- Хорэн?… - прошептал я непослушными губами, и невероятная догадка обернулась сокрушительной уверенностью. - Хорэн!

- Я здесь, я здесь! - восторженный, полный слез облегчения отклик. - Манфред, забери меня отсюда!

Стало некогда и незачем думать. Я рванулся к двери, за которой слышал Хорэн, и дверь снесло словно ударом урагана. Она была там, высокая тоненькая девушка с серебристыми, заплетенными в косички волосами, ее худенькое, опухшее от слез личико засветилось при виде меня неподдельной радостью. У нее наручники были на руках, я их ободрал и отшвырнул в сторону. Воины, невесть откуда взявшиеся в таком огромном количестве, нацелились было в нас из своих шайерхов. Орнари Ми-Грайон их остановил.

- Хорэн, деточка, - говорил я, держа ее за руки, - как ты здесь оказалась, маленькая?

Ее огромные синие глаза мгновенно налились слезами.

- Манфред, плохое место, - зарыдала она, судорожно цепляясь за меня тонкими пальчиками. - Я не могу здесь больше, Манфред! Забери меня отсюда, Манфред! Пожалуйста!

- Конечно, заберу, - решительно заявил я. - Я тебя здесь не оставлю!

- Можно подумать, мы вам позволим, - с сарказмом заметил Лилайон ак'лидан.

- Можно подумать, я буду вас спрашивать! - зло огрызнулся я, чувствуя, как вздымается в душе черная волна безудержной боевой ярости.

И вновь вмешался Орнари Ми-Грайон.

- Пусть делают, что хотят, - сказал он, с интересом нас рассматривая.

Лилайон ак'лидан возмущенно заговорил на своем метаязыке, но Орнари одним коротким словом заставил его умолкнуть. Хорэн же при одном взгляде на ак'лидана затряслась так, что я немедленно понял: проклятый доктор достал ее до самых печенок.

- Вы! - яростно выкрикнул я, тыча в него пальцем. - Что вы с ней делали?!

- А что, по-вашему, я должен был делать с сумасшедшей девчонкой, пытавшейся поджарить Лаутари Мина? - рассердился Чужой. - Колыбельные петь, по головке гладить?!

- Хотя бы! - в бешенстве бросил я.

- Плохое место, - нервной скороговоркой бормотала Хорэн в мою макушку, - плохое, плохое место! Огонь, много огня! Столько смертей! Не хочу, не хочу! Манфред, не хочу, забери меня отсюда, мне плохо здесь, мне очень плохо, мне ужасно здесь плохо! Забери меня отсюда, Манфред! Я хочу снова увидеть солнце, Манфред! Я не видела его уже много-много дней…

Последние части мозаики стремительно укладывались на свои места. Когда мы всей толпой сваливали с Ганимеда, Хорэн с нами не было. Она не откликнулась на наш призыв и не пришла в условленное место. Я не хотел уходить без нее, но время поджимало и Джейни заставила меня на время забыть о бедной девочке. Что я мог против первого ранга? В тот день Ольмезовский срочно улетел по делам на Землю и не мог нам помешать. Я не нашел Хорэн потому, что Ольмезовский взял ее с собой, задумав отправить к праотцам Лаутари Мина. И это именно Хорэн Ниэра называла "очаровательной длинноногой блондиночкой"! И это было очень важное, требующее немалого сосредоточения дело, поэтому первая часть нашего плана удалась: с Ганимеда мы выбрались практически беспрепятственно. Неприятности начались потом, когда Хорэн схватили, и можно уже было на нее не отвлекаться. Отец Гретаса Хорошена исчез, погибла Джейни, и в приступе непреодолимой ярости я разнес Ганимед в драбадан, ошибочно полагая, что Ольмезовский вернулся туда и сидит в своей конуре на Восточной башне. Один бог знает, как Ольмезовскому удалось скрыть большую часть того исторического сражения от инфосферы, но каким-то образом он сумел замести следы, и теперь выжидал, точно паук в паутине, когда же я снова попадусь в его коварно расставленные сети.

