Эдвард кивает седой головой и плачет. Моя блузка промокает от мужских слез, что я могу лицезреть всего второй раз в жизни. И это искренне, как никогда.

— Поедем сейчас Эштон, прямо сейчас! — дрожащими руками, сковывает мои ладони

— Сначала мне нужно все объяснить Эйдену. Я приеду. Вечером.

— Да, я совсем забыл о нем. Как думаешь, мы сможем найти общий язык?

— Если не вздумаешь надрать ему задницу или нанять кого-нибудь для этого. — Хмыкаю я в ответ

— Это была идея Миранды. Она накрутила меня, как нитку на веретено. Но, все в прошлом. Я хочу узнать поближе того, кто похитил сердце моей дочери. Приезжайте вместе?

— Сегодня? Ты серьезно?

— А почему нет? Пора начинать все с чистого листа.

Я улыбаюсь и конечно же, соглашаюсь. Потом все-таки завожу отца в квартиру. Даю ему успокоительное, и мы разговариваем обо всем, что произошло за время нашей разлуки. Немного повеселев, он покидает меня, и я чувствую, что все налаживается. Лишь бы Эйден принял то, что я собираюсь ему предложить. Вряд ли, его обрадует идея ужина и того, что я возвращаюсь в особняк. Дверь квартиры распахивается, спустя полчаса, после ухода отца. Ава и Джай что-то бурно обсуждают, но прекращают, как только замечают меня.

— Здесь пахнет дорогим одеколоном. — Подмечает подруга

— Мой отец заглядывал в гости. — Совершенно спокойно говорю я

— Кто? — Ава вешает куртку на крючок и проходит в гостиную

— Мы помирились.

— Это плохо. — Встревает Джай

— Почему? — спрашивает Ава, сдвинув брови

— Она вернется к себе домой.

Джай достает кусок вчерашней пиццы из холодильника и смотрит на нас с Авой.

— Он прав. Я не могу оставить отца в таком состоянии. Миранда выжала из него все соки. Видели бы вы его! — вздыхаю и, взяв портфолио, подаю Аве — возьми, я все доделала. Моя совесть чиста!

— Ты куда? — интересуется подруга, отложив толстую книжку

— Соберу кое-какие вещи. Если не начну это делать сейчас, потом не смогу.

В комнате повисает тишина, в которой раздаются мои удаляющиеся шаги.

Все эти дни я чувствую себя настолько паршиво. Эта девушка не заслуживает всей этой лжи. Плакат с моими фотографиями на стене каждый день мне напоминает о том, что я с самого начала не был честен с ней. В то утро я решил, что мне просто необходим совет одного человека, а именно моего отца. Поэтому, как только, Эштон проснулась, я объявил ей, что мы едем в Сэнди. Мне нужно было с кем-то поговорить обо всем, что происходит со мной сейчас. Я каждый день боюсь того, что Эштон обо всем узнает, и никогда больше не будет засыпать в моих объятиях. Все слишком затянулось. После того, как мы вернёмся из Сэнди, я наведаюсь к Фоксу.

Эштон влюбила в себя моих родителей. Мама была рада тому, что я снова позволил себе полюбить. Она знала, насколько Клэр глубоко ранила меня год назад.

Отец никогда не отличался особой разговорчивостью, но по его глазам я понял, что он одобрил мой выбор. Я наблюдал за Эштон, когда мы наслаждались вкусным маминым ужином, и, черт возьми, я был уверен на сто процентов, что она нужна мне, не на время, а навсегда.

Наш разговор с отцом состоялся сразу после ужина. Он попросил помочь ему поменять свечи в маминой «Тойоте». Я знал, что он позвал меня в гараж не только для этого. Это был всего лишь предлог.

— Значит, ты, наконец, остепенился? — спрашивает он, наклонившись над открытым капотом маминой машины. Я думаю, он знал, как последний год я прожигал свою жизнь на бесконечных студенческих вечеринках.

— Она слишком много для меня значит. — Отвечаю я.

— Я уже это понял по одному твоему взгляду. Отец усмехается и добавляет. — Только мне, кажется, что ты мне что-то не договариваешь.

Его проницательный взгляд прожигает во мне дыру. Я прочищаю горло и тянусь за пачкой сигарет, что лежит в кармане моей куртки.

— Есть кое-что, о чем она не знает. — Подкуриваю, и сигаретный дым заполняет мои лёгкие. — Я проиграл «Камаро» в покер.

