Меттерних, полагавший, что Наполеон выдохся после поражения в России, был вне себя. Пойдя на хитрость, он выступил с предложением заключить перемирие. Император, под воздействием своего окружения, за последние шесть месяцев основательно деморализованного, сделал роковую ошибку и подписал его. Передышка позволила Австрии завершить мобилизацию и подготовиться к войне с Францией.

Уже в июне Наполеона начинает серьезно беспокоить позиция австрийцев. Однако это никак не отражается на письмах, которые он ежедневно писал Марии-Луизе.

«Друг мой, сегодня я проехал верхом около 20 лье по лесам в окрестностях Дрездена, — писал он ей 25 июня. — Вернулся в 10 часов вечера. Чувствую себя превосходно. Вечером в Дрезден приехал Меттерних;

посмотрим, что он нам скажет и чего хочет папа Франц. Он увеличивает армию в Богемии, а я укрепляю свою в Италии. Поцелуй сына. Мне очень хотелось бы повидать его. Прощай, дорогая».

Через день на аудиенции, во дворце он заявил Меттерниху:

— Скажите прямо, вы что, хотите войны? Ну что же, вы ее получите. Я уничтожил армию пруссаков под Люценом, разбил русских под Бауценом, теперь вы хотите получить свое? Хорошо, я назначаю вам свидание в Вене в октябре! Люди неисправимы! Уроки им не идут впрок! Трижды восстанавливал я императора Франца на троне и обещал не нарушать мира, пока буду жив. Я женился на его дочери. Уже тогда я говорил себе, что совершаю ошибку. Но дело сделано, и теперь я об этом жалею…

Правда, вечером, все еще не желая расстраивать императрицу, он ограничился следующим коротеньким письмом:

«Дорогой друг, я имел долгую беседу с Меттернихом, и это меня утомило. Тем не менее, я чувствую себя хорошо. Я смеялся, читая в твоем письме, что маленький король ревнив. Очень хочу его повидать. Поцелуй его за меня три раза. Так ты видела в зоологическом саду слона? Прощай, любимая. Навеки твой».

В июле император вдруг так возжаждал Марию-Луизу, что вызвал ее в Майнц. Она прибыла туда 24 июля. Он тотчас прошел с ней в спальню и забыл на время в великом беспорядке взметнувшихся простыней обо всех превратностях политики.

Две недели он наслаждался роскошным, желанным телом императрицы, не подозревая, что «папочка Франц» умело воспользовался этим.

11 августа срок перемирия истек, и Австрия объявила Наполеону войну. В последний раз оказав внимание Марии-Луизе, Наполеон отправил ее обратно во Францию.

А через несколько дней он разгромил союзников под Дрезденом.

Но вскоре его маршалы потерпели ряд сокрушительных поражений, и он вынужден» был изменить маршрут и направиться в сторону Лейпцига, чтобы не попасть в окружение.

На лейпцигских полях с 16 по 19 октября 185000 французов сражалось с 333-тысячным войском коалиции. 18 октября саксонцы, сражавшиеся в рядах великой армии, внезапно перешли на сторону неприятеля и в разгар боя развернули пушки против своих недавних союзников. Эта измена заставила Наполеона отступить.

Другое, куда более серьезное предательство угрожало самому существованию империи…

Спустя пять дней после поражения французов под Лейпцигом Наполеон принял в своей палатке Мюрата и обсудил с ним, прямо скажем, не блестящую ситуацию, в которой он очутился. Казалось, император впервые пал духом.

Неаполитанский король внимательно выслушав его, откланялся и, следуя наставлениям своей очаровательной супруги, прямиком направился к австрийцам…

Дело в том, что Каролина, в прошлом любовница Меттерниха, также была хорошо знакома с графом Миером, бывшим австрийским послом в Неаполе.

После бегства французской армии из России она сказала Мюрату:

— Империя рушится. Наполеон скоро будет разгромлен, что же тогда будет с нами? Чтобы сохранить неаполитанское королевство, нужна поддержка Австрии. Только с ее помощью это может удастся. И вопрос лишь в том, чтобы вовремя вступить с ней в переговоры…

— Говоря « вовремя», — продолжала она, — я имею в виду без излишней спешки. Известно ведь, что от Наполеона всего можно ожидать.

