Целую и нежно люблю.
Твоя Луиза Блуа, 7 апреля».
В тот же день Наполеону пришлось сообщить Марии-Луизе о предстоящей высылке на остров Эльбу. И он постарался сделать это так, чтобы ситуация не выглядела совсем безнадежной.
Заметим, к слову, что в своем письме он говорит не о ссылке, а о «полном державном обладании островом»…
«Друг мой! Получил твое письмо от 7-го числа. Меня порадовало, что здоровье твое много лучше, чем можно было бы предположить, зная, в каких заботах и волнениях ты живешь. Подписана амнистия, и адъютант русского императора должен выехать за тобой и сопровождать тебя сюда. Сделай все, чтобы остаться в Орлеане, так как я сам готовлюсь к отъезду и жду только, пока Коленкур уладит с союзниками связанные с моим отъездом дела. Александр желает, чтобы я жил на острове Эльбе, отданном мне в полное владение, а ты и наш сын — в Тоскане. Это позволило бы тебе быть поблизости от меня, пока ты не начнешь скучать; кроме того, это прекрасная страна с благоприятным для твоего здоровья климатом. Однако Швариенберг противится этому, ссылаясь на твоего отца. Похоже, злейший наш враг — твой отец. Пока я еще не знаю, чем все закончится.
Невыносимо тяжело осознавать, что я не могу предложить тебе ничего иного, как разделить со мной мою горькую участь. Я покончил бы с жизнью, если бы не знал, что от этого возрастут и умножатся твои страдания. Если мадам Монтескью выразит желание довести до конца воспитание короля, пусть решает сама, но ты не проси ее об этом. Полагаю, мадам Мегриньи вернется в Париж. Планов герцогини я не знаю, но мне кажется, она захочет сопровождать тебя. Распорядись выдать 1 000000 франков королю Жозефу и столько же королю Луи, королю Жерому, королеве-матери, принцессам Полине и Элизе, что составит в целом 6 000 000. Издай на этот счет указ, и пусть принцессы уезжают через Лимож в Марсель и Ниццу — это сократит твои расходы. Государственные советники и министры могут вернуться в Париж. С собой в карету возьми миллион золотом. Столько же вели положить в карету короля. Подумай, как сократить расходы на твое содержание, но при этом не отказывая себе в привычном комфорте.
Из соображений экономии возьми для сопровождения двух придворных дам и Богарнэ с Альдобрандини. Прикажи выплатить жалованье всем, включая и тех, кто поедет с тобой, вперед до 14 июля. Дальнейший путь мы проделаем на упряжных лошадях из наших конюшен и на верховых лошадях.
Прощай, милая моя Люсиль! Мне жаль тебя. Напиши отцу и попроси для себя Тосканское королевство, мне же ничего не нужно, кроме острова Эльбы.
Прощай, друг мой. Поцелуй сына.
8 апреля».
Полковник Гальбуа, которому было поручено передать письмо, был также уполномочен сообщить Марии-Луизе, что Наполеон отрекся от трона. Услышав это, императрица упала в обморок.
Мария-Луиза, полагая, что она свободна, выехала из Блуа, надеясь добраться до Фонтенбло, чтобы «разделить с императором выпавшее на его долю несчастье».
По дороге на них напали казаки. Полумертвая от страха, доехала она до Орлеана, где адъютант царя, граф Шувалов, уведомил ее, что ее встреча с Наполеоном будет возможна только после того, как она увидится с отцом. В действительности же царь уже принял решение, что супруги больше никогда не увидятся.
Позабыв все пережитые ужасы, Мария-Луиза из Орлеана посылает Наполеону проникнутое нежностью письмо.
«Дорогой друг! Получила оба твоих письма. Мне бесконечно тяжело, что ты оказался в такой беде; единственное, о чем я мечтаю, — это иметь возможность утешить тебя и доказать, как я тебя люблю. Я убеждена, что имею большое влияние на отца и смогу многого добиться. Только что я отправила письмо, в котором прошу его о встрече. До этого я решила подождать и не ехать с тобой.
Целую и люблю всем сердцем.
Твоя верная Луиза.
Орлеан, 10 апреля, утро».
Узнав, что Мария-Луиза намерена встретиться с отцом, Наполеон ужаснулся. А вдруг, несмотря на всю свою любовь к нему, она не сможет противостоять влиянию семьи? Для него, только что лишившегося империи, мысль потерять жену была нестерпима. Чувствуя себя бесконечно несчастным, Наполеон, вопреки этому, пытается в письме Марии-Луизе соблазнить ее перспективой счастливой жизни на острове Эльбе.
