Надо упомянуть и ещё об одном обычае. Знаменитые мечи во все времена отличались не только великолепным клинком, но и богато отделанной рукоятью. Чаще всего в этом видят лишь стремление к красоте да тщеславие воина плюс желание мастера изготовить и выгодно продать драгоценное оружие. Всё это так, хотя учёные доказывают, что богатый наряд воина и дорогое оружие представляло собой скорее дополнительный вызов врагу: «Попробуй-ка отними, коли не боишься…»

Однако в первую очередь драгоценные украшения были… своего рода подарками мечу за верную службу, знаками любви и благодарности хозяина. Вот сколько удивительного и таинственного можно рассказать о мече. А ведь здесь упомянуты лишь немногие свойства из тех, что ему приписывались.

Отнюдь не случайно даже персонажи современных «космических» боевиков, путешествующие на звездолётах, очень часто решают смертельный спор не на бластерах, а… на вполне средневековых мечах. Причём меч положительного героя почти наверняка какой-нибудь «особенный». Что поделаешь – никуда нам не деться от исторической памяти, более того – от глубинной памяти мифа.

У тех, кто носил мечи, был совсем другой закон жизни и смерти, другие отношения с Богами, чем у обычных мирных людей… Учёные упоминают и о любопытной иерархии разных видов оружия, существовавшей, к примеру, у древних германцев. Лук в ней стоит на самом последнем месте. Оно и понятно, ведь застрелить врага можно из укрытия, не подходя к нему близко и не подвергаясь опасности. А на самой высшей ступени – меч, спутник истинных воинов, исполненных мужества и воинской чести.

В нашем представлении сабля служит неотъемлемым атрибутом мусульманского воина. Тем не менее турецкие археологи, специально занявшиеся этим вопросом, установили: с VII по ХIV век у арабов и персов, как и в Западной Европе, господствовал прямой меч. Он и по форме клинка был схож с западноевропейским, отличаясь в основном рукоятью.

Сабля же впервые появилась в VII–VIII веках в евразийских степях, в зоне влияния кочевых племён, где главной военной силой были отряды лёгких всадников, действовавших на просторе. Родина сабли – территория, где археологи находят древнейшие искривлённые клинки, – простирается от Венгрии, Чехии и Северного Причерноморья до Алтая и Южной Сибири. Отсюда этот вид оружия и начал распространяться среди народов, которым силою исторических обстоятельств приходилось иметь дело с кочевниками.

Повествуя о временах седой старины, русская летопись противопоставляет хазарскую саблю и обоюдоострый славянский меч. Хазары, рассказывает летописец, вышли к поселениям днепровских славян и предложили им выплачивать дань – не то, мол, худо будет. Славяне, посовещавшись, вынесли незваным гостям… по мечу «от дыма», то есть от каждой семьи. «Недобрая это дань!» – поглядев на грозные клинки, решили хазары. И ни с чем убрались восвояси.

Другая летописная сцена противопоставления меча и сабли – знаменитый эпизод 968 года. Русский воевода «замирился» с печенежским вождём и обменялся с ним оружием: подарил ему кольчугу, щит и меч. Печенег отдарил воеводу конём, саблей и стрелами – классическим набором вооружения конного степняка.

Тем не менее в том же Х веке наши предки понемногу берут саблю на вооружение, а в дальнейшем она даже несколько теснит меч. Однако дело здесь вовсе не в том, что она была «вообще» более прогрессивным оружием, как иногда пишут. Всякое оружие появляется там, где оно может быть использовано с наибольшим успехом, и тогда, когда оно нужно. Карта археологических находок свидетельствует, что в Х– ХIII веках (особенно после 1000 года) сабля была весьма популярна у конных воинов Южной Руси, то есть в местах, где происходили постоянные стычки с кочевниками. Специалисты пишут: по своему назначению сабля – оружие маневренной конной борьбы. Благодаря изгибу клинка и лёгкому наклону рукояти в сторону лезвия сабля в бою не только рубит, но и режет; при небольшой кривизне и обоюдоостром конце годится она и для колющего удара.

