Взрыв. Ее швырнуло на колени взрывной волной. Девушка закрыла голову руками, опасаясь, что что-то может упасть сверху.

Вдруг потянуло свежим воздухом. Взрыв выбил стену дома. В один момент ее просто вынесло. Огонь, подпитался кислородом, и стал разгораться еще активнее.

— Гарри! Рон! Пий! — закричала она, поднявшись с колен.

Черный дым впереди стал пестрить вспышками. Они мелькали и стихали впереди. Там кто — то явно сражается! Некстати Герми вспомнила, что однажды попала в грозу, когда они с родителями летели из Франции. Те же черные непроглядные облака, те же вспышки молний. Тот же страх. Где все?!

— Гермиона! — чей-то отчаянный крик звал ее из темноты впереди.

Она решила пробраться к выбитой стене, надеясь, что там будет выйти. Кожа горела от бушующего огня.

Горящий Хогвартс. Трупы, трупы, трупы. Пожар. Разрушение. Огонь. Смерть. Только не снова!

Герми отчаянно прорывалась сквозь пламя, в иррациональном страхе прижав волосы к голове. Волшебница шарила рукой перед собой, во все слезящиеся глаза смотря в всполохи пламени, тщетно пытаясь разглядеть знакомые силуэты.

Потянуло свежестью, она побежала на запах, укрываясь руками от языков пламени, так и норовящих лизнуть ее по лицу и открытым частям тела.

Наконец — то девушка выбралась на улицу, перебравшись через черные обугленные остатки стены. Она почти кубарем выкатилась на лужайку перед домом.

Дом пылал весь. В огне стал неразличим второй этаж и крыша. Только красно — оранжевое месиво и едкий черный дым. Голову противно мутило, она сдержала рвотный позыв.

— Гарри! — воскликнула она, вставая и поворачиваясь спиной к дому, из которого никто больше не вышел. На дороге перед домом она увидела несколько фигур.

Болденхейт стоял на коленях, одна рука висела вдоль тела, во второй зажат нож с кровяткой. Его безумный смех сотрясал воздух. Рон держал его под прицелом палочки, не сводя глаз. Он весь был в белой пыли, только лицо казалось почти черным от копоти.

Скабиор и Гарри держали щиты, отражая атаки беловолосого мужчины, который просто выкрикивал все заклинания, что знал, без разбору. Вот только палочка не слушалась, исполняя его приказы превратно, превращая почти все заклинания в огненные столпы. Его, казалось, это ничуть не смущало. Он испускал столпы адского пламени во все стороны. Пока Скабиор держал щит, Гарри пытался попасть в мужчину Экспелирамусом.

Но оборотень двигался так быстро! Он танцевал в этом безумном антураже из огня и вспышек заклинаний, белые волосы заляпанные кровью и кое — где заметно подгоревшие кружились в воздухе. Биллиус смеялся лицом, обезображенным кровяткой, стараясь дорваться до Болденхейта, которого сторожил Рон.

Это надо было прекращать! Девушка вскинула палочку, дрожащей рукой наводя ее прямо на Биллиуса. Он не мог ее видеть, потому что ведьма выползла из горящего дома чуть позади него.

— Сектумсемпра! — крикнула она что есть мочи, посылая режущее прямо в бок оборотня. Тот содрогнулся и упал на колени. На коже стали появляться кровавые раны, однако вместо того, чтобы сдаться, Биллиус вскинул палочку на бегущую на него волшебницу. Она поразилась его выносливости, вспомнив слова Скабиора о силе и скорости старых оборотней. Заклинание должно было его как минимум обездвижить!

— Протего! — хрипло заорал оборотень в ее сторону. Услышав совершенно неподходящее заклинание, ведьма хотела усмехнуться про себя. Но вместо щита из палочки вырвался очередной столп жидкого огня.

Гермиона бежала прямо на пламя, хоть затормозила несколько секунд назад, но инерция несла ее дальше. Она зажмурилась от жара, неминуемым потоком летящего ей в лицо.

— Протего макисма!

За несколько дюймов до ее носа огонь разбился о яркий щит. Она открыла глаза и увидела, что его держат Скабиор и Гарри вместе. Девушка смогла отскочить. Сердце бешено билось в груди. Чертов оборотень! Что с ним не так? Пока она радовалась спасению от огня, Биллиус уже швырнул «Диффиндо» в Рона, он еле успел уклониться от крутящегося огненного столпа. Огонь пролетел прямо над головой стоящего на коленях Болденхейта, опалив его лицо.