«Милый друг! Получил твое письмо. Я принимаю близко к сердцу твои страдания, и это единственное, что я не в силах перенести. Постарайся все же преодолеть превратности судьбы. Сегодня вечером я сообщу тебе об окончательном решении относительно нашей дальнейшей жизни. По договору в Фонтенбло мне отдают остров Эльбу, а тебе и нашему сыну — Парму, Пьяченцу и Гуасталлу. Доход от этих территорий с населением в 400000 человек составляет примерно 3-4 миллиона в год. По крайней мере, у тебя будет свой прекрасный дом и богатые владения на случай, если пребывание на моем острове станет для тебя тягостным, а я — наскучу. Так, наверное, и случится: ведь когда я состарюсь, ты будешь еще молодой.
Меттерних сейчас в Париже. Где твой отец, я не знаю. Хорошо бы устроить так, чтобы ты встретилась с ним по пути. Если не удастся получить Тоскану, и твоей судьбой уже распорядились, проси у отца Люккское княжество, а также Каррару, Масса и анклавы с тем, чтобы твои владения имели выход к морю.
Как только все будет готово, я выезжаю в Бриар, и жду тебя там, оттуда мы с тобой вместе направимся в Специю, где сядем на корабль…
Чувствую себя хорошо. Мужество не покинуло меня, и я не падаю духом. Мне покойно на душе от того, что ты довольствуешься моей печальной судьбой и даже думаешь, что будешь и впредь со мной счастлива. Прощай, друг мой, мыслями я с тобой, и мне тяжело от того, что ты страдаешь.
Навеки твой. Н.
Фонтенбло, 11 апреля, 9 часов утра».
Мария-Луиза не помышляла о разлуке с мужем навсегда. И 11 апреля, после отъезда королевы-матери и кардинала Феша в Рим, она пишет очередное нежное письмо Наполеону.
«Дорогой друг, не имея от тебя вестей и не зная, что с тобой, я просто не нахожу себе места. С нетерпением жду твоего письма, также от папа и надеюсь на свидание с ним. Может, мой печальный вид смягчит его сердце, и он соблаговолит меня выслушать, а я буду отстаивать интересы твоего сына, а значит, и твои. Надеюсь на успех, и никакие трудности, в особенности, когда дело касается тебя, не могут остановить меня. Я ведь и так страдаю! И только мысль о тебе удерживает меня на этом свете. Я должна жить ради тебя, ради твоего спокойствия.
Я стараюсь держаться и не падать духом в ожидании встречи с папа. Не забывай ту, которая еще никогда так трепетно не любила тебя.
Твоя верная Луиза.
Орлеан, 11 апреля 1814 года, вечером».
Это письмо немного успокоило императора. Но уже 12 апреля, в полночь, он получил другое, написанное в. спешке:
«Дорогой друг, де Сент-Олэр только что передал мне письмо Меттерниха. Он пишет, что нам с сыном будет гарантирована полная свобода, но ради нашего благополучия нам следует перебраться в Австрию, и там ждать, пока все не утрясется.
Луиза.
Орлеан, 12 апреля».
Известие о том, что Марию-Луизу хотят увезти в Австрию, повергло Наполеона в отчаяние… Он, который с необычайным мужеством перенес низложение с престола, не мог перенести разлуку с горячо любимой женщиной.
В три часа утра он лег в постель и принял яд, который всегда носил при себе в походном несессере. Но яд, видимо, выдохся и, вызвав спазмы и рвоту, причинил несчастному страшные муки.
В одиннадцать часов утра, 13 апреля, он доверительно сказал своему доктору:
— Я приговорен к жизни!
Письмо от Марии-Луизы, полученное днем, в очередной раз немного ободрило его.
«Это письмо доставит тебе польский офицер, который привез мне в Анжервиль весточку от тебя. Теперь ты знаешь, что меня вынудили уехать из Орлеана и запретили следовать за тобой, а в случае неповиновения грозят применить силу. Прошу тебя, милый, будь осторожен: нас обманывают. Я очень беспокоюсь за тебя. Но знай, у меня достанет твердости, и при встрече я заявлю отцу, что непременно хочу соединиться с тобой и не потерплю над собой никакого насилия. Мы взяли из казнь; все, что смогли увезти, и при первой же оказии я постараюсь передать это тебе, хотя уповаю на то, что сделаю это сама.
