— Я должен с сожалением констатировать, — сказал Деспард-Смит, когда мы отвергли третью кандидатуру Кристла, — что сейчас, видимо, бессмысленно искать руководителя на стороне.
— Пожалуй, вы правы, — откликнулся Кристл, по-прежнему энергичный и уверенный в победе. — Но мы, по-моему, вовсе не исчерпали всех наших возможностей. Давайте подумаем, не найдется ли подходящей кандидатуры у нас в колледже.
Было уже очень поздно; в жарком воздухе небольшой комнаты густо слоился табачный дым, пожилых людей давно клонило ко сну, а Винслоу, как я заметил, один раз устало закрыл глаза и задремал. Но, услышав последнюю реплику Кристла, все оживились, почувствовали прилив бодрости и приготовились к долгому, напряженному, но очень осторожному разговору. Винслоу снова набил свою трубку, и, когда он прикуривал, неверный огонек спички на мгновение сгладил его «зубчатый» профиль и осветил глаза — зоркие, настороженные и тревожно-взволнованные. Да-да, именно взволнованные. Неужели он еще надеялся?..
— Давайте подумаем, не найдется ли подходящей кандидатуры у нас в колледже, — сказал Кристл.
— Мне кажется, что каждый из нас перебрал в уме все возможные кандидатуры еще прошлой весной, когда мы узнали о смертельной болезни Ройса, — заметил Деспард. — А если мы этого не сделали, то исключительно по легкомыслию и беспечности.
— Неважно, — возразил Кристл. — Давайте-ка обсудим все возможные кандидатуры еще раз. Времени у нас почти не осталось. Будет глупо, если мы опомнимся слишком поздно.
— Кое с кем из нас так всегда и бывает, — проворчал Деспард.
— Ну, надеюсь, сейчас этого не случится, — сказал Кристл, оглядывая присутствующих. — Давайте-ка прикинем. Я перечислю наших коллег в порядке старшинства: Гей, Пилброу, вы, Деспард. По Уставу мы не имеем права избрать вас в ректоры.
— Я сам голосовал за новый пункт Устава, запрещающий людям старше семидесяти занимать административные посты, — мрачно проговорил Деспард-Смит. — И до сих пор не уверен, что поступил тогда правильно. Иной человек и в семьдесят лет вполне способен справиться с любыми должностными обязанностями…
— Вы бы, например, наверняка справились, — перебил его Кристл. Он знал, что грубоватая лесть умиротворяюще подействует на старика Деспарда. И тут, как мне показалось, я понял его замысел: он рассчитал игру на два хода вперед. — Вы бы наверняка справились. В этом никто не сомневается. Но Устав есть Устав. — Он помолчал. — Итак, идем дальше. — Его голос прозвучал спокойно и безразлично — слишком спокойно и безразлично, чтобы казаться естественным, подумал я. — Винслоу. Следующий по старшинству вы, Винслоу.
— Вот ведь забавно, — тоже слишком спокойно и безразлично проговорил Винслоу. — Я и сам это прекрасно знаю.
— Как вы считаете, — торопливо спросил Винслоу Деспард-Смит, — стоит ли взваливать на себя весьма сложные административные обязанности, зная, что, едва привыкнув к ним, вам придется передать их кому-нибудь другому? По-моему, это несправедливо — предлагать человеку предельно хлопотливую должность на каких-то пять лет.
— На семь, — поправил Деспарда Винслоу. — В октябре мне исполнилось шестьдесят три.
— Вы только-только успеете изучить ваши новые обязанности, и вам сразу же придется подавать в отставку, — холодно и враждебно улыбнувшись, сказал Кристл. — Я вполне согласен с Деспардом.
— Да, вряд ли это будет справедливо, — проговорил Деспард-Смит, — если мы предложим вам баллотироваться на должность ректора.
— А в каком возрасте справедливо предлагать человеку должность ректора? — с издевкой спросил Рой: он явно сочувствовал Винслоу.
Прежде чем он успел что-нибудь добавить, Гетлиф сказал:
— Мне кажется, что в принципе ректор должен начинать свою деятельность не позже шестидесяти. Чтобы в запасе у него было по крайней мере лет десять. Вы ведь согласны со мной? — без обиняков спросил он Винслоу.
