— Я не могу!..

— Джинни, он не хотел вас оскорбить, уверяю. Я хорошо знаю Питера. Если он такое сказал, значит, у него серьезные намерения, понимаете? — она взяла ее ладонь в свои руки и легонько сжала. — Дайте ему шанс все сделать правильно. Святая Уршулла, да он же впервые делает предложение!.. Будьте к нему снисходительны.

— Впервые? Откуда вы знаете, что впервые? И это не то предложение, которое приятно получить девушке.

— Поверьте, вы первая, кого он вообще удостоил вниманием. Никто ему не нравился, ко всем оставался равнодушным, как я не билась, сколько приемов не устраивала. Все ему было не то: или глупа, или слишком красива, или дар слабый, или характер скверный, или репутация подпорчена… А ведь охотниц за него замуж выйти немало имелось.

— Неужели совсем никто не приглянулся?

— Была одна девочка, — неохотно призналась леди Фоллей. — Из хорошей семьи, даровитая, недурна собой. Я уж думала, что у нее получится. Она из тех, кто может первой сделать шаг, если вы понимаете, о чем я.

— И чем все закончилось?

Вирджиния и сама не понимала, почему интересуется, ведь для себя она твердо решила, что как только завершит все дела, сразу же вернется в свое болото.

— Ничем. Питер сначала ею заинтересовался, но потом что-то ему не понравилось, что-то такое он в ней разглядел, быстро остыл и перестал обращать на нее внимание. Она была довольно настойчива, пару раз приезжала к нам с визитами вместе с дядей, даже появилась в зверинце, где Питер работал, навещала наших общих друзей. Я ее поддерживала и не оставляла надежд, что Питер передумает, но он… Ему надоели ее преследования, и он повел себя не очень тактично…

— Тоже предложил ей проверку на совместимость?.. — в голосе Вирджинии было столько яда, что радужная мухоедка лопнула бы от зависти.

— Нет, — улыбнулась леди Фоллей. — Потому что если бы он ей предложил подобное, она бы без раздумий согласилась. Ее дядя был довольно прижимист, деньгами племянницу не баловал, так что она мечтала о богатом муже. Впрочем, для нее все закончилось благополучно. Сейчас она помолвлена с другим и скоро станет состоятельной замужней дамой. Кстати, Джинни, в эти выходные мы приглашены на небольшой прием у леди Бинош, и я хочу, чтоб вы составили моему сыну пару. Это хороший повод представить вас столичному обществу.

Предложение привело Вирджинию в ужас.

— Спасибо, но я не думаю… У меня дела, а как только я закончу, то…

— Прошу, не отказывайте мне! Я заметила, что вы жадны до новых впечатлений, любознательны и не лишены честолюбия. Когда еще вам представится возможность побывать на светском приеме и пообщаться с первыми людьми при дворе? Кстати, я собираюсь написать леди Бинош и попросить ее пригласить герцога Мюррея. Для вас это хороший шанс, Джинни, тем более, если вы хотите работать некроманткой.

— Я не могу… — прошептала Вирджиния, опустив глаза и закусив губу. — Мне нечего надеть.

— Ох… как же это глупо с моей стороны — не подумать!.. Джинни, милая, все поправимо. Разумеется, заказать и пошить платье за такой короткий срок невозможно, но выход есть. Я попрошу Рэйчел, это моя племянница, приехать к нам и помочь вам выбрать что-нибудь из ее нарядов. Вы с ней одного роста и сложения, так что легко найдете себе платье по фигуре. Она у меня модница, хотя после третьего ребенка несколько располнела. Но это не страшно, если что, горничная подгонит платье по вашей фигуре. Уверяю вас, вы будете блистать!..

— Это неудобно, — в нерешительности ответила Вирджиния.

Леди Фоллей, как и мастер Симони до того, мгновенно разглядела сомнение на ее лице.

— Неудобно только штаны через голову надевать, — изрекла она, отметая все последующие возражения. — Все, договорились. Поезжайте в Гороховый Двор, занимайтесь трупами сколько угодно, но чтоб в шесть вы, Джинни, были уже дома. Вас ждет примерка. А о Питере не беспокойтесь. Он извинится и больше не позволит себе бестактности.

