— Понимаю, — повторила Хонор. Она действительно поняла. Меза, которая практически наверняка была целью путешествия Зилвицкого и Каша, ни для одного из них не была особо безопасным местом. «Рабсила» и в лучшие времена отличалась злопамятностью, да и вряд ли могли работорговцы забыть, что им устроили Зилвицкий и Каша на Старой Земле.

Хонор старалась не дать воли разочарованию, однако, в некотором смысле, знать, что Зилвицкий и Каша уверены в том, что смогут подтвердить свои подозрения, было ещё хуже. Что бы им ни удалось сделать в будущем, сейчас у неё не было никаких доказательств, а без них ей никак бы не удалось остановить события, неотвратимо катившиеся к «Санскриту II».

«А после того, как мы выпотрошим Джуэтт, хевениты будут гораздо менее настроены на разговор, что бы там ни откопал Зилвицкий. Разве только решат, что „Аполлон“ не оставил им иного выбора, кроме сдачи», — мрачно подумала она.

— Если вам случится отправлять какие-то сообщения капитану Зилвицкому, — произнесла она вслух, — пожалуйста, передайте ему, что я надеюсь на успех его поисков. Я говорила с теми, с кем ему обещала. К сожалению, они считают, что без решающих — или, как минимум, очень убедительных — улик на руках они мало что могут поделать с нашей проблемой.

— Этого я и боялась, — произнесла Монтень, её голубые глаза погрустнели. — Нам остается только сделать всё возможное, чтобы найти необходимые им улики. Надеюсь, нам удастся сделать это вовремя.

— И я надеюсь, — рассудительно заявила Хонор. — Боюсь, однако, что события сами по себе набирают ход. И, возможно, свернуть нам не удастся, что бы там они ни нашли, если эта находка произойдет слишком поздно.

— Мы уже поняли это. — Монтень глубоко вздохнула. — Ну, по крайней мере у нас есть союзник. Мы очень постараемся вас не разочаровать.

— Добро пожаловать назад, ваша милость, — сказал Раф Кардонес, когда в шлюпочном отсеке «Императора» затих пересвист боцманских дудок.

— Хотелось бы мне сказать, что я рада вернуться, — ответила Хонор с небольшой улыбкой. — К сожалению, это было бы ложью. Не то, чтобы я не была рада видеть вас, конечно. Просто мне пришлось оставить очаровательных юных джентльмена и леди.

— Но, надеюсь, вы прихватили множество фотографий, — отозвался он и Хонор хихикнула.

— Всего-то пару десятков гигабайт. И, конечно, я сменила заставку своего терминала.

— Конечно! — рассмеялся Кардонес, она хлопнула его по плечу и взглянула на Мерседес Брайэм.

— Нам надо многое обсудить, Мерседес, — сказала Хонор и Брайэм кивнула.

— Безусловно, ваша милость. Как только вы покажете всем нам все привезённые вами фотографии. Вы же знаете, у нас до некоторой степени есть понимание подобающих приоритетов.

— Вижу, — сказала Хонор и Нимиц с плеча мяукнул эхом её смеха. — Хорошо. Вы двое уже почти выдернули мне руку из плеча. Только уступая вашему жесткому давлению, я пожертвую желанием немедленно включится в официальные дела командования и заставлю себя сесть и снова продемонстрировать вам все эти ужасные фотографии.

— Это… впечатляющий вояж, ваша милость, — произнесла дама Элис Трумэн.

Штаб Хонор и старшие флаг-офицеры сидели вокруг огромного стола в обеденном салоне. Знакомые кружки с кофе, чаем и какао появились своевременно, за ними последовал десерт. Иуда Янаков достал из кармана кителя вересковую трубку, поднял её и вопросительно поднял бровь в сторону хозяйки.

— Это отвратительная привычка, Иуда, — сказала ему Хонор с любящей улыбкой и он кивнул.

— Знаю, миледи. Мы почти покончили с нею на Грейсоне, но тут объявились вы, манти, со всей вашей современной медициной. Теперь я могу предаваться удовольствию, зная, что ваша декадентская, мирская медицинская наука предохранит меня от последствий моей неумеренности.

— А Преподобный Салливан знает о твоём гедонистическом уклоне? — сурово спросила она.

— Увы, — с грустью ответил он. — Боюсь, наша семья всегда была известна своими прегрешениями. Возьмём к примеру нашего грейсонского родоначальника. Он был капитаном колонизационного корабля. Предполагалось, что в его обязанности входит проследить за полным демонтажом корабля, как образчика заключенного в технологиях зла, от которого мы и бежали со Старой Земли. А что он сделал? Сохранил его в неприкосновенности на протяжении почти шестидесяти лет. А ещё перевез с него вниз, на Грейсон, компьютеры и вспомогательный генератор. После такого начала, конечно же, Преподобный готов ожидать от меня худшего.

— Хватит хвастаться, — с улыбкой заявила ему Брайэм. — Я читала ту биографию твоего пра-пра-пра-пращура, написанную твоей двоюродной бабушкой. Мы все знаем, что семья Янаковых послужила сохранению жизни людей на Грейсоне. Я правильно цитирую?

— Почти, — торжественно поправил он. — В действительности та фраза, о которой ты вспомнила, гласит, что наша семья «послужила по милости Испытующего сохранению жизни людей на Грейсоне, несмотря на исключительно неблагоприятные обстоятельства ». — Он с восхищением улыбнулся. — Тётя Летиция умеет изрекать красивые, округлые фразы, не так ли?

— О, прости! Как же я могла забыть это место?

— Хватит, вы двое! — со смехом сказала Хонор. — И да, Иуда. Можешь разжигать свою зловонную штуковину, как только Мак перенастроит систему вентиляции, чтобы защитить всех остальных.

— Уже перенастраиваю, ваша милость, — раздался голос МакГиннеса из открытой двери в буфетную.

— Слава Богу, — пробормотал Алистер МакКеон, преднамеренно сказав это достаточно громко, чтобы Янаков услышал.

— Неверный, — с фырканьем задрал нос Янаков, а МакКеон через стол кинул в него скомканной льняной салфеткой.

— Дети, дети! — упрекнула их Хонор. — Мне не следовало оставлять няню на Мантикоре!

На этот раз смеялись все, и Хонор этому порадовалась. Особенно потому, что выслуга Янакова в Грейсонском Флоте сделала его вторым после неё по старшинству офицером её флота. К счастью, он с Трумэн и МакКеоном знали друг друга многие годы и в прошлом успешно работали вместе. Так что его появление не вызвало возмущения.