С другой стороны, меч был более древним общеевропейским оружием, за ним стояла могучая сила традиций (см. главу «Справедливый меч»). Меч годился и конному, и пешему, тогда как сабля была исключительно оружием всадника. По всей видимости, преимущества перед мечом в домонгольское время сабля у нас так и не получила, во всяком случае в центральных и северных областях. В батальных эпизодах летописей меч упомянут пятьдесят четыре раза, сабля – десять раз. На сохранившихся миниатюрах, по подсчётам учёных, изображены двести двадцать мечей, сабель же – сто сорок четыре. А в ХIII веке, для которого характерно усиление защитных доспехов, на первый план снова выходит тяжёлый рубящий меч, а с ним – и утяжелённая сабля.

Сабли Х—ХIII веков изогнуты несильно и притом равномерно. Делали их примерно так же, как и мечи: были клинки из лучших сортов стали, были и попроще. Вот только украшений и орнамента, за исключением некоторых драгоценных экземпляров, в целом поменьше. Видимо, из-за того, что сабле в те времена не сопутствовала такая «аура», как мечу.

По мнению археологов, сабли того времени формой клинка напоминают шашки образца 1881 года, но длиннее их и пригодны не только для всадников, но и для пеших. В Х—ХI веках длина клинка составляла около 1 м при ширине 3,0–3,7 см, в ХII веке он удлиняется на 10–17 см и достигает ширины 4,5 см, увеличивается и изгиб. Такие же тенденции изменения свойственны и саблям наших соседей-кочевников – печенегов, половцев, венгров.

Носили саблю в ножнах, причём, судя по её расположению в погребениях воинов, как у пояса, так и за спиной, кому как было удобней. Археологами найдены небольшие пряжки от узких портупейных ремней.

Любопытно, что славяне, сами воспринявшие саблю у соседей, до некоторой степени способствовали её проникновению в Западную Европу. По мнению специалистов, именно славянские и венгерские мастера в конце Х – начале ХI века изготовили шедевр оружейного искусства – так называемую саблю Карла Великого, ставшую позднее церемониальным символом Священной Римской империи. Вообще же в европейском воинском обиходе сабля появилась позже, чем на Руси: во Франции – в середине ХIII века, в Сербии – в ХIV веке, в Германии – около 1500 года. Любопытно также, что славянское название этого оружия вошло во многие западноевропейские языки, в том числе французский, немецкий и скандинавские. Откуда оно попало к нам – вопрос остаётся открытым. Некоторые филологи считают, что из венгерского, но другие учёные это оспаривают.

Итак, сабля проникла в Европу с Востока. Но и из Европы на Русь пришли некоторые принятые там виды оружия. Правда, у нас они из-за специфики местных условий широкого распространения не получили.

Один из этих видов оружия – большой боевой нож, или «скрамасакс». В V – начале VIII века эти ножи, длина которых достигала 0,5 м, а ширина – 2–3 см, были любимым оружием франков – группы германских племён, давших современное название Франции. В VI–VII веках кое-где на севере континентальной Европы скрамасаксы даже вытеснили из обихода обоюдоострые мечи. Другое германское племя – саксы – считало, что даже именем своим обязано этим боевым ножам, наводившим ужас на врагов. Судя по сохранившимся изображениям, носили их в ножнах, которые располагались вдоль пояса воина, горизонтально. Скрамасаксы употреблялись и в Скандинавии, и на Руси, но для IХ—Х веков это оружие было уже архаично. Находки его у нас немногочисленны, а в ХI веке скрамасакс, по-видимому, исчезает совсем.

«Боевыми» учёные называют все ножи более 20 см длиной, но делались ли они специально для боя или для универсального применения, сказать невозможно. Ясно одно: каждый воин имел при себе нож, удобный хозяйственный и походный инструмент, который, конечно, мог сослужить службу и в бою. Летописи, однако, упоминают их применение лишь при богатырских единоборствах, при добивании поверженного врага, а также во время особо упорных и жестоких сражений, когда в ход пускали не то что ножи – любую подвернувшуюся утварь. Ношение за голенищем «засапожных» ножей, отмеченное памятниками литературы, археологически ещё не подтверждено.