Гетлиф в отличие от других наставников неплохо ладил с казначеем, и в его вопросе не было ни ехидства, ни злости. Но прямой вопрос требовал прямого ответа.
Винслоу опустил голову и насупился.
— Разумеется, вы правы, — после мучительно долгой паузы проговорил он.
— Мне с самого начала было ясно, что вы именно так и думаете, — облегченно и чересчур задушевно сказал Кристл.
Я глядел на Роя, предполагая, что он не смолчит; но он лишь мимолетно усмехнулся: надежда Винслоу была жалкой и смехотворной.
Кристл снова принялся перечислять фамилии.
— Кроуфорд, Джего. С ними ничего не вышло. Браун. Следующий по старшинству — Браун, — сказал Кристл. — Браун. По-моему, тут нам надо серьезно задуматься. Не кажется ли вам, что это вполне подходящая кандидатура?
Винслоу на мгновение поднял голову.
— Браво, декан, — с ядовитейшим сарказмом проговорил он: в нем вдруг всколыхнулась вся его злобная язвительность.
— По-моему, он чересчур молод, — сказал Деспард-Смит. — Едва ли стоит выдвигать в ректоры такого неопытного работника.
— Ему уже сорок шесть лет, — возразил Деспарду Кристл.
— Это очень опасно — назначать на высокий и ответственный пост слишком молодого работника, — уперся Деспард. — Потому что нельзя заранее предугадать, как он себя поведет.
— Браун не изменится до самой смерти, — вмешался я. Мне было очень странно услышать, что кто-то, хотя бы даже Деспард, считает Брауна молодым и неопытным.
— Дело тут, конечно, не в возрасте, — заметил Гетлиф, — однако мне…
— Я предвижу все, что вы скажете, — перебил его Кристл. — Я прекрасно знаю Брауна. Гораздо лучше, чем любой из вас. Мы сдружились с ним, когда были еще студентами. Его нельзя назвать выдающимся человеком. Звезд с неба он, как говорится, не хватает. Посторонним людям наш выбор может показаться странным. Но у него есть превосходные качества, которые начинаешь замечать далеко не сразу. Он сплотит наш колледж, сделает наше сообщество мирным и процветающим.
— Если не занудит нас всех до смерти в ближайшие двадцать лет, — вставил Винслоу.
— Мне кажется, — заметил Деспард, — что если уж мы заговорили о сравнительно молодых работниках, то в первую очередь нам надо обсудить вашу кандидатуру, декан.
— Вы ошибаетесь, — возразил Кристл. — Я не справлюсь с обязанностями ректора. Мне хорошо известны границы моих возможностей. Я не смогу быть ректором. А Браун сможет. И я был бы счастлив работать под его руководством.
Он говорил скромно и абсолютно правдиво. В его словах не было ни притворства, ни манерно-величественного псевдосмирения наших университетских ораторов. Его скромность была искренней и чистосердечной, это мгновенно поняли все.
А он продолжал расхваливать Брауна. В конце концов я сказал, что предпочту его любому компромиссному кандидату. Рой пообещал проголосовать за Брауна, если ни один из основных кандидатов не наберет абсолютного большинства, — но энтузиазма у него эта перспектива явно не вызвала. Гетлиф объявил, что, если первый тур голосования окончится ничем, он поступит так же, как Рой. Заручившись нашей поддержкой, Кристл убеждал Деспарда и Винслоу до глубокой ночи: спокойный и сдержанный, он выдвигал все новые аргументы, находил все новые доводы, и время шло, часы отбивали четверти, а он продолжал настаивать — неутомимый, прекрасно владеющий собой, то обходительный и ласковый, то резкий и даже грубый, но неизменно расчетливый, терпеливый и целеустремленный.
Всем, кроме него, было ясно, что он ничего не добьется. Винслоу говорил мало, но в каждом его слове слышался отзвук ядовитой и презрительной горечи. Деспард-Смит возражал Кристлу упрямо и непреклонно. Все, кроме Кристла, понимали, что ему не удастся отстоять Брауна. Надежда на компромисс не оправдалась. Однако Кристл продолжал упорствовать. К полуночи любой из нас убедился бы, что проиграл, но Кристл спорил с Деспардом до двух часов.
И в конце концов добился компромиссного соглашения — исключительно из-за нашей усталости. Мы признали, что третьим кандидатом может быть только Браун.
