Стоит упомянуть, что не так просто было перебросить советских людей в штаб Тито, находившийся в труднодоступной горной местности и под постоянной угрозой немецкого нападения. Много позднее Петр Ефимович Горошкин вспоминал: «Наша группа вместе с другими советниками, в задачу которых входили вопросы организации будущей экономики и финансовой системы страны, добиралась в Югославию опасной и длинной дорогой. При пролете через немецкие укрепрайоны самолет неоднократно подвергался зенитному обстрелу. У каждого из нас был парашют, но пользоваться им никто не умел, поскольку не хватило времени на тренировку. Одеты мы были в польскую военную форму. Через Тегеран, Каир и Триполи прибыли на перевалочную базу нашей военной миссии в гор. Бари на юге Италии. Оттуда другим экипажем нас перебросили через Адриатическое море в заданный район Боснии. Далее к месту назначения мы дошли по партизанским тропам».
В архиве сохранился важный документ — задание отъезжающим. Судя по тексту, оно несло не только оперативную, но и высокую политическую нагрузку, что не так часто встречается в заданиях оперативным сотрудникам тех лет. Записанное здесь четко устанавливает линию и пределы действий советских спецслужб, находившихся при ставке Тито.
Перед отъездом этих работников принял нарком В.Н. Меркулов, он же и утвердил задание. Все члены группы расписались на оригинале об ознакомлении. Вот выдержки из этого примечательного документа.
«(Указаны псевдонимы командируемых. — Прим. авт.) направляются в Югославию в качестве официальных сотрудников военной миссии СССР при маршале Тито с задачей оказания ему помощи в деле создания и налаживания работы политической разведки, контрразведки, а также организации шифрдела в центральном и периферийном аппаратах и в воинских частях Тито.
В процессе выполнения этих задач все свои действия и взаимоотношения с Тито и его представителями (они) строят сообразно линии отношения нашего правительства к народно-освободительному движению в Югославии как единственно правильной в настоящее время форме народной борьбы и учитывают национальную самостоятельность югославского народно-освободительного движения.
…В своей работе (они) не должны подменять собой аппарат Тито и его руководства, прибегать к методам командования и администрирования и действовать тактично, путем советов и установления тесных личных взаимоотношений с выделенными Тито представителями, проводя через них необходимые мероприятия… Вербовочной работы для нас в разведаппарате Тито, равно как и вообще во всех других учреждениях народно-освободительного движения, не проводить, ограничиваясь установлением личных отношений с необходимыми людьми. Проявлять крайнюю осторожность и такт, чтобы не вызвать претензий по поводу нашего вмешательства во внутренние дела Югославии и нелояльного отношения к союзникам».
По прибытии на место оперативная группа приступила к ознакомлению с состоянием дел. Выяснилось, что единого контрразведывательного, как и разведывательного, аппарата в НОЛЮ не было. Борьба с агентурой противника и антинародными элементами не носила организованного характера. Повсеместно недоставало квалифицированных, а главное — надежных кадров. По сути речь шла о необходимости создания новых органов безопасности в новом государственном образовании.
Изучив обстановку, наши советники во взаимодействии с партнерами разработали структуру и положение о государственной службе безопасности, которая получила название Органы защиты народа — ОЗНА. Начальником службы стал Александр Ранкович, секретарь ЦК КПЮ, его заместителем — Александр Стефанович, бывший секретарь Далматинского обкома КПЮ.
Центральный аппарат ОЗНА включал в себя несколько отделов («отсеков»): разведка на оккупированной территории, контрразведка среди гражданского населения на освобожденных землях, контрразведка в армии, учетно-техническая служба. В одном из «отсеков» в качестве подпоручика служил Жарко Броз — сын маршала Тито.
Основополагающие документы по ОЗНА были утверждены лично Тито и разосланы на места в качестве директивы. (Забегая вперед, укажем, что данная структура ОЗНА в основе своей действовала вплоть до первых послевоенных лет.)
Шифрхозяйство у югославов оказалось запущенным. Системы шифров относились к категории элементарных. Допускались небрежности в работе с шифрматериалами, в их хранении.
По просьбе Тито наш советник организовал индивидуальную подготовку шифрработников верховного штаба, главных штабов ряда дивизий и корпусов. По состоянию на май 1944 года инструктаж-обучение прошли 16 человек.
