— Кандидатура вполне достойная.

— На 2-й Белорусский мы возложим очень ответственную задачу, усилим его, разумеется, соединениями и средствами. Если не продвинетесь вы и Конев, то никуда не продвинется и Жуков.

Как ни старался Константин Константинович скрыть обиду, однако Сталин догадался о ней. Заканчивая разговор, сказал:

— Если считаете необходимым, можете взять с собой на новое место тех работников штаба, которые вам нужны.

— Спасибо. Сейчас на всех фронтах штабы хорошие.

— Вот за это благодарю.

13 ноября Рокоссовский выехал к месту нового назначения, в штаб 2-го Белорусского фронта. Он расставался со своими боевыми товарищами со слезами. С генералами Малининым, Казаковым, Орлом его связывала крепкая боевая дружба. Недавние подчиненные, они и в дальнейшем сохранили к Константину Константиновичу глубокое чувство уважения.

Генерал Надысев вспоминал, как 19 ноября 1944 года артиллеристы 1-го Белорусского фронта впервые отмечали свой праздник — День артиллерии. Погода была прескверной: мороз, на дорогах гололедица. Многие приглашенные не рискнули ехать. В 12 часов ночи прибыл маршал Жуков. Сели за стол, сожалея, что нет с ними недавнего командующего Рокоссовского. Но вдруг около двух часов ночи дверь в зал раскрылась и на пороге появился улыбающийся Константин Константинович. Трудно описать, что тут произошло. Зал взорвался криками восторга, рукоплесканиями. Желанного гостя усадили на почетное место. Оказанный прием был наградой маршалу за ночной очень нелегкий многокилометровый путь. И лишь для того, чтобы в торжественный вечер быть с теми, с кем пройдены трудные фронтовые дороги. Константин Константинович потом танцевал мазурку, а Жуков удивил лихостью русской пляски.

Территорией предстоящих боевых действий 2-го Белорусского фронта являлась Восточная Пруссия с мощной промышленностью, развитым сельским хозяйством, определявшими надежность базы комплектования армии живой силой. Немецкие милитаристы превратили Восточную Пруссию в плацдарм для нападения на Россию и Польшу. К концу 1944 года в ней находилась сильная группировка войск, состоящая из 41 хорошо укомплектованной дивизии и насчитывавшая 580 тысяч солдат и офицеров и 200 тысяч фольксштурмовцев. Она имела 8200 орудий и минометов, около 700 танков и штурмовых орудий, 515 самолетов. В Балтийском море находились основные силы немецкого военно-морского флота.

Верховное Главнокомандование поставило перед войсками 2-го и 3-го Белорусских фронтов стратегическую задачу: разгромить противостоящую им немецкую группировку, выйти к морю и овладеть Восточной Пруссией с ее морскими портами Кенигсбергом и Пеллау.

Приход нового командующего, тактично уступчивого и спокойного, сменившего резкого и непокладистого Г. П. Захарова, насторожил работников штаба. Отказавшись от узаконение академической практики многочасовых заслушиваний начальников, новый командующий ввел свой метод разработки плана операции. О нем он позже писал: «…Я применил оправдавшую себя систему работы на командном пункте. У нас имелась, как мы ее называли, штаб-квартира, где мы сообща обдумывали планы, принимали решения, заслушивали информации офицеров-направленцев, обсуждали всевозможные предложения, обменивались мнениями об использовании различных родов войск, об организации взаимодействия между ними. Тут же отдавались необходимые распоряжения. В результате руководящий состав фронта постоянно был в курсе происходящих событий, и мы быстро на них реагировали…»

Вскоре генералы и офицеры штаба, осознав преимущества нового порядка, безоговорочно приняли его.

Территория предстоящей Восточно-Померанской операции включала в себя район печально знаменитых Мазурских болот, где в 1914 году войска русской армии Самсонова потерпели поражение. И Рокоссовский, прежде чем приступить к планированию операции, изучил исторические документы, освещавшие ход военных действий несчастной армии, извлек из них необходимые выводы и полезные рекомендации.

Принятый план отмечался оригинальностью. Командующий решил нанести по обороне противника два удара: главный и вспомогательный. На главном направлении он сосредоточивал подавляющее превосходство над противником силы и средств, что обеспечивало безусловный выход подвижных соединений к важнейшему порту Балтийского моря Гданьску. На вспомогательном же направлении войска, обеспечивая взаимодействие с фронтом Жукова, не допускали отхода противника за Вислу. Готовность операции назначалось на 20 января, однако обстоятельства заставили ускорить ее проведение.

Дело в том, что немецкое командование, соблюдая глубочайшую тайну, подготовило крупную наступательную операцию в Арденнах, на юго-востоке Бельгии. 16 декабря 1944 года мощные танковые дивизии обрушились на оборону англо-американцев, смяли ее и начали стремительное наступление к морю. Для союзных войск сложилась катастрофическая обстановка. Премьер-министр Англии Черчилль был вынужден направить Сталину письмо с просьбой ускорить активные действия на Восточном фронте. Верховное Главнокомандование удовлетворило просьбу союзников. Наши войска перешли в наступление раньше намеченного срока.

Войска фронта Рокоссовского начали активные действия 14 января. Бушевавшая метель затрудняла управление ими, не позволяла использовать авиацию в полной мере. Армиям потребовалось три дня, чтобы прорвать оборону врага. Затем была введена 5-я гвардейская танковая армия. Танки неудержимой лавиной устремились вперед.

20 января, преодолев с ходу реку Нарев, войска фронта подошли к Висле и изготовились к форсированию, когда вдруг из Москвы поступил приказ о резком повороте наступления на север и северо-восток. Задача — совместно с 3-м Белорусским фронтом генерала Черняховского окружить и уничтожить немецко-фашистскую группировку армий «Висла», насчитывавшую более тридцати дивизий. Командовал ею рейхминистр Гиммлер. Его план состоял в том, чтобы обороной городов-крепостей распылить силы наступающих и тем самым ослабить главный удар по Берлину.

Но этот замысел врага сумели разгадать в штабе Рокоссовского. Совершив труднейший маневр, советские войска уже 26 января вышли к заливу Фришес-Гафф, отрезав противнику пути отхода из Восточной Пруссии на запад. Форсировав в нижнем течении Вислу, войска Рокоссовского вступили в Восточную Померанию, то есть польское Поморье, некогда отторгнутое от Польши.

И вновь пришлось осуществить сложный маневр, теперь на запад, чтобы освободить польские порты Гданьск (Данциг) и Гдыню. Через них, прижатый к морю и дравшийся с упорством обреченного, противник получал необходимое снабжение. Передав значительные силы фронту генерала Черняховского, войска 2-го Белорусского фронта оказались сильно ослабленными. Крайне необходимыми были танковые соединения. Понимая это, Ставка направила в распоряжение Рокоссовского 1-ю гвардейскую танковую армию генерала Катукова.

Данциг и Гдыня были первоклассными крепостями, не уступающими в укреплении Кенигсбергу. В короткий срок был разработан план овладения ими с использованием мощи наземных сил, авиации и морского флота.

Штурмуя Гдыню, войска разгромили четыре вражеских дивизий и до тридцати различных войсковых частей. 28 марта Москва салютовала войскам Рокоссовского, возвратившим польскому народу важнейший порт.

А тем временем армии генералов Федюнинского и Батова штурмовали Данциг. Гитлеровцы с остервенением дрались за каждое здание, заводской корпус, улицу. Несмотря на это, 30 марта город был освобожден. В сражении враг лишился отборных соединений, утратил важнейший порт, прекрасно оснащенную военно-морскую базу и крепость на Балтийском море.

Победа на полях Восточной Померании имела большое политическое и военно-стратегическое значение. Была ликвидирована угроза флангового удара по войскам маршала Жукова, наступавшим на главном, берлинском направлении, сами же войска 2-го Белорусского фронта высвобождались для участия в Берлинской операции.