После долгой паузы Арнэй помотал головой.

— Нет, — наконец, ответил он. — Не уверен. Ты прав, мне лучше уехать. Мне кажется, я убью тебя, если останусь.

После признания драгх почувствовал облегчение.

— Я тоже хочу убить тебя, — просто ответил Даур. — ничего в жизни так не хотел…

— Кроме как засадить фениксу, — кивнул Арнэй, обнимая брата за талию.

Смех, нервный, рваный, разметал остатки напряжения.

— Как ты держишься?

— Йур его знает, — покачал головой Даур. — Но вообще хреново.

Симбионты активируют друг друга, — вздохнул Арнэй.

— Я своего не чувствую, — тихо признался брат.

— Я своего тоже, — пожал плечами Арнэй. — Но это не значит…

— Что их нет, — закончил за него Даур.

— Мне и правда лучше уйти.

— Я свяжусь с тобой завтра. После того, как отвезу её в академию. Нам надо ещё раз всё обговорить. Без неё.

Не говоря больше ни слова и немного охреневая от своей решимости, благородства и неизвестно откуда взявшейся силы воли, Аур поднялся и направился к двери.

Лишь когда пальцы его коснулись ручки в виде головы тигра, драгх вдруг застыл на месте истуканом. Он был не в состоянии повернуть её.

— Даур, — глухо проговорил он, не оборачиваясь.

— Я не трону её, — также глухо ответил брат. — Обещаю.

Арнэй кивнул и вышел на крыльцо.

Если Даур пообещал, он сдохнет, а выполнит обещание. Даже если оно касается феникса. И он прав. Не следовало Арнэю жрать так много. И лучше ему провести эту ночь отдельно. Дауру без него тоже спокойней будет.

Об одном жалел Арнэй Адингтон, покидая загородный особняк.

Что так и не поцеловал феникса.

Ингури

Стоило мне выскочить из мобиля и взбежать на крыльцо под ничего хорошего не сулящим взглядом драгха, как с двух сторон подскочили Ю-Мио и Ки-Тян. Худенькие, большеглазые, с мелкими лисьими чертами, рыжие и кудрявые, кицунэ беззастенчиво таращились на высшего, выскочившего вслед за мной из мобиля, бросая также недоумённые взгляды друг на друга и на меня.

— Драгх? — возбуждённо прошептала Ю-Мио.

— Высший драгх! — поправила подругу Ки-Тян.

— Нам же не показалось, ты же с ним приехала?!

— Как так?

— А говорила, драгхи — зло и вообще мерзость.

— Ага, ага, говорила, нечего краснеть теперь!

— Она сейчас запоёт нам «А он не тако-о-ой»! — напевая популярный мотив, Ки-тян ритмично завиляла бёдрами, и то, что мы стоим перед корпусом академии, лису не смутило. У кицунэ вообще свои представления о допустимом.

— Ой, а что у тебя с кожей…

— Ты светишься!

— Точно, точно, светишься!

— Или это от счастья?

— Ну конечно, от счастья, ага! — фыркнула куда менее романтично настроенная Ю-Мио. — Колись, где такой крем надыбала?

— Точно, крем!

— Нет, но кто всё-таки этот высший?

Лисички говорили одновременно, перебивая друг друга. Одновременно и дёргали меня за руки, тормошили, теребили. Как всегда, в присутствии подруг у меня голова пошла кругом. Чуть-чуть. К манерам кицунэ надо привыкнуть.

И тем не менее я выдохнула с облегчением.

Оглянулась на мобиль Даура — Адингтон успел обойти его и застыть рядом, опираясь рукой о капот. Глаза Даура так и прожигали насквозь, губы были плотно сжаты, на чуть впалых щеках ходили желваки.

В голове у меня лопнул пузырь с веселящими чарами. Иначе как объяснить тот факт, что настроение резко и стремительно скакнуло вверх?

Вид у грозного, деспотичного и надменного Даура Адингтона был до того обескураженный, что мне стало его почти жалко.

Ведь не побежит же он за мной, правда? Драгхам не пристало бегать за женщинами… А если и побежит, ну что он сделает?

Помимо лисичек, вцепившихся в меня хваткой, которой позавидовала бы росомаха, на крыльце нашего корпуса было людно, как всегда в это время.