Оборотень сумасшедшее смеялся, делая очередной выпад чужой палочкой, которая его вообще не слушалась, но это было ему только на руку. Он и по жизни-то колдовать не умел особо и никогда бы не смог сам наделать таких шикарных взрывов и адского пламени. Палочка принадлежала его врагу, она артачилась, не желая сдаваться в чужие руки, попутно уничтожая все на всем пути.

Гермиона поставила перед собой щит и швырнула из-за него Ступефай, чертов оборотень будто бы перетек в другое место. Он слишком быстр! Просто нечеловечески быстр! И он неумолимо приближался к ребятам. Они переглянулись с Гарри и оба одновременно запустили Экспелиармусом в оборотня. Гермиона затаила дыхание, но чертов дед сумел проскочить между вспышками, которые если и задели — то только его длинные волосы.

Боковым зрением она видела, как Скабиор подобрался. Он кивнул Гарри, снял свой щит, и прикрытый его палочкой двинулся к оборотню, замершему посреди огненного круга, образовавшегося из-за горящей травы.

Рон вырубил Болденхейта и присоединился к Гарри, держа над ними щит. Они все смотрели на Пия, который шел навстречу оборотню, опустив палочку весьма демонстративно.

Скабиор давно не сражался со своими. Последняя драка в Стае была у него… да он уже и не помнит. Много, много лет назад, когда он сам был щенком, только пришедшим к Грейбеку и заявившим, что его место здесь. Но это нужно еще доказать…Тогда его славно отмудохал матерый мужик…Кит, кажется, его звали? Сломал ему правую ногу и пару ребер, растянул в лесной грязи, уткнув мордой в еловые иголки. Думал, сбить спесь с этого зазнайки-молокососа. Избить-то избил, а вот гонору не поубавил. Потом Скабиор регенерировал, конечно, Луна поставила его на ноги. Но осадочек остался. На всю жизнь он запомнил, что такое взрослый оборотень. Хотя сейчас он тоже был взрослым в теле дяди, может быть, и выгорит.

Монтеррей тянул воздух носом, сквозь дым и гарь стараясь унюхать мужчину, который шел ему навстречу. Вишневый чертов табак! Он даже перестал швыряться заклинаниями. Запах казался знакомым, когда — то давно он слышал его в Стае. Монтеррей внимательно оглядел невысокого мужчину, младше его лет на десять. Волнистые волосы, темные глаза. Думай, Билли! Он не помнил его лицо, но помнил запах. Как так?

Горький вишневый табак. Память усиленно работала. Грейбек постоянно ругался на одного щенка, что тот дымит эту срань в лагере. Как его бишь там… Который взялся ниоткуда и пришел требовать место в Стае. Скабиор! Так это он че, под обороткой?! Нюх не может врать! Вот так так! А знает об этом аврор Поттер?

— Ну, привет, щенок, — ощерился Биллиус изуродованным кровяткой лицом. — Странная у тебя компания.

— И тебе привет, Билли, — Скабиор нагло посмотрел на замершего с поднятой палочкой оборотня. Щенок. Он криво улыбнулся. По запаху вспомнил, раскрыл его так быстро и просто. Старый оборотень, значит. — Не более странная, чем обычно. Как твоя теория?

— Неважно, — мужчина сплюнул кровью на асфальт, — разошлась с практикой.

— О чем они говорят? — прошипел Рон Гарри на ухо. Гермиона, стоявшая рядом с ними, замерла. Биллиус узнал Скабиора под обороткой, не иначе. Что же делать теперь?! Вдруг он скажет что-то сейчас? Сердце выпрыгивало из груди. Она замерла, напряженно вслушиваясь в негромкий разговор двух мужчин. Между ними был десяток шагов, слова долетали обрывочно.

— Не знаю, что — то про теории и практики, — прошептал Гарри, не снимая щита.

— Не нравится мне это, я не доверяю этому Пию, — Рон нахмурился.

Гарри промолчал, во все глаза наблюдая за странной сценой. Двое оборотней стояли друг напротив друга, в огненном кольце и болтали.

— Давно на аврорат работаешь? — с презрением усмехнулся старый оборотень, тряхнув окровавленными волосами. Его темные глаза изучали Пия.

— Сегодня сделал исключение, — пожал плечами егерь, стараясь звучать как можно более равнодушно. Вокруг полыхал огонь, от которого ему было еще жарче, чем обычно. Он хотел договориться с Билли. — Для тебя, — он с издевкой вскинул глаза на бывшего вожака.