Ответственную задачу личного шифровальщика Тито стал выполнять М.В. Жуков. Дело в том, что Тито поддерживал регулярную радиосвязь с Москвой: по партийной линии с Георгием Димитровым, бывшим до мая 1943 года секретарем Исполкома Коминтерна, а затем заведующим международным отделом ЦК ВКП(б), и по государственной линии — с прибывшей в Москву в апреле 1944 года югославской военной миссией.
Позже Михаил Владимирович Жуков рассказывал: «Поначалу Тито относился ко мне со сдержанностью и некоторой настороженностью, но в ходе повседневной работы эта его настроенность исчезла. Он оценил мою исполнительность, деловитость и полное «нелюбопытство» к внутренним югославским делам. Телеграммы в Москву Тито диктовал по-русски. Поскольку язык он знал слабо, я выступал в роли редактора, вносил в тексты необходимые грамматические и стилистические поправки. Маршал был доволен такой помощью, о чем не раз говорил моему начальству».
Укажем, что такая работа Жукова длилась до января 1945 года и была прекращена по инициативе Тито, поскольку, как он заявил, «мои шифровальщики достаточно хорошо обучены советскими специалистами и теперь могут работать самостоятельно».
Развернувшуюся советническую работу вскоре пришлось вынужденно прервать. Рано утром 25 мая 1944 года гитлеровская авиация подвергла интенсивной бомбардировке город Дрвар. Затем были выброшены на планерах две волны десантников из подразделений СС общим числом около 800 человек. Одновременно началось наступление наземных войск. То была тщательно спланированная немцами операция «Ход конем», имевшая целью обезглавить руководство НОЛЮ. Попутно диверсантам поручалось и специальное задание, кодовое обозначение «Москва»: уничтожение членов советской военной миссии.
Город Дрвар расположен в узкой долине, со всех сторон окружен горами. Штаб-квартира Тито находилась на окраине, в пещере на высоте около 20 метров от подножия горы, резиденции союзнических миссий — в разных частях города. Верховный штаб прикрывался очень незначительными армейскими силами. В развернувшихся боях они с большим напряжением сдерживали превосходящие силы противника.
Тито и сотрудники его штаба покинули атакованное врагом убежище и по горным тропам добрались к месту, где был подготовлен запасной командный пункт. Туда же собрались члены ЦК КПЮ Эдвард Кардель, Александр Ранкович, Иван Милутинович, другие руководители, а также работники советской и западных военных миссий. Маршруты их движения секретом для немцев не стали. Снова бомбардировка, обстрелы. Кольцо окружения сжималось. Было принято решение — прорываться в юго-восточном направлении, рассчитывая на помощь вызванного по радио подкрепления. Дальнейший план — перебросить югославских руководителей в другой пункт на освобожденной территории. На материке подходящего места подобрать не удалось, поэтому посчитали возможным перевести штаб на небольшой островок в Адриатическом море под названием Вис, освобожденный еще в сентябре 1943 года. Для выезда туда предстояло сначала добраться по воздуху до итальянского города Бари, на английскую военную базу.
А пока предстоял тяжелый отход от наседавшего со всех сторон противника и поиск на марше посадочной площадки для достаточно тяжелого транспортного самолета С-47.
Приведем выдержки из отчета наших работников об этих событиях: «…Β районе горы Клековаца создалась непосредственная угроза окружения немецкими силами, нас атаковали три дивизии. Мы ушли оттуда во время боя прикрывавших нас частей. Организовали маневровое движение штаба и союзных миссий…прошли пешком более 300 км. Коммуникации во всех районах нашего движения были заняты немцами. 1 июня ночью в лесу нас обстреляли егерская дивизия СС и четники. 2 июня подверглись минометному и пулеметному обстрелу, преследованию легких танков и немецких горных отрядов, от которых оторвались 3 июня во время завязавшихся боев… Немецким комбинированным ударом с воздуха и механизированными частями штаб Тито был дезорганизован, управление войсками разрушено, немцы захватили центр радиосвязи… Форсированный 10-дневный марш изнурил людей. При отходе из Дрвара была разработана инструкция о работе ОЗНА по обеспечению безопасности верховного штаба во время движения и проведен инструктаж оперативного состава».
