Когда в последний раз он навещал Наденьку? Два года назад? Три? Наверное, всё-таки, три.

А надо бы. Она его слушала. Всё время слушала только она, как ему казалось. Он приходил к ней всегда, когда было больно, плохо, обидно. Когда злился и когда радовался. Когда выпустился из школы, и когда поступил в институт. Когда сдал первую сессию. Когда просто скучал.

Горький допивает остатки жгучей жидкости и сжимает стакан правой рукой.

Ну, вот опять. Хотел вспомнить хоть что-то о матери. А вспомнил о Надежде.

Выходит, именно она оставила ему больше воспоминаний?

Ну же, Антон, вспомни ты хоть что-нибудь!

При мысли о ней, Горький снова возвращался в этот номер.

Плакала. Она плакала. Снова, как тогда, на той парковке. И его абсолютно не трогали её слёзы.

- Подумать не могла?! – Нависает над женщиной, будто готовился напасть. – Не могла?! Так теперь полюбуйся. – Горький схватил её за тонкую блузу, дёргая на себя и слыша, как мелкие пуговицы застучали по полу. – Полюбуйся, кого вырастил твой бывший муж! – Прижимает ближе, подводя свои губы к её уху. – Я такой же ублюдок, как и он. Знаешь? Мама… - Брюнет переходит на шёпот, растягивая колючее для него слово. – Ты знаешь, какой он ублюдок?

Слышит её неровное дыхание и отталкивает несильно. Губы матери трясутся от рвущихся наружу слов и тут же застревающих в горле.

- Ты ни черта не знаешь! – Снова выплёвывает. Мышцы на лице Антона оживают до предела. – Мама. И знаешь что? – Собираясь развернуться и уйти, но остановился, словно вспомнив о чём-то важном. – Если я вдруг захочу с тобой пообщаться, то дам тебе знать.Окинув женщину ещё одним пренебрежительным взглядом, Горький покинул эту комнату. А затем и сам номер, нарочито громко хлопнув дверью.

"Тебя встретят тебя в аэропорту. Не обсуждается".

Антон в десятый раз пробегался глазами по короткому сообщению от отца, и сжимал челюсти. Значит, выписали.

Он, конечно, рад за родителя. Но по приезде, рассчитывал на прохладный душ и, конечно же, на Варю.

Раньше он смеялся над речами, типа «вторая половинка», «кусочек меня» и тому подобное. Но не сейчас. Теперь он испытывает чувство, будто от него и в самом деле оттяпали кусок. Обе ноги, например, и ему без этих ног, то есть, без Вари, ну совсем хуёво. Слов нет, чтобы описать это чувство. Интересно, а что она чувствует? Скучает ли по нему? Хотя бы немного? Хотя бы самую малость? На большее брюнет и не рассчитывает.

Снова включает экран телефона и быстрыми пальцами набирает текст.

«Через несколько часов прилетаю назад. Я безумно скучаю. Варя.»

Отправляет и выключает айфон. Убирает в сумку, откидываясь на удобное кресло бизнес-класса.

Во Владивостоке всё улажено. Георгий выкачал из парня всю кровь. А Антон и не ожидал, что этот мужичок настолько прыткий и подкованный. Всё-таки, не зря отец уже пятнадцать лет держит Жору рядом с собой. Брюнет кидает взгляд на мужчину, что носом уткнулся в монитор планшета, который он, кажется, никогда не выпускает из рук. Смешной он! Несуразный какой-то. Неуклюжий. Но мозговитый, зараза!

Горький ухмыляется и чувствует, как самолёт начинает двигаться, готовясь ко взлёту. Это чувство. Брюнет обожает это ощущение, когда железная птица взмывает в воздух. Словно заново рождается. Дыхание второе открывается. Лёгкая эйфория. Ему бы хотелось в такой момент держать за руку Варвару. Бок о бок. Взлетая вместе.

Варя. Представляет её лицо. Вдруг перед глазами проплывает их первая встреча. Зеленющие глаза. Большие. Напуганные. Суетилась, мышка. На помощь кому-то спешила.

«Там что-то происходит! Помоги! Скорей!» О чём она думала тогда? Что он спохватится ей помогать? Он её знать не знал. Но любопытно стало. То, как она дрожала под ним, прижатая к стенке кабинки туалета. То, как тяжело сглотнула, когда он положил свою ладонь на её горло. Чёрт! Это так сильно завело его тогда. Вот она. Та самая точка отсчёта. То миг, когда он попал в её сети. Сам того не подозревая. Думал, что это он её сцапал. А нет. Всё оказалось наоборот. Медленно, но верно, эта девочка, сожрала его сердце. Давилась. Но всё перемолола.

