Однако первую встречу после официального приема я, разумеется, дал своему фельдмаршалу. И как водится, Хиро сообщил мне две новости — одну хорошую, другую плохую. Плохая заключалась в том, что Симадзу собирают войска в землях бывшего клана Итимондзи. Взглянув на карту, я убедился, что провинция Бизен находится на берегах внутреннего моря, между Хонсю и Сикоку. Измерил самодельным циркулем расстояние. Вышло, что вражеская армия концентрируется на дистанции около пятидесяти ри, или двухсот километров. По сведениям крестьян-перебежчиков, войска Такахисы еще не готовы к маршу, так как опасаются чумы и раскисших после сезона дождей дорог. Но как только Симадзу выступит, неделя — и самураи Такахисы под стенами Киото. Бежать, как Го-Нара, из столицы? Отдать горожан на откуп сацумцам? Или держать осаду? Двести тысяч против пятидесяти — совсем не вариант. Подавив усилием воли панические мысли, интересуюсь второй новостью.
И она окупает все мои метания. Война на западе закончена. Два Великих дома — Уэсуги и Такэда — пали. Такэда Сингэн умер от ран, его наследники тут же передрались. Один из побочных сыновей тайно провел армию генерала Танэды Цурумаки через горную провинцию Каи, и тайсё внезапно, как снег на голову, появился перед городом-замком Мацумото — резиденцией клана Такэда. Да еще с союзными войсками ренегата-перебежчика. Двухдневный штурм, ниндзя Хандзо взрывают миной ворота крепости — и я становлюсь богаче сразу на четыре провинции. Северное и Южное Шинано, Хида, Каи, огромные запасы риса и военной амуниции, большое количество строевых лошадей — генерал интересуется, что со всем этим делать и что обещать непутевому сыну Сингэна за оказанную помощь? Срочно пишу Цурумаки послание. Мобилизовать в землях не менее пятидесяти тысяч крестьян, вооружить их из запасов Такэды и быстрым маршем идти на Киото. Сынка захватить с собой, его войска переподчинить и гнать в столицу авангардом. В крепостях оставить минимальные гарнизоны, опись добычи направить Сабуро Хейко. Вроде все. Не успеваю написать одно письмо, Хиро подает мне другое. От Хандзо. Трачу полчаса на расшифровку тайнописи, но оно того стоит. Уэсуги Кэнсин убит гэнином из школы Иги-рю. Синоби подробно рассказывает об удивительной операции с карликом в сортире. Читаю и изумляюсь тому, какие специалисты играют за мою команду. Одно искусное убийство — и клан сыплется как карточный домик, родственники и генералы Кэнсина просят мира, и Таро Ямада без боя входит в земли Уэсуги. Нагаока — столица провинции Этиго — покорно открывает ворота врагам. Насчет Ямады у меня иллюзий нет — его армия не успеет в Киото и за месяц. Что же делать?
Опять обращаюсь к карте. Меряю циркулем расстояния, прикидываю и так, и эдак.
— Что ж, Хира-сан, — тычу кисточкой для письма в полуостров Исикара. — Прикажите войскам Ямады двигаться вдоль побережья Восточного моря в сторону земель Икко-икки.
— Мы объявляем войну Союзу простодушных? — возбужденно стиснул рукоять меча фельдмаршал.
— Да. В этой стране может быть только один император и одна власть. Икко-икки не признают меня потомком Аматэрасу. Они вообще отрицают синтоистских богов и призывают паству к «чистому буддизму».
Вот так-то. В Японии в шестнадцатом веке были свои «ваххабиты». Религиозные фанатики, отрицающие любые местные обряды и культы как ненужные и вредные, проповедующие единственно правильное учение, да еще и поносящие власти. Дескать, те погрязли в грехах и мешают общине Икко-икки достичь «освобождения», то есть вырваться из бесконечного круга перерождений. Ну и конечно, как без радикальных выводов. Икко-икки воевали практически со всеми правительствами — начиная с Камакурского сёгуната, кончая династией Асикага. Хватит. Пора заканчивать эту околорелигиозную вольницу.
— Пишите приказ. Повелеваю Таро Ямаде захватить провинции Эттю, Ното, Кага и Эчидзен. В Эчидзене разрушить монастырь Ёсидзаки и пленить лидера Икко-икки Сузуки Дзуцираи. В Кага нужно попробовать перетянуть на свою сторону бывшего даймё Танэясу и его людей. Разрешаю использовать самураев клана Уэсуги, разумеется, приняв у них присягу императору и дому Сатоми.
— Что с Симадзу? — деловито спрашивает Хира, успевая черкать иероглифы на послании Ямаде.
Я опять обратился к карте.