Не собирается же блистательный Даур Адингтон прилюдно требовать, чтобы я надела трусы? Это будет как-то уж чересчур.

Кстати, о трусах. Черное кружево, зажатое в кулаке, жгло кожу.

Под хмурым взглядом Адингтона, с зажатыми в кулаке трусиками я чувствовала себя до умопомрачения порочной и… настолько же желанной. И мне это нравилось.

— Сучка, — прочитала я по его губам, и внутри чья-то невидимая рука ударила в гонг.

Глубокий, протяжный звон застонал, растекаясь внутри, наполняя ликующей песней каждую клеточку тела, даря ощущение власти над «платиновым наследником».

— Да, — ответила неведомая сила моими губами и по вспыхнувшему в глазах высшего восхищению я поняла, что ему нравится моя дерзость.

Но при этом оставалось ощущение, что это восхищение легко перейдёт в злость, а то и в ненависть, если с этой самой дерзостью перегнуть. В общем, скользкая дорожка. Но почему тогда внутри так сладко ёкает и зовёт, сломя голову, совершать глупости?

В корпус за нами драгх не последовал. Я почему-то ощутила нечто, больше всего похожее на досаду, разочарование. Но не могла же я быть раздосадована передышкой в своём унизительном положении, глотком свежего воздуха?

Куда важнее сейчас на декана не нарваться, на дэзсу Рупель… А то будет мне за отсутствие формы… Не сомневаюсь даже, что магичка отправит в общежитие переодеваться, а сама влепит прогул. Ещё и отрабатывать потом заставит…

Куда большую проблему создавало отсутствие крема на коже. В отличие от академической формы, которая, понятно, осталась в общежитии, баночка с защитным средством смиренно ждала своего часа в моей сумочке. Почему-то воспользоваться им при драгхе не было никакой возможности. Хотя, может, и следовало.

Не потому ведь я не нанесла на кожу серую массу, стягивающую кожу и заключающую наше природное сияние под плёнку, что хотела понравиться драгху?!

Этому невыносимому деспоту, Дауру Адингтону?

Не хотела же я быть красивой для него?!

Чушь шрявья…

Ну не настолько же я глупая?

Или настолько?

Меня извиняет только тот факт, что в последние дни моя жизнь понеслась, как скорый поезд, как будто сама себе прокладывая рельсы со скоростью света… И ни минуты у меня не было спокойной. Как тут не забыла ещё, как звать-то меня… Голова кругом от этого всего, ещё и взрывается от новых знаний — о себе, о драгхах, о Фирузи-Дин-Дин, о парящих змеях, сотканных из света погасшей звезды, о крыльях драконов, которые они сами вручили фениксу…

Пламень! Как это всё совместить-то? Как пережить?!

…Лисички продолжали чирикать над ухом, впрочем, касательно лис, к ним более применима форма «тявкать». Но не суть.

Ю-Мио и Ки-Тян продолжали с энтузиазмом строить догадки, кто был «тот самый высший, что привёз меня на занятия».

Мимо нас к выходу пронеслась стайка адепток с розовыми кристаллами в руках. Понятно, на тренировочную Арену бегут, чтобы выстраивать первые в своей жизни пространственные коридоры…

- А я тебе говорю, это Адингтон! — восторженно пропела одна из девиц, и мои попутчицы замерли в похожих позах с открытыми ртами.

— Даур Адингтон?

— А кто ещё ездит на белой «сильфиде»?! Он это, он! Я в «Новостях Сентрэйвы» его новую тачку видела…

— Врёшь ты всё!

— А вот посмотрим!

— На что спорим?

— Ингури! — возмущению Ю-Мио не было придела. — Или ты сейчас же признаёшься, что тебя привёз на занятия Даур Адингтон, или…

— Или ты нам больше не подруга! — закончила мысль Ки-Тян.

— Можно подумать, я слово могу вставить! — деланно возмутилась я, незаметно засовывая трусики в сумочку. Обведя взглядом сердитые физиономии лис, вздохнула и призналась: — Он.

— У-ии!!! — Ю-Мио поспешно заткнула себе рот ладонью, оборвав вопль, которому и баньши от души позавидовала бы.

А я поняла, что погони со стороны высшего можно было с самого начала не опасаться. Восторженные фанатки порвут его у нас на тряпочки. Эта мысль мне почему-то совсем не понравилась.