Отец вытирает руки тряпкой.

— С каких пор ты играешь в покер?

— Спроси об этом у «Джека Дэниэлса».

Я криво усмехаюсь и делаю пару затяжек.

— Причем здесь твой проигрыш и эта девушка? — отец выжидающе смотрит на меня.

Я рассказываю ему обо всем, о чем мы договорились с Фоксом. Отец, молча, слушает, а после берет из моих рук сигарету и делает затяжку. Он же бросил курить пять лет назад.

— Эйден, ты спятил? — наконец произносит он и тушит остаток сигареты о верстак.

— Я не знаю, что мне теперь делать.

— Что делать? Идти и обо всем ей расскажи! — шипит отец и с грохотом закрывает крышку капота «Тойоты».

— Я не могу, тогда я потеряю её!

— Спешу, тебе сообщить, что ты её в любом случае потеряешь, когда она обо всем узнает. Чем ты думал? — отец нарезает круги передо мной. — Почему ты вдруг решил, что чертова тачка стоит страданий этой девушки?

Он останавливается напротив меня и буравит меня взглядом.

— Я тогда ни черта о ней не знал. Я думал, что это будет проще простого! — пытаюсь оправдаться, но понимаю, что мой ответ ещё больше злит отца.

— Я не узнаю тебя, Эйден Патрик Палмер!

Отец качает головой.

Никогда я не чувствовал себя таким ничтожеством, как сейчас, от его осуждающего взгляда.

— Выход только один — ты отдашь машину этому парню и дело с концом!

— Как я объясню это Эштон?

— А вот это уже твоя забота, сынок!

Отец ещё пару секунд смотрит на меня, а после выходит из гаража, оставив меня наедине со своими мыслями. Я никогда не видел его таким. Уверен, что он разочаровался во мне. Если бы он знал, как я себя призираю за то, что согласился на условия Фокса.

В тот вечер я и Эштон катались по ночному городу, и я отвез ее в парк. Она так радовалась, когда я качал ее на детских качелях. Я всегда хочу видеть эту улыбку и ее светящиеся глаза. Именно в тот момент я принял решение отдать машину Фоксу. А для объяснения я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю. Как только мы оказались в гараже, Эштон накинулась на меня. Черт, она была так хороша и просто не дала мне ни секунды, чтобы опомниться.

На день рождения Эштон её чокнутый дружок устроил просто потрясное файер-шоу с сотней салютов. Сначала я напрягся от ресторана, куда нас притащил Оззи, но счастливое лицо моей девушки заставило меня расслабиться и получать удовольствие. На ее запястье красовался мой подарок — золотой браслет с десятью подвесками в виде лимонов. Когда я думал, что ей подарить, мне вспомнился наш первый разговор, и я решил, что Эштон точно оценит этот подарок. Она не хотела заниматься со мной маркетингом, зато с большим удовольствием занимается со мной любовью в моей постели каждую ночь.

Оззи тоже немного потеплел ко мне. Хотя мне было плевать на его мнение, но Эштон просила подружиться с ним. Черт, я не могу ей отказать ни в чем.

Я помнил о словах отца, и на следующий день, после дня рождения своей девушки, наведался к Фоксу. Мне пришлось около часа торчать на парковке у его дома, пока он не появился на своей «Феррари».

— Палмер? Я уже думал, что ты забыл о нашей сделке? — Остин убирает телефон в карман своих брюк. Ради меня он прервал разговор?

— Я пришел отдать тебе это, Фокс! — кидаю ему ключи от «Камаро». Парень неуклюже их ловит. — И запомни, никакой сделки не было, а тачку ты у меня купил для своей коллекции.

— Что? Для какой на хрен коллекции? — Фокс смотрит на меня, как на идиота.

— Эштон не должна узнать о нашей договоренности! Ты меня понял? — я делаю шаг в его сторону. — Тачка твоя, и оставь мою девушку в покое.

Фокс усмехается.

— Так вот в чем дело? Ты подсел на эту девочку, да?

Я вижу, как в его глазах вспыхивает ненависть.

— Это не твое дело, Фокс! Да, раньше это было просто весело, но сейчас я не хочу продолжать эту игру. Ты просил ее трахнуть, я думал, что это не составит большого труда, но я ошибался, Остин. Она нужна мне. Поверь, Эштон для меня дороже, чем гребаная тачка. Можешь пользоваться.