Джонатан попятился, когда на него двинулся оборотень со звериным взглядом и окровавленными лапами. Расставаться с жизнью так рано некромант не планировал. Он стоял рядом с Селиной, и отступив ей за спину, резко схватил за горло притягивая к себе и защищаясь как щитом.

— Убью ее, — неуверенно бросил барон, — если сделаешь еще шаг.

Тонкие пальцы холодили кожу. Селина чувствовала, что вот-вот с них сорвется опасная магия.

Равен зарычал и оскалился.

— Дай мне уйти!

Селина встретилась взглядом с Равеном, так многое хотелось ему сказать. Хотелось просто прижаться и утонуть в объятиях этого мужчины, готового рвать глотки за нее.

Равен сомневался. Зверь требовал крови, посмевшего посягнуть на его женщину. Но рисковать Селиной… Да и крови собратьев на его руках, ставших на сторону некромантов, было достаточно.

— Отпусти ее… — сдерживая рычание, произнес Равен.

Но Джонатан хоть и не отличался умом, но, когда речь шла о его жизни, немного соображал. Продолжая удерживать Селину, бочком он отступал к выходу, стараясь не терять зрительного контакта с волком. Вышел из алтарного зала захлопнув за собой дверь, ненадолго отгородившую от оборотня.

Селина сопротивлялась, пытаясь локтями побольнее ударить бывшего жениха. В том, что он уже не причинит ей вреда она не сомневалась. Прежде чем оказаться на улице, они споткнулись, и Селина узнала в лежащих на полу окровавленных мужчинах ищеек графа. Самого некроманта нигде не было видно.

Чуть не подвернув ногу на лестнице, Селина пыталась поспеть за шагом Джонатана. Но стоило оказаться на земле, как он оттолкнул ее, бросившись к конюшне.

Селина закашлялась, потирая сдавленное горло и, придя в себя, не раздумывая побежала назад в храм.

С Равеном они столкнулись на лестнице, и оборотень тут же заключил невесту в крепкие объятия.

Уткнулся в разлохмаченные волосы вдыхая сводящие его с ума аромат.

— Они ничего не сделали тебе? — прошептал он, продолжая крепко сжимать хрупкое девичье тело.

Селина замахала отрицательно головой, уткнувшись в плечо оборотня. Ее не волновала ни кровь, ни разорванная одежда — так тепло и легко рядом с ним.

— Уедем отсюда, скорее.

Голос Селины сорвался, слезы снова потекли из глаз.

Равен погладил ее по волосам, чмокнул в макушку, и повел к своей лошади.

— Давай уберемся отсюда, — согласился Равен. — Скоро прибудет полиция, которую я вызвал, отправившись сюда. Так, нужна другая лошадь. Эта слишком обессилена.

Забрав со взмыленного животного пиджак, Равен повел к таверне, где сбоку была пристроена конюшня.

На мгновение Селина осталась одна, тут же почувствовав холод без объятий своего спасителя, несмотря на то, что на плечи ей он накинул пиджак. Но Равен быстро вернулся, выведя из конюшни другую лошадь.

Прежде чем сесть на нее и усадить рядом свою невесту, маркиз прижался к девичьим губам, обхватив ладонями лицо. Внутри все затрепетало, когда тонкие ручки обвили в ответ его талию, а несмелыми, но очень отзывчивыми движениями Селина ответила на поцелуй.

— Как ты узнал где искать? — удивилась Селина.

Вместо ответа, оборотень ловко взобрался на лошадь и протянул руки к Селине. Сопротивляться девушка не стала. Бросила напоследок взгляд на злополучное место и крепко обхватила предплечья Равена позволяя себя подтянуть наверх.

Здание таверны, два храма и жилые дома по бокам от них стояли плотно друг к другу, и как казалось Селине дорога вела оттуда одна. Но оборотень направил коня к задворкам таверны, туда, где возвышались горы. Только сейчас в глаза бросилась вывеска: «Гринер-коле. Любовь без преград».

Селина сразу поняла где они. Можно было и раньше догадаться, но обдумывать времени не было. Гринер-коле известное в высшем обществе место. Глупые девицы считали очень романтичным сбежать туда с неугодными родне возлюбленными. За круглую сумму пожертвования жрецы храма проводили брачные обряды без лишних проволочек и очередей, по обычаям Шаартании лишь с согласия молодых.

