– А я-то размечтался: свежий воздух, пышногрудые селянки… – поддакнул другой голос.

Раздавшийся следом взрыв шарахнул так, что я зубами клацнул.

– Разговорчики! – А вот это точно командир, и следующие его слова были обращены к нам: – Вы еще здесь? Марш к целителям, кому сказано!

Спорить я не стал. Перед глазами плясали серые мушки. Голова кружилась – от кровопотери или оттого, что я услышал совсем недавно?

– Пойдем. – Тонкая рука обвила мою талию, поддерживая. Смешная, я же тяжелее ее раза в два.

– Давай-ка, парень. – Это уже кто-то из целителей, и хватка такая – не вырвешься, даже если бы я и собирался. – Нечего детям на передовой делать.

– Как будто нас кто-то спрашивал, – фыркнул я.

– Мы не дети! – возмутилась Габи.

Кажется, она хотела сказать что-то еще, но меня повело в сторону, и она, ойкнув, крепче прижала меня к себе. Целитель, на которого я оперся всем своим весом, крякнул, но смолчал.

За спиной выло, свистело, ревело: боевые маги разошлись вовсю. Вовремя они. Учения, значит. Похоже, дед тоже решил пойти неофициальным путем и вместо того, чтобы доказывать твердолобым армейским бюрократам, что младшенький Фальконте, известный оболтус, не шутит и не сошел с ума, просто продавил учения в этой местности. Да не обычные войска послал, а с отрядом ловчих – магическую разведку. Как раз тех, кто должен был бы разобраться в той бесовщине, что творилась здесь. А так и разбираться не…

Придется.

– Потерпи, парень, тряхнет здорово, – предупредил целитель, усаживая меня… кажется, на бревно.

Тряхнуло и правда здорово, зато сразу прояснилось в глазах и перестало звенеть в ушах. Хотя, если я хоть что-то понимал в магическом целительстве, назавтра накроет снова. Магия дала мне сил и бодрости, задействовав резервы организма, но потерянная кровь еще не восстановилась. На полную регенерацию, подстегнутую чарами, потребуется еще несколько дней.

– Все. Давайте вниз и догоняйте деревенских, – велел целитель. Проверять, как мы выполняем его указание, не стал – зашагал туда, где позади цепи боевых магов стояли его товарищи, готовясь подхватить раненых. Но пока маги удерживали мертвяков на расстоянии.

Пока.

Сколько они смогут стоять? Сутки? Двое? Неделю, сменяя друг друга?

– Как ты? – спросила Габи, старательно глядя в землю.

– Нормально.

Она кивнула, все еще не поднимая глаз. И если я хоть немного успел ее узнать – отчаянно жалея о словах, которые вырвались, когда мы оба не надеялись выжить.

И на которые я не ответил тогда.

Что ж…

– Выходи за меня.

Она часто заморгала.

– Фальконте, чтоб тебя! Такими вещами не…

– Постой. – Я поймал ее запястье, притянул к себе. – Я совершенно серьезен. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Отец взбесится? Да плевать! Уж не страшней его гнев, чем мертвяки.

Много ли найдется девушек, готовых поделиться силой, рискуя собственной жизнью? Много ли найдется таких, кто встанет плечом к плечу перед лицом неминуемой гибели?

Много ли найдется девушек, с которыми я хочу разделить не только постель, но и жизнь?

Ответ я знал. Одна-единственная. Которая сейчас ошалело хватала воздух ртом.

– Но… Ты наследник и… Твои родители…

– Мне жить с тобой, а не моим родителям. Выходи за меня. Заберем у тетки твою сестру. А если отец все же вздумает лишить меня наследства, уж трактирным вышибалой я всегда устроюсь.

– Нет, – тихо, но твердо сказала она.

Теперь я потерял дар речи. Уж чего-чего, а такого ответа я точно не ожидал.

– Я не хочу вставать между тобой и твоей семьей. – Габи мазнула рукавом по лицу. – И вообще, нашел время. Надо рассказать про родник, возможно, от него будет легче отыскать филактерию.

– Да, ты права. – Я встал с поваленного бревна. – Мы вернемся к этому разговору. Когда победим.

