Гарик разгребал чуть длинную траву своей ногой и смотрел в землю.

- Не скажу, что плохо. Иногда - погано. Иногда - жить можно. - Антон усмехается и проводит ладонью по чёрно-белой фотографии, стирая с неё серую пыль.

- Давно ты тут не был.

- Да. Кажется, что вечность. Совсем что ли никто не ходит? Смотри, как всё поросло. – Брюнет хмыкает и присаживается на маленькую скамью. – Родня у неё вроде была.

- Ну, видимо, была. Да сплыла. – Игорь опускается рядом с братом и достаёт сигареты. – Будешь?

- Не откажусь. – Горький подкуривает и представляет, как бы разозлилась Наденька. Ухмыляется. – Может, нанять кого? – Поворачивает голову, встречаясь с серыми глазами. – Ну, чтобы прибирали. Ухаживали за могилой… как думаешь?

- Думаю, что можно. – Гарик задумчиво выпускает дым и рассматривает женщину с фотографии. – Приятная. Слегка упитанная. Такая… уютная что ли? – Хочешь, я отойду? – Словил себя на мысли, что, может, брат хотел бы остаться ненадолго наедине с этой женщиной?

- Минут десять. – Не отрицает Антон. – И поедем.

- Что у вас с Ритой? – Антон не сдержал любопытства. Уже подъезжая вместе с Игорем к родительскому дому, брюнет-таки решил поинтересоваться. – Вчера на вечеринке не видел вас вместе. Видел только, как она уезжала на такси.

- Да как сказать? – Гарик устало проводит ладонью по лицу. – Сука. – Срывается с его губ, и он со злостью ударяет второй рукой о панель.

- Воу-воу! Брат? Всё так плохо? – Разворачиваясь к Игорю и притормаживая возле парадного входа родительского дома.

- Я извёлся. Понимаешь? – Блондин морщится, словно испытывает физическую боль. – У меня из-за неё башню сносит не по-детски. А ей, кажется, всё мало.

- Ну так забей на неё тогда. – Антон с лёгкостью отмахивается. – Ты же вообще никогда не заморачивался на тёлках? Я даже не припомню ни одних постоянных отношений у тебя, если честно.

- А ты можешь забить на свою Варю, м? – Игорь внимательно всматривается в лицо Антона. – Ты не успел вернуться, как снова оказался возле неё. А ведь пол года прошло.

- Это другое. – Брюнет пару раз моргает, отгоняя от себя воспоминания о сегодняшнем утре.

- Разница лишь в том, что ты не хочешь её отпускать, хотя, можешь. А я хочу. Но не могу…

