— Фэра Лара, вы готовы ответить на мои вопросы?

— У меня есть другой выбор?

— Тогда скажите, как оказались в нашем мире? — игнорируя мой сарказм, мужчина продолжил расспрашивать про меня. — Как попали сюда?

— Я. я не знаю?

Пока я не решилась говорить правду, этот Томас меня настораживал. С чего мне вдруг говорить ему всю свою правду?

— Вас призвали заклинанием?

Я даже воздухом поперхнулась. Вытаращив глаза, уставилась на этого представителя Совета, который не уставал пытать меня.

— Фэра Лара, эти вопросы лишь для подтверждения некоторых слов...

— Где фэр Итан?

— Он тоже под следствием.

Под следствием?! Ох! И это всё из -за того, что призвали меня? Вот это проблемы. Как же теперь быть? Что говорить?

— Простите, но когда я здесь оказалась, мне забыли рассказать, как же я сюда угодила.

— Значит.

— Я не знаю. Я ничего не знаю.

— Это правда, что почивший фэр Базио Равальский ваш предок? — фэр Томас пошевелил усами как заправский кот. — Да?

— Ну. Он что-то делал, брал мою кровь. Сказал, что предок.

— Фэра Лара, я буду с вами откровенен. Пока в проступке обвиняется фэр Базио. По свидетельским показаниям, он вызвал свою родственницу, желая найти пропавшую жену. Но, — мужчина, фыркнув на перо, многозначительно посмотрел на меня, — я не верю в это. Тогда вас не связывало бы заклинание, фэра Лара.

— Думаю, это вам лучше узнать у фэра Базио, а не у меня, — уклончиво парировала.

— В любом случае вас вышлют домой, в любом. Вам не место в нашем мире, пусть даже вы и родственница фэра Базио. Это ничего не меняет. Но вот для фэра Итана могут быть последствия.

— Фэр Итан тут ни при чём, как и Остин. Я ничего не знаю.

Закрыв глаза, отвернулась от мужчины. Что тут ещё можно было сказать? Я не желала зла Итану и Остину, как и Базио. Но Базио сам пошёл на этот шаг, сам вызвался. Поэтому я решилась указывать на него — с мёртвых взятки гладки.

— А что с Джессикой и лордом Фарксом?

— Хм, почему вас интересуют эти двое?

— Потому что они преступники. Их сговор чуть не погубил фэра Итана и его племянника, Остина. Кто-то ведь хотел вонзить нож.

— Лорд Фаркс оштрафован за незаконную женитьбу. Ревекка Якобс заключена под стражу, она попадёт в тюрьму. Это известная мошенница, которая обвиняется во многих преступлениях: от подлогов до. покушения на убийство, если вы подтвердите свои слова. Фэр Итан ничего не сказал про нож.

— Скажу я!

— Тогда возьмите моё перо и попробуйте это написать.

Я не стала противиться. Мужчина с лёгкостью освободил мою правую руку, я взяла перо как шариковую ручку и принялась писать. Я писала про то, как кто -то замахивался на фэра Итана, как я видела кружевной манжет платья, как сбила фэра Итана и заслонила его собой, как и Остина. Все подробности своего ножевого ранения.

— Всё? — закончив писать, посмотрела на фэра Томаса. Тот взял бумагу, посмотрел на неё, хмыкнул и закивал головой. — Вы верите мне?

— Верю. Вашим словам я верю.

— Скажите... Что будет с Остином?

— А что должно быть с мальчиком? — фэр Томас усмехнулся. — Что с ним не так?

— Ведь Джессика, или как её там. Ревекка? Она ведь его мать?

— Если её обвинят в убийстве, то опеку ей не получить. Мальчик останется со своим дядей. И ваши слова это подтверждают, что Ревекка пыталась убить фэра Итана. Моё перо не позволило бы вам солгать, вы бы просто ничего не написали.

Я выдохнула. Что же, хоть с одним делом легче!

— Завтра состоится слушание, вас вызовут туда и привезут. Для принудительной депортации.

Похоже, что мой сладкий сон подошёл к концу.

Зал заседаний был просторным и светлым, да ещё мало чем отличался от здания суда. По крайней мере, я его примерно так себе и представляла. Меня, как и подобает арестанту, ввели в зал под конвоем, наручников не был, но их с успехом заменило магическое нечто, которое не позволяло мне сбежать куда-либо. Невидимая нить опутывала мои руки и ноги.

Меня подвели к высокой кафедре. Адвоката, как видимо, мне не полагался. Обводя взглядом лица присутствующих, я наткнулась на Итана с Остином. Они сидели за специальной загородкой. Там же был и призрачный Базио, Элис. А вот лорд Фаркс и мать Остина, если та женщина действительно была его матерью, сидела возле мужчины. Со злорадством подметила, что их тоже охраняет стража. Замечательно!