Он предполагал (и не без оснований), что Чужие немедленно повесят Хорэн. Но Ольмезовский всегда просчитывал множество вариантов на несколько ходов вперед. Он не мог не учесть и ту ничтожно малую вероятность того, что Хорэн не повесят и начнут разбираться, с какой такой стати она подняла оружие на Мина лантарга. Допрос третьей степени, даже у вежливых и предвзято относящихся к любой неоправданной жестокости Чужих, всегда удовольствие ниже среднего, что там ни говори. Хорэн обязательно попытается докричаться до меня. Хоть потенциал моих телепатических способностей и невелик, его вполне достаточно, чтобы услышать Хорэн в пределах планеты. Наша взаимная привязанность друг к другу Ольмезовскому известна. Факт, что, кроме Земли, деваться мне некуда, тоже. И вот, по замыслу врага, я, в злобном настроении, отправляюсь выручать Хорэн. Чужие, ясное дело, мне не радуются. И тогда… тогда…

Вопрос: "На что способен разъяренный, не владеющий собой психокинетик с неограниченным даром?"

Ответ: "На что угодно. От небольшого стихийного бедствия до взрыва звезды по имени Солнце".

Вряд ли Ольмезовскому так уж необходим был катаклизм в масштабе Солнечной системы. Ему хватило бы исчезновения с лика Земли города Чужих Катуорнери вместе со мной и Мином лантаргом. Но я был больше чем уверен в том, что этот гад убрался сейчас от греха подальше на безопасное расстояние от Солнца и теперь следит за всем через инфосферу.

А значит соваться в инфосферу мне никоим образом нельзя.

Я усадил Хорэн на подушки и потребовал, чтобы принесли воды. Лилайон ак'лидан быстро сообразил узкий, наполненный бесцветной жидкостью стакан, куда не преминул долить какой-то розоватой гадости. Хорэн, глядя на его действия, занервничала и попыталась сунуть голову под одну из подушек, но я ее удержал.

- Что вы туда намешали? - подозрительно поинтересовался я, принимая из рук Чужого стакан.

- Всего лишь немного успокоительного, - оскалился Лилайон. - Ей не помешает.

Ну, что, потребовать, чтобы он сам сначала глоток сделал? И как быть, если он откажется? Я поднес стакан к губам, отпил немного и подержал на языке. Хм… да, похоже, что только успокоительное. Хорэн согласилась пить не сразу, пришлось очень долго ее уговаривать. Я отчетливо ощущал растущий интерес Орнари Ми-Грайона и растущее же раздражение Лилайона ак'лидана, не понимавшего, зачем тратить драгоценное время на бесполезную суету вокруг безумного отродья Тойвальшенов. Я с трудом усмирял клокотавшее в груди бешеное желание удавить ак'лидана за одни только эти эмоции.

Ольмезовский всегда просчитывал все варианты на много ходов вперед. Он мог продумать и нынешнюю ситуацию, когда я пришел к Чужим в нормальном расположении духа, никак не ожидая, что встречу у них Хорэн, и мне позволят спокойно с ней общаться. И тогда…

- Знаешь, Манфред, - растерянно, с легким удивлением в голосе проговорила Хорэн, отодвигаясь от меня, - знаешь, а вот теперь я должна тебя убить…

Проклятье! Так я и знал!

Личико девушки исказилось от боли. Эм-фон Хорэн пламенел багровыми сполохами невыносимого, неописуемого страдания.

- Нет! - закричал я в отчаянии. - Нет, Хорэн, психокод непреодолим, не сопротивляйся ему!

- Я не хочу! - закричала она в ответ, прижимая ладони к вискам. - Я больше не хочу убивать! Хватит! Хватит смертей! Я ненавижу боль, ненавижу смерть! Ненавижу!

Психокод непреодолим. Заложенная в подсознание программа будет давить до тех пор, пока не выработает себя полностью. Сопротивление - бесполезное, а зачастую практически невозможное дело. Оставалось только удивляться, как это Хорэн еще ухитряется держаться так долго. Ей нужна была помощь хорошего телепата-целителя не ниже первого ранга. И я сразу же вспомнил Ирину Тропинину, напрочь позабыв об опасности, угрожавшей мне в инфосфере. Не раздумывая, что делаю и как, я распахнул свой разум и окунулся в сверкающее многоцветья созданного телепатами мира. Переход получился неожиданно легко и просто, без тех отчаянных усилий, какие обычно на это требовались. Я вспомнил телепатическое имя-пароль целительницы Аяна и позвал, вкладывая в призыв всю свою душу. И еще успел услышать отчаянный крик Хорэн:

- Манфред, не надо! Это ловушка, Манфред! Ловушка для тебя…

И ловушка сработала.

Словно плотный непреодолимый пузырь силового поля сковал мое сознание, приглушая все краски до бесцветной убогой серости. И сквозь ватную глухую тишину немедленно проникло злорадное вражье удовлетворение: "Попался, голубчик!"