Понятно, что Селина была не первой кого сюда привезли силой, но такие слухи распространялись неохотно. И больше Гринер-коле имело романтическую славу.

У подножия гор рос лес, туда и вела узкая тропка, окруженная высоким папоротником и могучими деревьями. Атмосфера в лесу была успокаивающая. В такую рань природа только просыпалась, аромат хвои и горной свежести бодрил. Селина глубоко дышала, приходя в себя. Как же тепло и уютно, а главное, безопасно, в объятиях Равена и когда макушки касалось его дыхание. Думать о случившемся в этот момент не хотелось. И Селина не думала, представляла, что они выбрались на прогулку. Даже откинулась на грудь мужчины вслушиваясь в мерный удары сердца.

Казалось, прошла вечность, когда они вдруг свернули с тропы. До ушей Селины донесся странный шум.

— Равен…? — но девушка не успела задать вопрос как получила на него ответ. Они вышли к водопаду и озеру. Пологий берег покрывала короткая сочная трава.

Селина замерла, увидев прозрачную голубую воду у берега. Как с горы лился поток, взбивая встречную воду в облако, пуская рябь по водной глади, а тысячи брызг пропускали солнечные лучи, создавая радугу.

Равен спустился с коня и помог Селине. Она подошла к краю воды. Все озеро просматривалось вплоть до маленьких камушков в илистом дне на самой середине. Казалось, что совсем неглубоко. Но Селина знала, что это могло быть не так.

— Зачем мы здесь? — спросила она, повернувшись к оборотню. Тот уже расстегивал жилет.

— Тебе не кажется, что самое время, чтобы искупаться? — Равен легко улыбнулся будто каких-то полчаса назад не рвал собственными когтями чужую плоть.

— Ты же знаешь, я не умею плавать.

Селина сама удивилась своему ответу. Неужели она, действительно, хочет искупаться с ним? В лесу, где никого больше нет. Низ живота тут же потяжелел. Да, хочет.

Когда оборотень снял жилет и расстегнул рубашку уже наполовину, подошел к ней еще ближе. На крепкой груди поросль темных волос. Мышцы играли при движении. Селина залюбовалась им, и тут же почувствовала, как между ног сладко потянуло. Кровь потоком хлынула вниз.

Вот Равен уже расстегнул рубашку и стянул рукава, ловко избавился от брюк, и взгляду Селины предстал абсолютно голый мужчина. Возбужденный член притягивал взгляд любопытной девушки. Ночью он не раздевался до конца, и она ничего не успела рассмотреть.

— Повернись, — произнес Равен, и Селина послушалась. Шнуровка расслабилась, позволяя вдохнуть полной грудью. Селина только и слышала свое и чужое тяжелое дыхание.

Равен потянул платье вниз задевая грубым краем по соскам, и Селина зажмурилась, закусила губу сдерживая стон.

Платье сползло на землю, обнажая женское тело для жадных глаз оборотня. Он положил ладони на плечи, разминая их, опустил ниже, на лопатки, затем еще ниже к пояснице, захватывая талию крепкой хваткой и снова развернул Селину к себе лицом. Какая она была хрупкая в его руках, он чувствовал, как она дрожит, но не от страха. Воздух все сильнее наполнялся ароматом страсти. Возбуждение росло от взглядов, совместных вдохов и касаний.

А потом оборотень просто подхватил ее под ягодицы, заставляя обнять его шею и сжать ногами бедра.

Без предупреждения он вошел в воду. Она была прохладной, но горячее тело Равена не давало Селине замерзнуть. Да и она сама уже горела изнутри.

Оборотень заводил ее глубже и вот вода коснулась застывших сосков и Селина прижалась грудью к мужской.

Ее блестящий взгляд не отрывался от губ Равена, они были близко. И близость поцелуя витала в воздухе. Но маркиз не спешил целовать первым. Ждал, когда Селина проявит свое желание. Долго ждать не пришлось. Девичьи ресницы дрогнули, когда она закрыла глаза, а губы, наоборот, приоткрылись. Она облизнула их, прежде чем прикоснуться к Равену. Он немедля ответил на поцелуй. Ему нужен был только этот маленький жест «да», чтобы действовать дальше.