Габи тряхнула головой, упрямо поджав губы, и двинулась к «ловчим», которые пока что-то обсуждали между собой, не торопясь вступать в битву. И то сказать, бросать элитных магов против мертвяков – все равно что забивать гвозди драгоценным артефактом.

– Господин капитан, разрешите обратиться! – отчеканила Габриэла, как положено, прижав руку к солнечному сплетению.

– Погоди, – отмахнулся капитан.

На вид ему было лет сорок, и его подчиненные выглядели немногим младше него. Но было заметно, что при своем звании он остался не потому, что не выслужил большего, а потому, что считал, что находится на своем месте. Скорее всего, так оно и есть.

Он начал отворачиваться. Но малютка – хотя какая она, к бесам, малютка, сейчас она словно стала на голову выше – не сдалась.

– Господин капитан, вероятно, мы можем помочь отыскать филактерию Кардиса Морте.

Что ж, она своего добилась. Все «ловчие» развернулись к нам. Даже я почувствовал себя неуютно, захотелось задвинуть Габи за спину и вмешаться. Нет. Как бы я ни хотел защитить ее от всего, сейчас она должна справиться сама.

Тем более что получалось у нее неплохо. Спина прямая, голос ровный и уверенный. И после первых же ее слов капитан подобрался, не собираясь рассуждать, будто «детям нечего делать на передовой». Габи быстро и четко доложила про родник, камень-артефакт и нити силы, уходящие от него.

– Мы предполагаем, что они ведут к филактерии, скрытой где-то в горах.

– Считается, что филактерия уничтожена, – медленно произнес капитан.

– Тогда кто поднял этих тварей? – парировала Габриэла.

Капитан огляделся. К нему тут же подскочил парень, на вид – вчерашний выпускник, чуть постарше меня.

– Доложи полковнику, что мы идем искать некроманта, который поднял мертвяков.

Парень умчался. Капитан отдал еще несколько коротких приказов. От группы ловчих отделились шесть человек.

– Держи нить, – приказал капитан лейтенанту разведчиков и обернулся к нам.

– Ведите.

Леон

Перед тем как мы двинулись в лес, капитан собственноручно нацепил по булавке на лацканы мне и Габи. Мне показалось, что мир потерял краски, а сам я напрочь лишился магии. Габи встревоженно охнула.

– Мертвяки чуют жизнь. И разум, – пояснил капитан, прежде чем кто-то из нас успел спросить. – И отблески разума для них – самая сладкая приманка. Артефакты гасят эти отблески, так мы пройдем мимо мертвяков, будто животные, не слишком заметные для них. Но без разума нельзя творить магию. Потерпите. Дойдем до места – снимем.

Я не стал спорить, хотя чувствовал себя сейчас беспомощнее младенца. Но понимал: несмотря на то что оставшийся у деревни отряд оттянул на себя основные силы мертвяков, пробиваться сквозь них к роднику вшестером – безумие. А крупный отряд привлечет внимание и завязнет в бою.

В самом деле, до источника мы прошли незамеченными, хотя тут и там по сторонам мелькали жуткие серые тени. И если бы я мог сейчас дотянуться до магии, я бы не удержался. Ударил. Судя по тому, как каждый раз вздрагивала рядом Габи, она чувствовала себя так же неуютно, как и я.

Зря мы взяли ее с собой. Надо было оставить с основными силами: вдруг с нами что-то произойдет и к роднику мы не доберемся. Но, с другой стороны, это «что-то» могло случиться с ней и там, если мертвяки прорвут линию обороны. Да и сейчас один из нас мог погибнуть по дороге. И, если так, кто-то все же должен будет провести солдат к артефакту, передающему силу Кардису Морте.

Не знаю, какую жуть я ожидал увидеть. Даже удивился, поняв, что родник совершенно не изменился. Все та же струя, вырывающаяся из расколотого камня. Солнце, пробиваясь сквозь деревья, играло в ней, рассыпая яркие блики. Все та же чаша с кристально прозрачной водой, выложенная плоскими камнями.

Мы замерли в паре метров от источника. Я шагнул было вперед, чтобы вытащить тот самый камень. Прямо сейчас я бы сходу не мог сказать, какой именно, но примерно помнил, где его искать. Однако командир остановил меня:

– Здесь могут быть магические ловушки.