Она посмотрела на крошечные изображения ЛАКов на своём дисплее и снова испытала соблазн сбросить подвески. Маленькие судёнышки находились вполне в пределах дальности полёта её ракет в активном режиме, но на достаточно большом расстоянии, чтобы точность была ещё ниже, чем обычно при стрельбе по ЛАКам, а «Агамемноны» не были кораблями стены. Они должны были тщательно следить за расходом боезапаса.

— Я не думаю, что они знают, где мы, мэм, — сказал деКастро. — Хотя похоже, что они могут подозревать. И я бы с достаточной определенностью сказал, что кто-то там сообразил, что мы где-то изображаем из себя дырку в космосе.

— Жаль, — ответила Белльфойль. — Я надеялась, что они будут продолжать движение сытые и довольные. Кто-нибудь хочет поспорить на то, развернули ли они дополнительные разведывательные платформы?

— Джоэл, от разведывательных платформ уже что-то есть?

— Пока нет, сэр. Бетти всё ещё выводит их на позиции. — произнёс коммандер Джоэл Блюменталь с небольшого коммуникационного дисплея, соединяющего Оверстейгена с запасным мостиком «Ники».

Джоэл Блюменталь продвинулся из тактиков в старпомы, когда капитан Оверстейген вынужден был оставить КЕВ «Стальной кулак» для того, чтобы принять под командование «Нику». Линды Ватсон, старпома Оверстейгена на «Стальном кулаке», больше не было в его команде, так как она получила давным-давно ожидаемое повышение в капитаны и приняла его прежний корабль. И, несмотря на возможную обеспокоенность некоторых людей, Оверстейген помог недавно произведённому лейтенант-коммандеру Бетти Гор заменить Блюменталя в качестве свежеиспечённого тактика «Ники». Конкурс на каждую должность на борту «Ники» был жесточайшим, однако у Майкла Оверстейгена была сноровка собирать на мостике такую команду, какую он хотел.

«Что вероятно, — отметил Блюменталь, — имеет некоторое отношение к результатам, которых он неизменно добивается».

— Я верю, что адмирал Хенке правильно определила наиболее вероятное месторасположение противника, — наконец сказал Оверстейген, с задумчивым выражением откидываясь в кресле. — И меня занимает вопрос — чего именно они надеются добиться.

— Я полагаю, что возможность как можно дольше не попадать под огонь значится в их списке довольно высоко, сэр, — сухо произнёс Блюменталь и Оверстейген выдал одно из тех взрывоподобных фырканий, которые заменяли ему смех.

— Несомненно так, — сказал он затем. — В то же самое время, если бы это было всё, чего они хотят, то самым простым для них было бы попросту сбежать. Нет. — он покачал головой. — У них на уме что-то большее.

Он раздумывал ещё несколько секунд, а затем посмотрел на лейтенант-коммандера Гор.

— Бетти, подтверждаются ли данные «Борзой» и «Гончей» о количестве обнаруженных подвесок?

— Нет, сэр. — Гор оторвалась от своей консоли и полуобернулась к капитану. — Однако, как отметил коммандер Стерджис, прежде всего его платформы в пассивном режиме засекали их с огромным трудом, — напомнила она ему. — Наверное, несоответствие не слишком удивительно.

— Может быть и нет. Но наши цифры по сравнению с его больше или меньше?

— Меньше, сэр. Похоже, у нас получается по крайней мере на четверть меньше, чем по его данным.

— Так я и думал, — тихо сказал Оверстейген и изображение Блюменталя кинуло на него острый, тут же ставший любопытствующим, взгляд с экрана коммуникатора.

— Точно, — произнёс Оверстейген и посмотрел на секцию связи. — Лейтенант Патисон, полагаю, что мне снова нужно поговорить с адмиралом Хенке. Не были бы вы настолько добры, чтобы проверить, готова ли она ответить на мой вызов?

— Я думаю, что Оверстейген может оказаться прав, мэм, — сказала Мишель Хенке даме Элис Трумэн.

— Но как бы они смогли переместить их без того, чтобы это засекли сенсоры Стерджиса? — Вопрос Трумэн задала не отрицая такую возможность, но задумавшись над ней.

— Крайне осторожно, — сухо ответила Хенке. Трумэн поморщилась, а Хенке невесело засмеялась.

— Серьёзно, мэм, — затем продолжила она, — подумайте. Кто бы это ни был, он достаточно хладнокровен и составил планы далеко вперёд, замаскировав свои мобильные единицы — кроме ЛАКов — до того, как наши сенсоры их обнаружили. Держу пари, он сделал это сразу же, как только его сенсоры засекли гиперследы «Борзой» и «Гончей». И также держу пари, что он заранее решил, что делать с подвесками, когда дело дойдёт до этого. Так что он вероятно использовал, не привлекая излишнего внимания, тот самый околопланетный «коммерческий трафик», о котором доложил Стерджис, чтобы подобрать и сбросить заранее развёрнутые подвески. Если это так, то я полагаю, что нам следует заново переосмыслить нашу концепцию ведения разведывательных операций.

— Пойти дальше, подводя одну или две платформы поближе и оставляя их висеть прямо там?

— Да, мэм.

Хенке не упомянула, что её предложение было вариантом недавно зарубленного Власть Предержащими Адмиралтейства. Там были обеспокоены тем, что стационарную платформу легче обнаружить, тем более, что ей пришлось бы находиться в окружении большинства платформ наблюдения защитников системы, что давало им намного лучшие шансы на обнаружение направленных передач сенсорных массивов и триангуляцию их источника. Обнаружение и уничтожение сенсорных полей было бы достаточно плохо само по себе, но на нынешнее поколение автономных разведывательных платформ устанавливались все примочки «Призрачного всадника», включая новейшие устройства гравитационно-импульсной связи и несколько других конфеток, которые Эревон никак не был способен передать Хевену. Вероятность того, что один из аппаратов мог бы быть выведен из строя, но не разрушен, хотя и небольшая, всё-таки действительно существовала, и Адмиралтейство решительно протестовало против возможности попадания новейшей и наилучшей техники Звёздного Королевства в руки противника для обследования.

— Думаю, наверное, всё это время ты была права, Мика, — сказала, чуть помедлив, Трумэн. — Конечно, если они поступили так, как считает капитан Оверстейген, то, имея несколько платформ — пусть даже одну — поддерживающих постоянное наблюдение за околопланетным пространством с короткой дистанции, мы, вероятно, поймали бы их на этом.