И сколь сильно было стремление Андерсона поймать тех, кто организовал нападение на Сайдон, столь же сильно было его нежелание работать над этим делом вместе с Сэреном. У него было плохое предчувствие касательно всего этого; такое же предчувствие владело им, когда Гастингс ответил на сигнал бедствия с Сайдона. Но он получил четкий приказ и был намерен неукоснительно следовать ему.

То, что турианец опаздывал более чем на час, ни в коей мере не поднимало его настроения. Желая сгладить предыдущее впечатление, Андерсон предложил ему выбрать время и место их встречи. Сэрен назначил встречу в полдень, в маленькой грязной забегаловке, в обветшалом районе пригорода Хейтра. Это было одно из тех заведений, где посетители почитали за лучшее не обращать внимания на чужие разговоры. Никто здесь не хотел знать, что было на уме у соседа.

В любом случае, вероятность того, что кто-нибудь станет их подслушивать, была невелика. Заведение было почти пустым в это время суток — возможно, именно поэтому турианец и выбрал такое время. Это имело смысл, но сидя за столом и потягивая выпивку, Андерсон начал задумываться, в какую же игру играет Сэрен.

Почему он до сих пор не пришел? Было ли это некоей ловушкой? Или, может, Спектр просто отвлекал его, а сам в это время занимался своим расследованием?

Двадцать минут спустя он совсем уже было собрался уходить, как дверь отворилась, и на пороге появился тот, кого он ждал. Бармен и единственный, кроме Андерсона, посетитель проводили вошедшего взглядом, а затем вернулись к своим делам. Сэрен пересек комнату быстрой, раздраженной походкой.

— Ты опоздал, — произнес Андерсон, как только турианец уселся за стол. Он не ожидал услышать извинений, но полагал, что заслужил хотя бы объяснения.

— Я работал, — прозвучал резкий ответ.

Турианец выглядел изможденным, будто не спал всю ночь. Андерсон связался с ним вчера после обеда, сразу после того как передал Кали группе сопровождения, которая должна была доставить ее на корабль. Он подумал, уж не работал ли Сэрен над делом все это время без перерыва — пытался завершить все до того, как ему пришлось бы объединиться с ненавистным человеком.

— Теперь мы работаем над этим вместе, — напомнил ему Андерсон.

— Я прочел послание Совета, — презрительно ответил Сэрен, — и я уважаю их решения.

— Рад слышать, — холодно заметил Андерсон. — При нашей последней встрече я думал, что ты убьешь меня, — нужно было прояснить ситуацию; он хотел знать наверняка, как к нему относится Спектр. — Следует ли мне постоянно оглядываться, пока мы работаем над этим заданием?

— Я никогда никого не убиваю без причины, — напомнил ему Сэрен.

— Я полагал, что ты всегда можешь найти причину убить кого-либо, — парировал лейтенант.

— Но на этот раз у меня есть очень хорошая причина оставить тебя в живых, — заверил его Сэрен. — Если ты умрешь, Альянс, несомненно, захочет мою голову. А Совет, скорее всего, предоставит им такую возможность. По крайней мере, они аннулируют мой статус Спектра.

— Честно говоря, мне плевать, умрешь ты или нет, человек, — продолжил Спектр таким тоном, будто они говорили о погоде. — Но я не собираюсь делать ничего, что могло бы поставить под удар мою карьеру.

«До тех пор, пока не будешь уверен, что это сойдет тебе с рук», — подумал Андерсон. Вслух он произнес:

— Ты получил файлы, которые мы выслали?

Сэрен кивнул.

— Так что будем делать дальше? Как будем искать Эдана?

— Я уже нашел его, — прозвучал самодовольный ответ.

— Как? — удивленно спросил Андерсон.

— Я Спектр. Это моя работа.

Поняв, что никого другого объяснения не последует, Андерсон сменил тему.

— Где же он?

— В бункере, на одном из заводов по переработке нулевого элемента, — ответил Сэрен. Он бросил на стол пачку чертежей. — Вот план его убежища.

