— Вот здесь, моя дорогая, ты не права. Тебя уже сломали. Давно, годы назад. Ты лечилась по наитию, и не все срослось. Теперь сломали снова, и ты опять пытаешься исцелиться, еще менее правильно. Я этого не допущу. Если надо, сломаю тебя еще раз, чтобы не стала калекой. Выбирать не приходится. Пользы, может, и не принесу. И не обещаю, что будет мало шрамов. Зато ты можешь стать лучше, чем сейчас.

— И во многом быть похожей на тебя? — усмехнулась Ви.

— О нет. Ты более страстная, чем я когда-либо была, — возразила Ариэль. — Боюсь, в чем-то я и сама эмоциональный уродец. Говорят, слишком умная. Мне слишком комфортно наедине с собой. Никогда не приходилось раскрываться. Но я-то такой родилась, а тебя сделали. Ты права в другом: то, чему тебе надо учиться, от меня не узнаешь.

— Вы когда-нибудь любили? — вдруг спросила Ули.

Интересно, черт возьми, подумалось Ви, откуда что берется?

Однако вопрос, видно, попался хороший, раз огрел Ариэль будто лопатой.

— Гм. Это… хороший вопрос, — пробормотала сестра.

— Никак он бросил тебя ради женщины, не такой холодной уродины, как ты? — В голосе Ви слышались удовлетворенные нотки.

Ариэль помедлила с ответом.

— Вижу, ты не без когтей, — тихо произнесла она. — Не то чтобы я совсем уж не ожидала.

Ули ткнула пальчиками в ребра Ви, но та не обратила внимания.

— В общем, ты так и ходишь вокруг да около. Почему мы едем на запад?

— Там живет сестра. Она присмотрит за вами, пока я разведаю, нет ли подходящей женщины в лагере мятежников.

— Что вы ищете? — спросила Ули.

— Искать надо место для привала. Уже темнеет. Похоже, к ночи до Кариссы не поспеем, — ответила сестра Ариэль.

— Ой, что вы?! — воскликнула Ули. — Вовсе не темно, да и говорить больше не о чем.

Сестра Ариэль призадумалась, затем пожала плечами.

— Я ищу очень талантливуюженщину, честолюбивую, обаятельную и покорную.

— Честолюбивую и покорную? Удачи, — хмыкнула Ви.

— Если она согласна покориться спикеру, ее персонально обучат, быстро продвинут по служебной лестнице, она получит власть… но это все легко. Загвоздка в том, что она должна быть новенькой, чтобы в ее верности никто не сомневался. Кроме того, замужем. Женщина, чей муж талантлив,станет настоящей жемчужиной.

— И когда найдешь такую замужнюю женщину, то похитишь? — спросила Ви. — Не думаешь, что это слегка рискованно?

— Другой бы сказал — безнравственно, однако… Что ж. Насильно похищенная женщина сотрудничать не будет. В идеале хотелось бы застать на месте и мужчину. Одним обручальным кольцом на руке у женщины не обойдешься. Чем брак прочней и долговременней, тем лучше.

— Почему бы не взять Ви? — спросила девочка. — Все равно она не хочет торчать в классах со мной и другими девчонками, которым по двенадцать лет.

Ариэль покачала головой.

— Поверь, прежде всего я подумала о ней, но для поставленной задачи она абсолютно непригодна.

— В качестве жены или студентки? — спросила Ви.

— И то и другое. Только без обид, но я знавала мужчин, ошибавшихся в выборе жен. Жалкое зрелище. Уверена, мы могли бы бросить клич среди мужчин и получили бы массу охотников жениться на тебе. Девушка ты красивая, а рядом с красивыми девушками мужчины склонны думать… — Ариэль посмотрела на Ули и прокашлялась, — неразумным местом. Даже если и подкупим (а Часовня, поверь, может) нужного дурака, который не поставит мужское счастье выше благоденствия Часовни, все впустую. Ви нельзя верить, она непослушна. Да и недостаточно умна…

— Ну ты и сука! — не выдержала Ви.

Сестра Ариэль пропустила это мимо ушей.

— …и кроме того, попытается сбежать, что уничтожит для нас ее полезность. Все усилия пойдут прахом. Поэтому, как я и сказала, абсолютно непригодна.

Ви с ненавистью уставилась на Ариэль. Она понимала, что вся дискуссия — лишь уловка, чтобы поставить ее на место, сказать вслух, что она никчемна. Однако шпилька про ум задела больней всего. Когда бы ее ни награждали комплиментами, поэтичными или пошлыми, — а мужчины на них не скупились, норовя залезть под юбку, — они всегда были о теле. В уме ей не откажешь, черт возьми!