Как видно, Мюрат счел, что подходящий момент наступал, я потому направился в лагерь к австрийцам. Он попросил провести его к генералу, графу Миеру, другу Каролины, и спросил у него, каковы будут условия австрийской стороны.

— Они очень просты, — с улыбкой ответил Миер, — и ее величеству королеве неаполитанской известны: от вас требуется только направить ваш корпус на помощь союзникам… В благодарность за это император Австрии сохранит за вами неаполитанское королевство.

Мюрат дал согласие атаковать войска принца Евгения и вернулся во французский лагерь, ибо как человек воспитанный хотел перед тем, как расстаться, в последний раз поприветствовать императора.

Проделав все это, он сел в дорожную коляску и отправился в Неаполь, предусмотрительно избрав путь через Швейцарию…

В Неаполе красавца Иоахима встречала радостная супруга. Эта очаровательная особа уже знала от Меттерниха во всех подробностях о встрече мужа с генералом Миером.

— Мы спасены! — воскликнула она.

И чтобы отпраздновать измену, ускорившую падение ее брата, Каролина устроила веселый праздник.

11 января 1814 года Мюрат подписал тайный договор о присоединении к Австрии. В обмен на гарантию «безраздельного владения землями, принадлежавшими ему в Италии», он обязывался всеми силами содействовать войне против Наполеона, а также «поставить союзной армии корпус из 30000 человек»…

В это время находившаяся в Неаполе проездом мадам Рекамье как раз нанесла визит королевской чете. И ее поразило состояние, в котором она их нашла. Бледная Каролина ходила туда-сюда по комнате, и у нее дрожали руки. Что же до Мюрата, то он являл собой жалкое зрелище: волосы всклокочены, глаза выпучены, нос и губы распухли, как будто бы он только что плакал.

Уже подписывая договор, бедняга почувствовал угрызения совести, и разъяренная королева устроила ему сцену, невольной свидетельницей которой оказалась мадам Рекамье.

— Не унижайтесь, не теряйте уважения к себе! — кричала она. — И не смейте никому показываться в таком виде! Это не прибавит вам популярности у ваших подданных! — Вы не достойны быть королем! Я вам приказываю никуда отсюда не выходить!

Выкрикнув это, она вышла из комнаты. А растерянный, убитый Мюрат подошел к мадам Рекамье.

— О, мадам, как тяжело порой быть королем! — воскликнул он. — Скажите, что мне делать, как поступить? Помогите! О боже! Как плохо вы, наверное, обо мне думаете…

— Успокойтесь, сир, — ответила она. — И скажите, что случилось?

— Ах, меня назовут предателем, — простонал неаполитанский король, — про меня будут говорить: «Мюрат-изменник!» — С этими словами он подошел к выходящему на море окну и распахнул его. — Взгляните!

В Неаполитанский залив с развевающимися парусами входил английский флот.

— Я предатель!

Силы покинули его. Он упал в кресло, закрыл руками лицо и, как ребенок, разрыдался.

Тут в комнату вошла Каролина и, увидев, как подавлен ее царственный супруг, принялась его трясти за плечо, заставляя встать.

— Сделанного не воротишь. Вы должны проявить мужество, — сказала она и с издевкой прибавила: — Как знать, может, через пять-шесть недель Наполеон будет в Италии!

Мюрат вновь рухнул в кресло.

— Сейчас же встаньте! — приказала она. — Мы должны показаться народу! — И с этими словами повлекла его за собой и усадила в карету.

Уже через два дня Мюрат покинул Неаполь, назначив регентшей Каролину, и повел свои войска против принца Евгения Богарнэ, лишив таким образом Наполеона 80000 солдат как раз тогда, когда союзники приближались к Парижу.

Узнав об измене неаполитанского короля, император не ошибся в оценке происшедшего.

— Как, Мюрат!? — вскричал он. — Это невероятно! Истинная виновница заговора, несомненно, Каролина! Влюбленный до безумия, он полностью находится в ее власти!

Любовь, опять эта любовь…