Передо мной, за широким столом, крытым тёмной скатертью, сидело семеро: три женщины и четверо мужчин. Все они смотрели на меня с нескрываемым интересом.

— Смирновская Лариса Сергеевна? — мужчина, сидевший прямо по центру и облачённый в изумрудную мантию, хмуро посмотрел на меня из -под своих кустистых рыжих бровей.

— Так вас зовут, фэра?

— Да, это моё имя.

— И вас сюда призвало заклинание?

Мне так сказали.

— Знали ли вы, что обладаете долей наследства и магической крови?

— Нет. Это я узнала гораздо позже.

— Призвали ли вас с целью заменить мать ребёнка?

У меня даже сердце ёкнуло. Не моргнув и глазом, спокойно выдохнула и ответила:

— Нет, думаю, что нет. Я думаю, что Базио желал найти своих жену и потомков.

— Значит, вы утверждаете, что не фэр Итан призвал вас? Что он не предлагал вам золото и различные богатства, не желал устроить вашу жизнь в обмен на это?

— Нет, про это мне ничего не известно. Но... — вспомнив про заклинание, решилась на блеф, — я знаю, что, возможно, Остина могли использовать в этом ритуале.

— Интересно. — мужчина хмыкнул и уставился взглядом в бумаги. Перевернул пару листов и вновь хмуро на меня посмотрел. — Ваши сведения про убийство. про покушение на убийство подтвердились. И Совет вам благодарен, что с помощью ваших показаний мы поймали опасную преступницу. Её ждёт заслуженное наказание, и нам жаль, что такая женщина стала матерью Остина Гранта и состояла в связи с Ричардом Грантом. Это лишний раз доказывает, что самые благородные и достойные люди могут ошибаться.

— Но вы не оставите меня здесь.

— К сожалению, это невозможно. К Базио Барлоу будут применены особые меры наказания, несмотря на то, что он давно покинул этот мир и не обладает постоянной физической оболочкой. В виду ваших поступков мы даём вам право на последнее желание перед депортацией.

— Я. Я хочу попрощаться с мальчиком, с Остином. Могу я это сделать?

Те, кто меня судил, переглянулись. Такого они явно не ожидали. Натянуто улыбаясь, я молилась, чтобы мне разрешили это сделать.

— Что ж. Такая просьба не выглядит пугающей или опасной. Мы позволим вам сделать это.

На ватных негнущихся ногах я, испытывая наслаждение от свободы, направилась к заветной загородке. Итан, растолкав охрану, вышел мне навстречу. Я протянула руки и взяла Остина, прижала его к себе и с трудом сдержала слёзы.

— Прости меня, малыш, прости, что всё так вышло. Но ты не переживай, у тебя всё будет хорошо! И помни, что тебя все любят! Ты самый замечательный мальчик на свете, самый добрый, умный и хороший. Лучше тебя нет! И твой дядя, он искренне тебя любит. Слышишь? Дядя Итан тебя любит! Слышишь? Любит!

Я подняла взгляд и посмотрела на Итана. Как много я хотела сказать ему, признаться, но боялась, что лишние уши и лишние глаза навредят ему. Поэтому только проморгалась, прикусила губу и замотала головой.

Расставаться с Остином я не хотела, он почувствовал это и расплакался. Напрасно он тянул ко мне свои руки, напрасно кричал. Итан, пряча глаза, отвернулся, сунув напоследок мне что-то в ладонь.

Стража подхватила меня под локти и отвела обратно к кафедре. Уже подходя к ней, я заметила на полу под ней странный круг с затейливым узором, заклинанием, наверное.

— Просим прощения за беспокойство, Лариса, надеемся, что всё быстро забудется. Вас ждут дома.

— Но мой дом здесь, — еле слышно пробормотала, закрыв глаза.

Знакомый женский голос загрохотал в ушах, противный такой, гадкий. Решив напоследок взглянуть на тех, кто мне дорог, я наткнулась взглядом на бледное лицо Итана, без кровинки. Осунувшийся, он смотрел на меня во все глаза и что-то бормотал. Я почти сразу разобрала, что он мне сказал, но не поверила. А Итан всё твердил и твердил, смотрел мне в глаза и повторял как заведённый. Я смотрела на его губы и не знала, что сказать. На мгновение опустила глаза и посмотрела на кольцо, то самое, что я ему подарила. Надев его на палец, сжала кулак, чтобы уж точно не потерять. Итан ждал ответа, но я решила, что лучше не признаваться в ответ. Не стоит делать хуже, чем есть сейчас. Я видела, что на Итана смотрели как на безумного, но я ничего не слышала. Сияющий вихрь, окруживший меня, глушил всё. В ушах грохотал безжизненный женский голос, отмеряющий последние секунды моего сладкого сна: