А Толкунов уже садился в «виллис», ревевший мотором у парадного. Майор прыгнул в машину уже на ходу. «Виллис» помчался по узкой улице.

Толкунов, положив Бобренку руку на плечо, сказал:

— Там, в квартире Ященко, в передней остались его шинель и фуражка...

— Без фуражки?.. — обрадовался Бобренок.

— Вот-вот...

Бобренок подумал: без фуражки каждый военный вызовет подозрение, патруль обязательно задержит его, а прохожие должны запомнить.

Они осмотрели боковые улицы, расспрашивая людей, но никто не вывел их на след Гаркуши — шпион точно в воду канул.

Минут через пять, убедившись, что Гаркуши им уже не найти, майор приказал остановиться возле открытого магазина. Спросив у продавца, есть ли телефон, направился в подсобку. Велел присутствующим оставить помещение и набрал номер. Услышав знакомый голос, все же уточнил:

— Юрко? Прекрасно, ты слышишь, кто это? Да, Бобренок, будь внимателен. Возможно, скоро к тебе пожалует майор. Нет, ты его не знаешь, слушай не перебивая, время дорого. Этот майор может прийти с минуты на минуту. Раздвинь сейчас занавески на окне, выходящем на улицу. Мы будем возле твоего дома минут через восемь. Если за это время майор не появится, сдвинешь занавески. Ключ от квартиры положи на коврик подле дверей напротив. Точно, там живет эта старая карга. Все. Ты меня понял? Подожди, ни в чем не перечь тому майору, выполняй все его распоряжения... Когда мы ворвемся в квартиру, ложись на пол или спрячься. Все.

— Ты считаешь?.. — нетерпеливо выдохнул ему в ухо Толкунов, но Бобренок лишь отмахнулся. Набрал телефон Карего и коротко доложил о событиях. Попросил окружить квартал, где находился дом Сороки.

Полковник не стал им вычитывать за то, что выпустили Гаркушу, лишь спросил:

— Думаешь, шпион подастся к Сороке?

— Он без фуражки. И должен понимать, что мы сейчас начнем прочесывать весь город.

— Ну, фуражку он может достать.

— Не так это просто.

— Согласен, не просто.

— А к дому Сороки ему минут двадцать ходьбы. Прошло же, — взглянул на часы, — пятнадцать, мы с Толкуновым рвем туда.

Они с капитаном выскочили из магазина, и «виллис» помчался к улице Зеленой. Вот и дом Сороки — второй от угла. Розыскники оставили машину в переулке поблизости и пошли пешком.

Дойдя до угла, Бобренок жестом остановил Толкунова и осторожно выглянул. Второй этаж, четвертое окно с краю. Занавески раздвинуты, а после его телефонного разговора со Штунем прошло десять минут. Значит, Гаркуша тут.

— Ну? — спросил Толкунов нетерпеливо.

Бобренок оглянулся и улыбнулся так, что слова были ни к чему.

— Как будем действовать? — поинтересовался капитан.

Бобренок подумал и сказал:

— Пока остаешься тут. Наблюдай за парадным. Если Гаркуша выйдет, поступишь согласно обстоятельствам. А я обойду дом с того переулка. Шпион не должен видеть нас из окна. Когда перейду на ту сторону, подам тебе знак. Пойдешь за мной немедля.

Через пять-шесть минут они стояли под домом Сороки. Переложив пистолеты в карманы, двинулись к парадному, прижимаясь к стене. Со второго этажа их не могли увидеть.

Нырнули в парадное. Бобренок остановился на миг и засмеялся довольно.

— Ты что?.. — не понял Толкунов.

— Квартал уже окружен. — Майор помахал рукой с часами. — Теперь Гаркуше некуда деться.

— Чего развеселился? Вроде он уже в наших руках...

— В наших, капитан.

— Знаешь, когда скажем «гоп»?

— Когда возьмем его живым и здоровым. По-моему, кто-то обещал это полковнику?

— Не кто-то, а я.

Они шли осторожно. Казалось, что деревянные ступеньки скрипели на весь дом. Наконец поднялись на второй этаж, Толкунов на цыпочках подбежал к дверям квартиры Сороки, а Бобренок пошарил под ковриком пани Радловской, нашел ключ и присоединился к капитану. Приложил ухо к дверям: в квартире разговаривали, выходит, дверь из комнаты в переднюю оставили открытой.

«Плохо, — подумал Бобренок, — неужели Юрко не мог догадаться закрыть ее? Черт его знает, что тут за замок, может, щелкнет, и Гаркуша услышит...»

А в том, что резидент опытный, осторожный и изобретательный, он уже имел возможность убедиться.

Майор тихонечко вставил ключ в скважину, будто выполнял работу филигранной точности, и стал поворачивать, ощущая движение пружины замка каждым своим нервом. А Толкунов, сжимая пистолет, приготовился к броску в квартиру — наклонился и втянул голову в плечи.

Замок наконец щелкнул, но чуть-чуть, даже Бобренок почти не услышал этого звука, да у него и не было времени на размышления, просто убедился, что ключ дальше не поворачивается, и потянул дверь на себя. Она открылась бесшумно, и Толкунов проскользнул в квартиру, зная, что из комнаты его увидеть нельзя, и продвигался к ней на цыпочках, прижимаясь спиной к стене передней.

Сбежав по лестнице с чердака, Гаркуша выскочил на улицу и только тут вспомнил, что у него нет фуражки. Теперь на него станут обращать внимание все прохожие, не говоря уже о патрульных. Но не было иного выхода — оставалось пристрелить первого же военного, встретившегося на его пути, лучше оглушить рукояткой пистолета. Конечно, днем, да еще на людных улицах такое не сделаешь, однако можно притвориться, что выполняет какое-то важное задание, преследует кого-то и потерял фуражку. Лишь бы только не попасть на глаза патрульным, у них не пройдет ничего: единственный выход — отбиваться, отстреливаться, удрать, но попробуй удрать от солдат, вооруженных автоматами!

Выскочив из парадного, Гаркуша метнулся в кривой переулок, вполне резонно решив, что на людные улицы соваться не следует, и едва не попал под колеса грузовика с сержантом за рулем.

Гаркуша поднял руку с пистолетом и на ходу вскочил на подножку машины. Рванул дверцу, перевалился на сиденье.

— Быстрее, сержант, — крикнул он, — преследую преступника, давай направо — быстрее!..

Сержанту не надо было повторять, нажал на газ, развернулся круто и только тогда покосился на взмыленного майора.

— Из комендатуры? — спросил сержант.

— Смерш! — ответил Гаркуша и сделал предостерегающий жест, давая понять, что лишние вопросы неуместны.

Видно, сержант уяснил всю важность события, как-то посуровел и до конца выжал акселератор. Грузовик выскочил на Костельную за три квартала от дома Стефании и помчался к центру.

Гаркуша быстро прикинул: из города ему сейчас не вырваться, конечно, контрразведчики перекрыли все выезды и через несколько минут улицы будут блокированы усиленными патрулями.

Где спрятаться? Оставалась только квартира Сороки, правда, там племянник Палкива, не вызывающий у него доверия, однако где другой выход? Да, иного выхода не видел, а племянника он никуда не выпустит, глаз с него не спустит. Впрочем, ему надо побыть в той квартире лишь несколько часов — позвонить и вызвать Сороку. Пан Палкив найдет способ вывезти его из города, обеспечит проводника, выведет, в конце концов, сам.

Гаркуша остановил грузовик за несколько кварталов от улицы Зеленой. Приказав сержанту молчать, сорвал с него пилотку и юркнул в переулок, ведущий в противоположную от Зеленой сторону. Если контрразведчики выйдут на шофера, сержант направит их к центру, а ему нужно лишь несколько часов. Несколько спасительных часов, а фортуна, кажется, сегодня к нему милосердна.

Открыл Гаркуше высокий юноша. Не спрашивая, кто он и зачем появился, пропустил в квартиру. Убедившись, что замок щелкнул и двери заперты, Гаркуша спросил:

— Ты — племянник Палкива?

— Да.

— Знаю о тебе. Где дядя?

— Уже неделю не показывается. Я так волнуюсь...

— Ничего. — Гаркуша снял промасленную шоферскую пилотку, с брезгливой гримасой вытер пот со лба и сказал: — Мне известно о тебе все: что был Гимназистом и выполнял наши задания.

— Готов выполнять и сейчас.

Гаркуша не почувствовал в этом ответе никакой фальши и решил, что напрасно приказал Сороке уйти из квартиры. Кажется, юноша надежный и можно на него положиться.