— Ты думаешь о том, как Сен-Жюст сорвал «Лютик», предложив Высокому Хребту прекращение огня.

— Скорее я думаю о том, что Елизавета непременно это припомнит, — ответила Хонор, покачивая головой. — Если только их разведка не проникла гораздо глубже, чем я готова допустить, они не могут знать расписания наших операций. Ну, они вероятно подозревают, что, когда пришло сообщение от Хумало, Восьмой Флот должен был вот-вот возобновить свои операции, предполагая, что он их вообще собирался возобновлять. И они вполне могли прикинуть, что мы вскоре получим новости от него. Но тебя они отослали практически в тот же самый день, когда известие о том, что мы перебросили в Скопление часть Флота Метрополии, должно было достигнуть Хевена. Для меня это выглядит так, словно они среагировали со всей возможной скоростью, чтобы воспользоваться представившимся случаем затеять серьёзные переговоры. Только боюсь в мыслях Елизаветы это слишком уж будет резонировать со случившимся с «Лютиком».

— Она в отношении хевов ведет себя не вполне здраво, — признала Хенке.

— Боюсь, у неё есть на то основания, — сказала Хонор. Хенке, казалось, была этим удивлена и Хонор покачала головой, задавая себе вопрос: а всё ли та знала об отношениях своей семьи с разнообразными хевенитскими режимами?

— Ну, надеюсь она на этот раз волю своей злобе не даст, — через секунду добавила Хенке. — Видит Бог, я её люблю, и она — один из самых сильных монархов, какие у нас были, но этот её темперамент!.. — настала очередь Хенке качать головой.

— Я знаю, что все её считают боеголовкой со спуском мягче перышка, — несколько нетерпеливо произнесла Хонор, — и даже я признаю её одной из самых злопамятных из известных мне личностей. Но она, знаешь ли, не слепа, когда дело доходит до ответственности главы государства!

— Хонор, не стоит защищать её от меня! Я просто пытаюсь быть реалисткой. Факт то, что темперамент у неё адский, и ты не хуже меня знаешь, как она терпеть не может поддаваться нажиму, даже со стороны людей, которые, как она знает, желают лучшего. А, говоря о нажиме, Причарт озаботилась дать мне понять, что она понимает, что происходящее в Скоплении развязывает Республике руки, говоря дипломатически. Мало того, — добавила Хенке со смесью раздражения и неохотного восхищения, — она просила меня известить Бет, что завтра в Новом Париже она сделает официальное заявление, поставив Республику и галактику в целом в известность о сделанном ей предложении.

— О, здорово. — Хонор откинулась, легонько прижавшись затылком к теплому, пушистому боку Нимица. — Умный ход. Ты права: Елизавету это должно возмутить. Но она и сама игрок на поле межзвёздной дипломатии. И неплохой, на самом-то деле. Не думаю, что подобный ход её удивит. И сильно сомневаюсь, что возмущение по этому поводу сыграет решающую роль при принятии решения.

— Надеюсь ты права. — Хенке отхлебнула кофе и опустила чашку. — Надеюсь ты права, — повторила она, — поскольку как бы я ни старалась оставаться циничной, мне кажется, что Причарт настроена серьёзно. Что она действительно хочет сесть вместе с Бет и договориться о мире.

— Тогда давай надеяться, что у неё получится, — тихо сказала Хонор.

— А я думаю, что доверять им можно не больше, чем руками приподнять супердредноут! — гневно воскликнула Елизавета Третья.

Для восприятия Хонор её эмоции выглядели как чёрное грозовое облако, зависшее в уютной комнате для совещаний Дворца на Королевской Горе. Никто больше из людей этого чувствовать не мог, но все древесные коты, очевидно, прекрасно это ощущали. Она потянулась погладить Нимица по спине и увидела, что принц Джастин делает то же самое с Монро. Полуприжатые к голове уши Ариэля были прекрасным индикатором эмоций королевы, а еще Хонор чувствовала, как Саманта, сидевшая на спинке кресла Хэмиша, крепится, сопротивляясь им.

— Ваше величество… Елизавета, — произнес Вильям Александер, — никто не требует от вас доверять им. Безусловно не на том основании, что они вернули Мишель и что Причарт хочет с вами встретиться. Вопрос не в том.

— Нет, именно в этом! — возразила Елизавета.

— Нет, ваше величество, — твёрдо возразил сэр Энтони Лэнгтри. Королева зверем посмотрела на него и он пожал плечами. — Вилли прав. Вопрос состоит в том, что для нас лучше: говорить с ними, или стрелять в них, пока мы не знаем, что происходит в Скоплении.

— Но мы будем знать через неделю, или около того!

Хонор очень предусмотрительно не стала вздыхать. За четыре дня, прошедшие с момента их с Мишель Хенке возвращения со Звезды Тревора на Мантикору, Елизавета проявила гораздо больше непреклонности, чем она надеялась.

— Елизавета, — успокаивающе вступила Хонор, — получить известия мы сможем самое раннее через четыре дня. Это предполагая, что Терехов отправил курьера в течении двадцати четырех часов с момента его прибытия к Монике. Но то, что вестей от него ещё нет — это плохой знак и вы это знаете.

Елизавета перевела взгляд на неё и Хонор пожала плечами.

— Прошло две недели с того момента, как последний отправленный им курьер известил нас, что «Копенгаген», вернувшись в точку рандеву после разведки Моники, по крайней мере отчасти подтвердил его подозрения.

— И? — спросила Елизавета, когда Хонор сделала паузу.

— Этот же курьер известил нас, что Терехов двинулся дальше и практически наверняка вторгся в пространство Моники. Предположим, что ему удалось осуществить свой план не сделав ни единого выстрела, и мониканцы согласились остановить свои приготовления, в чём бы они ни заключались, до тех пор, пока мы не убедимся, что направлены они не против Скопления. Это лучшая новость, которую мы можем получить на следующей неделе.

— И в таком случае ситуация у нас под контролем, — сказала Елизавета.

— И в таком случае под контролем у нас пространство Моники, — вежливо поправила Хонор. — На какое-то время. Возможно, также, что ему пришлось сражаться. В таком случае он либо победил, либо проиграл. В любом из этих вариантов у нас в наличии инцидент с суверенной звёздной нацией, имеющей давние связи с управлением пограничной безопасности. В таком случае пройдут недели, даже месяцы, прежде чем мы узнаем, готово ли УПБ использовать против нас силы солли. На самом деле, если даже ни единого выстрела сделано не было, если Терехов и Хумало оккупировали систему Моника только под угрозой применения силы, то всё равно нас может ожидать интервенция УПБ. И что бы ни говорилось в сообщении Терехова, которое должно прибыть через неделю, нам все равно предстоит ждать, пока мы не увидим реакцию УПБ.