Горький сдвинул брови, когда почувствовал шевеление в брюках. Оглянулся на Жору и сложил руки на том месте, которое теперь хотелось прикрыть от лишних глаз. Варя. Ты вообще понимаешь, как действуешь на меня?!

- Жора? – Тихо позвал помощника. Тот мгновенно поднял глаза на парня, вопросительно вскинув брови. – Открой мне отчёты по закупкам за последние два месяца.

- Сейчас? – Георгий не понял этой инициативы. И не надо, Жора. Не думай об этом.

- Да. Именно. – Горький выжидающе протянул ладонь через проход, чтобы получить в руки планшет. – Давай. – Поторапливая мужчину. – А ты поспи пока. А то вон какие синяки под глазами. Нельзя так, Жора. Нельзя…

Арина ворочалась с одного бока на другой. Не в состоянии спокойно и быстро заснуть. Мысли роем маленьких плёл перемещались в блондинистой голове, сбивая девушку с толку. Заставляя судорожно хлопать ресницами и, то и дело кусать губы.

Снова и снова возвращаясь на ту поляну, к той реке. Постоянно ловя на себе взгляд светлых глаз.

Кого цвета эти глаза? Голубого? Зелёного? Они похожи на маленькие озёра с кристально чистой водой. Холодные. Но эти озёра обжигали её каждый раз, когда девушка чувствовала на себе его взгляд.

- Что там у тебя? – Приближающийся к машине голос показался ей знакомым. Не то, чтобы сильно знакомым. Но она точно его где-то слышала.

- Раненная лань! – Захар помогает ей до конца натянуть юбку и отступает от девушки на пару шагов.

- Лань говоришь? – Арина облокачивается на руки, чтобы подтянуться и залезть подальше в салон, вытянув ноги по заднему сиденью. Видит крепкое мужское тело, мускулистая грудь, широкие плечи. Парень подходит ближе и наклоняется, чтобы заглянуть в салон автомобиля. – На что жалуемся, Лань? – Кривая усмешка на красивом лице, сменяется озадаченностью.

- Добрый день. – Блондинка ловит оторопелый взгляд парня, который с каждой секундой наполняется осознанием. Это он. И он тоже её узнал. Что он здесь делает? Захар сказал, что это «свои»?

- Добрый день, раненная лань. – Парень прячет скупую ухмылку. Выпрямляет спину, снова поворачиваясь к Авдееву. – Это и есть та самая белочка?

- Ну, вот и познакомились! – Захар хлопает друга по плечу и широко улыбается. – Это Арина. – Заглядывает к блондинке и тянет к ней руки. – Давай-ка я лучше тебя вытащу, Бельчонок.

- Может, лучше, в больницу?

- Какая больница, Арина? – Шатен подводит глаза и тащит девушку на свежий воздух. – Сейчас тебе Кирюха всё сделает! Не переживай ты!

А я переживаю, Захар. Очень. Я не хочу, чтобы этот парень трогал мои ноги.

Она сцепляет свои пальцы на его шее, позволяя себя поднять и вытащить из душного салона нагретого автомобиля.

- Кир, куда лучше? – Окликает парня, держа Арину на руках. – На покрывало пойдёт?

- Давай. – Кирилл машет рукой в сторону дерева и наполняет лёгкие кислородом. Словно перед погружением. Вот так дела. Какого хрена именно она?

Блондинка ловит на себе взгляд нового знакомого и прячет глаза в ключице своего парня. Не смотри на меня. Слышишь? Не смотри!

Авдеев осторожно усаживает девушку на мягкое покрывало, а сам садится рядом. Обхватывает дрожащие пальчики.

- Не бойся. Это не больно. Ну, может, чуть-чуть.

- Здесь магазины есть поблизости? – Кирилл тихо присел напротив и задумчиво посмотрел на Захара.

- Да есть. Минутах в пяти езды. Помнишь, мы проезжали? А что? – Захар вытянул шею, пытаясь сложить два и два.

- Холод нужен. – Кирилл протягивает руку, медленно, очень аккуратно. Словно боясь спугнуть девушку. Видит же, что она потеряла почву под ногами. И в прямом и в переносном смысле. Обхватывает стройную икру пальцами и легко тянет на себя. – Дай посмотрю. – Стараясь не сталкиваться глазами. – У нас есть что-нибудь ледяное? Вода?