— Десять тысяч пехотинцев выслать в замок Акаси. Такахиса не сможет миновать эту крепость и будет вынужден начать ее осаду. Иначе он рискует своими коммуникациями на юге Хонсю. Вот здесь я вижу единственную на много ри переправу через реку Йода. Поставьте там заслон еще в десять тысяч человек и двадцать пушек. Пусть попробуют перебраться через реку под огнем артиллерии. Задача: любой ценой задержать Такахису на двадцать дней.
Вот за что я люблю японцев, так это за дисциплину и послушание. Ни одного вопроса или возражения (все-таки отправляю самураев клана на убой), ни малейшего сомнения в правоте императора. Вежливый поклон — и вперед служить.
А мой рабочий день только начинается. Срочно пишу новые письма своим соратникам: Айну Амакуни, Хаяси, брату Хайре, Самазе Ариме, Гэмбану, Хандзо и даже жене — всех срочно вызываю в Киото. Во-первых, подданным пора познакомиться с императрицей (представляю лицо Тотоми, когда до нее дойдут новости о моей коронации). Во-вторых, мне кровь из носу нужны в столице верные сторонники. Ибо, чувствую, концентрация интриг аристократов вокруг моей особы будет только возрастать.
Только подумал о навязчивой знати — и вот она тут как тут. В дверь, кланяясь, вкатывается колобок по имени Аютигата Саи. Главный церемониймейстер дворца, доставшийся мне в наследство от Го-Нары. Вместе с ним в мой мозг врывается вал мелких, раздергивающих мое внимание проблем, от которых, однако, никак не удается отделаться. Какой девиз «нэнго» своему правлению изволит взять сын Неба? Вот, скажем, Го-Нара, сто пятый император, правил под девизом «Хэйсэй» («Мир и спокойствие»). Ах, какие варианты есть? Пожалуйста, ознакомьтесь со списком на трех свитках, которые составили лучшие астрологи города. Очень хороший девиз «Начало согласия» или вот «Защита правосудия». «Процветающая вечность» тоже звучит неплохо. Нет, без нэнго никак нельзя. Иначе как мы назовем эпоху, которая началась с вашего воцарения! Все государство придет в смущение и беспокойство без императорского девиза. Пойти вон? Сию же минуту, только уточню новое имя Светлейшего. Что за новое имя? Ну как же! Каждый император, восходя на трон, отказывается от старого имени и берет себе новое. Которое и будет увековечено на его могиле в дворцовой усыпальнице, не дай боги сын Неба преставится. Это очень, очень важно!
Еле отделался от Аютигаты, а в покоях уже новый персонаж падает ниц. Гражданский глава Киото Ёсикуни Хатакэяма принес на утверждение новые указы. Этот человек мне приятен, я тяжело вздыхаю и начинаю вникать в детали. Жизнь рядовых японцев строго регламентирована. Сёгунат Асикаги за время своего существования (шестнадцать сёгунов!) выпустил больше десяти тысяч указов, определяющих буквально все. Одежду какого цвета может носить то или иное сословие, с какой частотой должны убираться улицы, что делать с бродячими животными… и так далее и тому подобное. Вот и сейчас Ёсикуни интересуется моим мнением… Нет, не насчет ликвидации последствий чумы, не по поводу продовольственной безопасности Киото… Что делать с гробокопателями?!
Земли на островах мало, и трупы сжигают, но для обеспеченной публики есть и кладбища. И вот несколько преступников повадились вскрывать гробы умерших горожанок и отрезать у них фаланги пальцев. Зачем? На продажу. Оказывается, местные проститутки, дабы привязать к себе денежных клиентов, дают «клятву любви». И в подтверждение своих чувств дарят локоны волос, вырванный ноготь, но самый шик — отрезать и презентовать любовнику фалангу пальца. А так как клиентов много, пальцев на них не напасешься. Вот и появился спрос на услуги гробокопателей. Преступников, понятное дело, поймали, но вот что делать с ними, власти не могут никак придумать. Как говорил персонаж Кирпич из «Места встречи изменить нельзя»: «Нету у вас методов против Кости Сапрыкина». Вот и у столичных коор-бугё нету ни одного указа, что делать с гробокопателями. Перелопатили две комнаты свитков, но так и не нашли внятной команды от вышестоящих. Проблема ползла по цепочке вверх и в итоге дошла аж самого сына Неба. И если бы это был единственный затык! Весь день с перерывом на обед я занимался какой-то ерундой, которую во всем мире решают простым делегированием полномочий. Но только не в Японии. Устал, измучился, наконец плюнул и решил прогуляться по вечернему Киото. Инкогнито. Оставил записку Хиро, нацепил мужской парик из коллекции Го-Нары (сто пятый император был большим любителем театра но) и подземным ходом, который мне показали во время экскурсии по дворцу, отправился посмотреть на обычную жизнь обычных японцев. Вот такой вот Гарун аль-Рашид из Страны восходящего солнца.