Сестра Ариэль вернула пристальный взгляд. Потом, как показалось, заглянула глубже.

— Стой! — резко бросила она.

Ви остановилась.

— Что еще?

Ариэль неловко подтолкнула лошадь и после нескольких попыток поравнялась с Ви. Затем обеими руками схватила ее лицо.

— Вот сукин сын! — проговорила она. — Никому не позволяй это лечить, слышишь? Он… вот беда-то… нет, вы только гляньте! Вокруг всех главных кровеносных сосудов мозга есть Узоры Огня. Если кто-нибудь тронет их магией, они расплетутся. Это подозрительно смахивает на… Ты не теряла контроль над телом, когда вдруг что-то вспоминала?

— В каком смысле?

— Если это случится, ты поймешь, что я имею в виду. Придется разузнать, не вернется ли сестра Дрисса Найл. Только ей я доверю это трогать.

— Кто это? — спросила Ули.

— Она целительница. Насколько я знаю, лучше всех справляется с тонкими Узорами. Последнее, что слышала, — у нее есть небольшая лавка в Сенарии.

— Ты ничего больше не хочешь рассказать об Узоре, который может меня убить? — вмешалась Ви.

— Нет, пока не скажешь, кто его создатель.

— Да иди ты…

— Еще раз обругаешь, пожалеешь, — пригрозила сестра Ариэль.

Последнее наказание было весьма ощутимым, а удовольствие от проклятий — слишком недолгим. Ви сдержалась.

Они въехали в рощицу, когда Ви заметила что-то скрытое под листьями в стороне от дороги, похожее на темные волосы, блестевшие в свете заката.

Ули проследила за ее взглядом.

— Что там такое?

— Кажется, чей-то труп, — ответила Ви.

Как только они свернули с дороги, чтобы взглянуть поближе, ее сердце подпрыгнуло от радости. Это действительно был труп — смерть, которая для Ви означала жизнь. Ее ждут свобода и начало нового пути. Мертвецом был Кайлар.

У Элены разваливалось все тело. Выбиваясь из сил, она гнала лошадь уже шестой день, но Торрас-Бенд все не показывался. Спину ломило, колени болели, мышцы бедер сводило, а Ули и ее похитительница ближе не стали. Элена это знала, поскольку по дороге спрашивала всех встречных, не видел ли кто женщину с ребенком, которая во весь опор мчится на север. Большинство не видели, однако те, кто видел, запомнили. Как бы то ни было, Элена отставала. Теперь все кончено.

Стражники городского дозора, повстречавшиеся ей вчера, возвращались в Кернавон. Они уверяли, что женщина, особенно с ребенком, быстрее них скакать не может. Потеряв надежду догнать, едут домой. Хватило взгляда на их лица, чтобы понять: убеждать в обратном бесполезно. Стражники сильно устали и, возможно, имели приказ не вторгаться к лэ'нотам, которые иногда забредали так далеко на восток. Элена их отпустила. Важнее городского дозора был Кайлар. Он тоже поехал этой дорогой. Где-то он должен был настичь похитительницу с Ули — и проехать мимо, потому что не искал их.

Торрас-Бенд почти рядом. Вечером она будет спать в постели. Примет ванну. Затем выяснит, не направилась ли похитительница в Сенарию. И конечно, насладится горячим ужином. Элена грезила, когда увидела лэ'нотов.

Они стояли на дороге, посреди огромного пшеничного поля к югу от Торрас-Бенда. Пожелай Элена их объехать, ей пришлось бы взять на мили к востоку, рискуя попасть в заколдованный, как считалось, лес Эзры. Как обычно, было слишком поздно. Лэ'ноты ее заметили. Часть рыцарей, оседлав лошадей, изготовилась к погоне.

Элена поехала прямо к ним, вдруг остро почувствовав себя женщиной, которая держит путь в одиночку. Шестеро мужчин, все вооружены. Она приближалась. Лэ'ноты стояли, готовые к перехвату. У рыцарей поверх кольчуг были черные плащи-табарды, украшенные гербом. Золотое солнце — чистый свет разума, отбивающий тьму суеверия. Элена с лэ'нотами никогда не сталкивалась, но знала, что Кайлар о них невысокого мнения. Они открыто заявляли, что не верят в магию, и в то же время ее ненавидели. Обычные разбойники, сказал Кайлар. Если бы они действительно ненавидели халидорцев, говорил он, то пришли бы на выручку Сенарии, когда напал король-бог. Вместо этого они кружили стервятниками, набирая рекрутов среди бежавших сенарийцев.