- Я бы хотела съездить домой ещё на пару дней. Антон слегка скрипнул зубами. Сумасшедшая нехватка этой девушки в его жизни, приводила его в исступление. Дом, семья. Это, конечно, всё хорошо, брюнет всё понимает. Но не тогда, когда это идёт вразрез его планам. Он не настолько щедр. Он настолько сильно жаждет её, что готов зубами вырывать своё. - Это может подождать? - Всматриваясь в её профиль и, будто заново изучая. Каждый изгиб, каждую черточку. - Это срочно? - Ну, у Серёжки поступление. Он скоро уедет. Я хотела... - Я тоже скоро уеду. Намного дальше, чем Серёжка. - Перебивает девушку и наконец, отводит взгляд. Надеется, что она выберет его, а не брата? Дурак. - Я... Антон. Это мой брат. Пойми. - Варя оглядывает территорию возле общежития, замечая в сумерках, что во дворе появилась новая клумба, засаженная цветами. Ну, хоть что-то... - Я понимаю. - Он кивает головой и кладёт руку на кожаный руль. Сжимает на нём длинные и крепкие пальцы. - Я всё понимаю, Варь. Но всё равно прошу тебя. Это так трудно. Мать его, это очень трудно. Просить. Он никогда не просил раньше. Пока не появилась она. Сначала просто брал. Потому что по-другому и не умел. Но пришлось научиться. С трудом, сглатывая кость, которая стояла поперёк горла. Но просил. - Хочешь чая? - Пытаясь забить тишину, Антон неожиданно даже для себя выпаливает несколько слов. - Чая? - Варвара удивлённо хлопает ресницами. - Мы же только что вышли из общежития? - Подожди. - Бросает брюнет, быстро выскакивая из автомобиля. Широкими шагами настигает киоск. Пожалуйста, пусть будет открыто. Подходит вплотную и наклоняется к маленькому окошку. Тихий стук и из окошка выглядывает знакомое лицо. - Вечер добрый. - Вежливо приветствует. Приятная бабушка. - Здравствуй, красивый, здравствуй! - Бабуля его однозначно узнала и ласково улыбнулась. - Ты ко мне снова за кофем*? - Да, нет. Сегодня мне чай. - Оглядывается на машину. - Два. Угостите? - А почему нет? Конечно, угощу. Обожди минут пять. Горький прячет правую руку в карман, а левую под прилавок. Нервно кусает губы. Внезапно ловит себя на мысли, что эта бабушка ему нравится. Он бы и с ней попил чаю. - Как вас зовут? - Снова наклоняется в окошко, наблюдая, как бабуля открывает коробочку с рафинадом. - Сахар только в один стакан. - Надежда Филипповна. - Женщина наливает кипяток в пластиковые стаканы, и приятный аромат доходит до носа Антона. Надежда. Кажется, это имя приносит с собой тепло. Парень снова улыбается и достаёт из кармана пару купюр. Кладёт незаметно под ближайшую газету, пока бабушка убирает куда-то вниз маленький электрический чайник. - Меня - Антон. - Красивый ты, Антон. - Надежда Филипповна выпрямилась и аккуратно подняла два стакана. - Невесты, небось, так и вешаются. Она тихонько посмеивается, а Горький чувствует, что его кровь приливает к щеками. Да ладно?? Он умеет краснеть? - Есть и такие, которые не вешаются. - Брюнет снова оборачивается и замечает, что Варя уже вышла из машины и с любопытством смотрит в его сторону. - Ну, - Старушка слегка высовывается из своего убежища и прослеживает взгляд парня. - Тогда иди и пои её чаем. А в следующий раз, я тебе наивкуснейший рецепт чая дам, что она никуда от тебя не денется! *** - Осторожно, чай очень горячий. - Передаёт девушке стакан, не забывая при этом коснуться её пальцев. Таких холодных. И вечер холодный. Не успело солнце скрыться, как прохлада стала пробираться под тонкую футболку. Чай очень кстати. - Секунду. Подержи и мой аккуратно. - Передаёт Варваре свой стакан и тянется в задний карман брюк. - Вот. - Достаёт тёмный носовой платок и разворачивает его. Затем забирает её стакан и оборачивает его тонкой тканью. - Так не обожжёшь пальцы. - Спасибо. Варя делает небольшой глоток и прикрывает глаза. А он не может глаз оторвать. Её длинные ресницы касаются нежных щёк и отбрасывают еле заметную тень. Горький ответ напиток из своего стакана, не отрывая глаз от девушки. Ссс. Слишком горячо. Парень обжигает язык и тут же его прикусывает. Чай так себе. Тот, которым поила его Варя, был в разы вкуснее. Они пьют чай молча. Варвара чувствует, как он смотрит на неё. Прожигает насквозь своими чёрными омутами. Заставляет ёжиться, прятать глаза в зелени чая. Допивает и отдаёт стакан брюнету, следит за тем, как он выходит из салона, чтобы дойти до ближайшей урны. Разглаживает пальцами тёмный платок на коленях. Замечает шероховатость на поверхности и присматривается. Красиво выведенная нитками прописная буква «А». Что-то до боли знакомое промелькнуло в её голове. Оседая мутным осадком и крепко сжав щупальца вокруг её мыслей. Наваждение какое-то. Она видела это раньше. Она видела такую же буква «А». В точности. Со всеми прилегающими штрихами и узорами. Сморгнув оцепенение, девушка схватила с заднего сиденья свой рюкзак.

Он был где-то там. Она его не доставала с того дня, как с его папой случился приступ. Где же он?! Кинув короткий взгляд на брюнета, который на ходу неуклюже достаёт сигарету зубами и подкуривает, девушка нащупала дне рюкзака ткань. Вытащила быстро. Платок. Серый. Развернула. «А». Словно под копирку. У него именные платки? Глупость несусветная.

Горький открывает дверь, и Варя сжимает ткань в обеих руках.

- Что это? – Сразу же замечает её замешательство. – Что прячешь?

Варвара протягивает парню одну руку и разжимает пальцы.

- Твой платок. И это тоже. – Протягивает вторую. – Тот. Что в больнице дал.

- А. Понял. – Антон опускает тёмное стекло и продолжает затягиваться горьким дымом, медленно пропуская его через губы и позволяя ему просочиться из салона на улицу. – Оставь у себя. У меня их на двадцать лет вперёд. – Небрежно отмахиваясь.