Вирджиния уехала в любезно одолженном экипаже леди Фоллей. Погода совсем испортилась, дождь так и не прекратился, было не по-весеннему сыро и холодно. Девушка куталась в плащ и размышляла. Не означало ли ее согласие остаться в доме то, что она принимает… эмм… странные ухаживания Питера? До сих пор в ушах звучали слова леди Фоллей: «Он же впервые делает предложение!» Но Питер не делал предложение, он просто предположил, что Вирджиния может подойти ему в жены. Некромантка стянула перчатки и приложила замерзшие пальцы к щекам. Те пылали. «Я не уверен в нашей совместимости». Пусть она бедна и из болота, но гордость у нее есть. Такое нельзя прощать. И вообще, что он подумает о ней, если она останется после такого? Но в ее душе жила неистребимая тяга ко всему прекрасному, взращенная на унылых одинаковых пейзажах болота. Вирджиния отчаянно жаждала красоты, ей до слез хотелось побывать на приеме, примерить дорогое платье по последней столичной моде, познакомиться с зелеными магами-аристократами… А потом она вернется в свое болото. Да, решено! И поэтому ей плевать, что о ней подумает Питер! Пусть это его волнует, что она думает о нем. Впрочем, свое представление о лорде Фоллее Вирджиния уже составила.

От серо-зеленого каменного здания Горохового Двора веяло мрачностью и торжественностью. Вирджиния с благодарностью приняла руку слуги, который помог ей выбраться из экипажа и открыл над ней зонтик, потом плотнее запахнула плащ и направилась к входу.

Дежурный не воспринял ее всерьез, однако согласился передать сопроводительное письмо суперинтенданту Чарльзу Гамильтону. Вирджиния приготовилась к долгому ожиданию, помня, как ворчал мастер Симони про неторопливость столичных чиновников, однако уже через пять минут дежурный вернулся и сопроводил ее в кабинет со всем возможным почтением.

— Проходите, мисс Сибрас, — махнул ей рукой на кресло суперинтендант, продолжая рыться в бумагах на столе. — Присаживайтесь.

Вирджиния с благодарностью села в кресло возле камина, протянув ноги поближе к почти потухшему огню, и с интересом посмотрела на суперинтенданта. Седые волосы не приглажены и торчат перьями, очки с проволочной дужкой, сюртук расстегнут, карманы оттопырены. «Неряшлив», — подумала она.

— Так, и что тут у нас? — он сдвинул очки на самый кончик длинного носа и вперился взглядом поверх них в письмо. — Некромантка, значит?

— Да.

— Мастер Симони в самых лучших выражениях рекомендовал вас для этого расследования.

Вирджиния слегка напряглась. Расследования? Наставник говорил лишь о том, что необходимо поднять тело двухлетней давности для установления причины смерти. Суперинтендант снял очки и уставился на Вирджинию подслеповатыми бледно-зелеными глазами.

— Молчите?

— А вы что-то спросили?

— Спросил.

— Можно повторить вопрос?

— Повторяю. Вы действительно так хороши, мисс Сибрас, как утверждает мастер Симони?

— Я не знаю, что утверждает мастер Симони, — пожала плечами Вирджиния. — У меня нет опыта в судебной некромантии, но я три года поднимаю мертвых для работы в Болотном крае для сбора ягод Жизни. Работаю с телами любой степени разложения, даже со скелетами. Восстанавливаю мышечную активность с помощью озеленения сухожилий, засеваю легочную ткань…

— Избавьте меня от подробностей, — поморщился суперинтендант. — Дело, из-за которого вашего наставника вызвали в столицу, чрезвычайно серьезно, вопрос государственной безопасности. Я не понимаю, как мастер Симони додумался послать вместо себя зеленую девчонку.

Вирджиния была уязвлена. Ей почему-то вспомнились слова лорда Фоллея про то, что смерть окружает нас повсеместно. Она быстро окинула взглядом кабинет и нашла то, что искала. То, что давно мертво и воспринимается, как вещь. Перчатки. Перчатки из телячьей кожи торчали из кармана плаща-накидки. Вирджиния встала и подошла к вешалке.

— Что вы делаете?

Она достала перчатки и положила их на стол перед удивленным суперинтендантом. Жизни в них оставалось ничтожно мало, и Вирджинии пришлось напрячься, вливая собственную жизненную энергию в мертвую кожу.