но увидел, что они ушли к полям и каким-то посадкам. Сельское хозяйство? По всей видимо так и есть. Крестьяне обыкновенные.

Когда я днём оказался предоставлен сам себе, то отправился исследовать это гостеприимное место детально. Меня интересовало буквально всё. Какую они скотину держат, как с ней обходятся, что сами едят, какими инструментами владеют, из чего построены их дома.

На память так и приходила одна история, что нам рассказывали. Как один ловец организовал птицефабрику, разбогател и на эти деньги купил знания, попав в лучшую школу того места, где он находился.

Так что у ловцов есть разные пути. Никакие не считались плохими. Ты либо сократил невежество, либо нет. Знал я и другие истории. Как убивали, грабили, интриговали. От нас никогда не скрывали особо «смачные» подробности. Никогда не приукрашивали. Зачем, если излишняя романтизация может привести к гибели.

Когда я гулял и подмечал детали, то и встретился с местной ребятней. Четверо мальчишек и трое девчонок. Возраст лет от трёх и лет до семи-восьми. Те, кто постарше, отправились на работы.

— Эй, пришлый! — позвали меня, стоило попасться им на глаза, — А ты чего здесь ходишь?

— Красотами любуюсь.

— Это какими такими красотами? — ответил самый старший из этой группы.

Остальные дети тоже недоуменно переглянулись. Ну ясно…

Был ещё один неявный момент в жизни ловца. Мне дали хорошее образование. Я знал о стольких вещах, явлениях, народах, мирах… Что моя эрудированность скорее всего превышала таковую у любого в этой деревне в плюс минус бесконечность раз.

Дети хоть знают, что такое эрудиция или бесконечность? Что-то подсказывает, что нет.

Я сразу же потерял к ним интерес. Не в игры же мне с ними играть? Но у детей были свои планы. Как-то быстро они меня окружили и атаковали вопросами.

— Кто такой?

— Откуда будешь?

— Какой-то он странный.

— А чего так смотришь на нас?

— Самый умный?

Направление этого разговора, где даже ответить не давали, мне не понравилось. Хуже того, я начал раздражаться и столкнулся с ещё одной проблемой.

— Малышня, отвалите и дайте пройти.

Я хорошо помнил, каково это, жить в теле взрослого парня. Как никак, я в том теле несколько лет прожил. Привык, обвыкнул, вкусил многие прелести взрослой жизни.

А сколько я в теле пятилетнего парня? Пару недель, часть из которых валялся в повозке и страдал от очередного недомогания.

Иначе говоря, я воспринимал себя тем, кто легко может разогнать эту детвору, надавав им подзатыльников. Сам же при этом был худым парнишкой, который ровным счетом ничего не мог сделать. В чем убедился, когда мне в нос прилетел кулак.

Я оказался настолько слаб, что не заметил удар. Только хруст услышал.

Хруст сломанного носа.

Ситуация повторилась. Сначала мне Кайло нос ломает. Потом этот зеленый пацан, возомнивший о себе слишком много. В тот момент я не думал о том, кто именно в этой ситуации о себе слишком много возомнил. Я лишь разозлился и попытался ответить, за что получил по уху и удар в живот. После чего свалился и мне добавили пару ударов ногами. Оставив валяться в луже.

— Что творите?! — раздался чей-то злой и встревоженный голос.

Малышня тут же разбежалась, а ко мне подошёл какой-то мужик.

— Живой? — спросил он, — Зря ты их задирал. Маленький такой, а высокомерия с гору.