Андерсон уже почти собирался спросить, где он их раздобыл, но затем прикусил язык. По закону, все установки по переработке нулевого элемента должны были проходить обязательное освидетельствование раз в полгода. Планировка каждого завода должна была быть предоставлена инспекторам. А для того, кто обладал полномочиями Спектра, достать такие чертежи не составляло труда.

— Я разведал обстановку снаружи, — продолжил Сэрен. — Завод окружен лагерем, в котором живут рабочие, защитные системы там почти отсутствуют. Если мы пойдем туда ночью, то сможем проникнуть на территорию, не поднимая тревоги.

— Что дальше? Просто проберемся туда и убьем Эдана?

— Я бы предпочел захватить его живым. Для допроса.

В том, как Сэрен произнес слово «допрос» было что-то такое, что заставило Андерсона вздрогнуть. Он уже знал, что Сэрен был весьма жесток, и было нетрудно предположить, что он мог действительно наслаждаться пытками подозреваемых.

Турианец, должно быть, заметил его реакцию.

— Я тебе не нравлюсь, не так ли?

Не было смысла обманывать его. Сэрен все равно бы ему не поверил.

— Ты мне не нравишься. И так же очевидно, что ты не в восторге от меня. Но я уважаю то, чем ты занимаешься. Ты — Спектр и, я полагаю, ты делаешь свою работу чертовски хорошо. Надеюсь, я смогу у тебя кое-чему научиться.

— А я надеюсь, что ты не запорешь наше дело, — ответил Сэрен.

Андерсон не стал поддаваться на провокацию.

— Ты сказал, что нам следует проникнуть туда после наступления темноты. Что мы будем делать до этого времени?

— Мне нужно немного отдохнуть, — безразлично произнес турианец, подтверждая догадку Андерсона о том, что он не спал всю ночь. — Завод находится примерно в двух часах пути от города. Если мы отправимся туда через два часа после заката, то будем на месте в полночь. У нас будет предостаточно времени, чтобы сделать все до восхода солнца.

Турианец отодвинул свой стул из-за стола — очевидно, он полагал, что эта встреча окончена.

— Встречаемся в 16:00, — произнес он, перед тем как повернуться и уйти.

Андерсон подождал, пока тот не скроется из виду, а затем бросил несколько монет на стол, поднялся и вышел на улицу. На Камале использовался стандартный галактический двадцатичасовой день, а на часах не было еще и 12:00. Он не собирался проводить следующие четыре часа в этой дыре.

Кроме того, он не говорил с послом Гойл со вчерашнего утра. Сейчас было самое подходящее время узнать последние известия и проверить, все ли в порядке у Кали. Исключительно ради дела, разумеется.

— Эта линия защищена от прослушивания, лейтенант? — спросила посол Гойл.

— Это самая защищенная линия, которую мне только удалось найти на планете батарианцев, — ответил ей Андерсон.

Он говорил с ней по видеосвязи в реальном времени. Общение в реальном времени между колонией Предела и Цитаделью было невероятно сложным и дорогим удовольствием, но Андерсон полагал, что Альянс может себе это позволить.

— Я встретился с Сэреном. Похоже, что он готов согласиться на то, чтобы я таскался за ним.

В их разговоре происходили короткие задержки в тот момент, когда его исходящий сигнал кодировался и отправлялся с первоочередным пакетом информации на орбитальный радиомаяк, а затем передавался через сеть экстранет на компьютер посла в Цитедели. Задержки эти были едва заметны, но все-таки вызывали легкое подергивание изображения посла на его мониторе.

— Что еще он вам сказал, лейтенант? — было нечто такое в выражении лица посла, что очень не понравилось Андерсону.

— Что-то не так, мэм?

Она уклонилась от прямого ответа и заговорила, тщательно подбирая слова.

— Как вам известно, вчера мы направили Иводзиму, чтобы забрать Сандерс. Когда корабль прибыл на место, наземный отряд был атакован неизвестными.

— Что произошло? — спросил Андерсон, уже догадываясь, какой услышит ответ.

— Иводзима снизился, чтобы помочь им, а затем с ним была потеряна связь. К тому времени, как мы уговорили местные власти послать туда спасателей, было уже поздно. Космопехи, которые должны были сопровождать Сандерс, были мертвы. Иводзима уничтожен. Никто из находившихся на борту не выжил.