- Хата-мэ… Хата-мэ, димарейа вох! – разреженный горный воздух разорвал уже мой голос, последовавший за сорвавшимся с губ заклинанием. – У вас одна лишь хозяйка! Слушайтесь и повинуйтесь! Хата-мэ, дифферто!

Древние слова, древний язык моего народа, ничуть не младше того, на котором выведено слово «Избранница» на моем плече, потому что Светлые и Темные пришли в этот мир одновременно...

И горгульи застыли. Даже та, которая успела подняться в воздух, явно намереваясь отправиться за крестьянами, успевшими добраться до гребня скалы, опустилась на землю. К ней тут же кинулся бородач, который непостижимым образом выбраться из-под моего Щита и теперь лез на каменного монстра с мечом в руках.

Горгульи повернули ко мне вырубленные из камня головы, прислушиваясь к моему голосу. Смотрели на меня, и я смотрела на них, понимая, что сейчас все и решится. Либо они послушают и подчинятся, либо прикончат всех, вместе с глупой Темной ведьмой, возомнившей, что ей это под силу.

Тут я почувствовала изумленный взгляд Идена. Позже… Не до него мне сейчас!

- Хамэ… Хоэ хош! – приказала я горгулье, которая, разорвав зрительный контакт, все же повернулась к упрямому бородачу, пытавшемуся воткнуть меч ей в позвоночник. К нему на помощь спешил еще один брат и тоже с оружием наперевес. – Летите… Летите все ко мне! Иден, сделай что-нибудь! Пусть эти… Братья уже идут к своему Свету и не отвлекают ее... Она меня не слушает!

Светлый маг тут же рявкнул на бородачей, и те послушно отстали от каменного монстра. Дальше Иден со своими друзьями занялись разбойниками, подосланными Соловьем. Его маг оказался довольно сильным Темным, и горный воздух разорвало боевыми заклинаниями.

Но я не смотрела… Боролась с горгульями, потому что они все равно меня не слушали!

Вернее, слушали, но совсем так, как бы я этого хотела. Не так, как это было описано в книгах, которые я читала в Обители! Потому что Соловей, похоже, осознав, что вот-вот потеряет свою каменную армию, тоже заорал. Принялся выкрикивать приказания, коверкая древний, прекрасный язык, и твари повернули свои головы уже к нему. Застыли растерянно, не понимая, кто из нас главнее.

Кто теперь их хозяин.

Уверена, это было какое-то заклинание, доселе мне неизвестное! С его помощью Темный – не этот, который сейчас бился со Светлыми, да так, что во всю сторону летели магические отблески их молний, – а другой, куда более сильный, подчинил волю каменных монстров, крепко-накрепко привязав их к разбойнику, человеку без магического Дара!

А потом я его сломала...

Сломала проклятое заклинание подчинения, нырнув так глубоко в свой Темный Дар, как никогда раньше. Выкрикнула новое заклинание, вложив в него все, что могла, весь свой резерв, зачерпнув так много из Тьмы, что едва не захлебнулась.

С моих рук сорвалась, разошлась по лощине кроваво-красная волна.

Иден со своими друзьями выполнил мою просьбу – остановил паломников, остановил разбойников и, кажется, вот-вот прикончит Темного мага… Теперь пришла моя очередь выполнить обещанное Йоханне! Я созвала горгулий, теперь безоговорочно послушных моей воле, затем натравила их на бывшего хозяина. После чего они должны будут вернуться домой, в Норберг, где Темные маги вновь погрузят их в спячку, в которой они будут пребывать до Окончания Времен, как и завещано Темными Богами.

Вскоре все закончилось.

Взглянув на Светлых магов и поверженного ими Темного, я опустилась на траву, чувствуя себя полностью опустошенной. При этом понимала, что мой Наставник справился бы куда лучше меня. Не позволил бы горгульям сомневаться в своих словах, после чего приказал каменным монстрам устранить невольных свидетелей. Не только Соловья и его разбойников, но и Светлых. Всех, и даже того, кто шел ко мне, и в его стальных глазах застыла тревога.

Но дело в том, что во мне оказалось слишком уж много проклятого Света!.. В этом и была моя проблема, моя беда… Разве я могла причинить вред невиновным?!

Отвернувшись, уставилась на вновь наползающий на лощину туман. Мельчайшие капельки тумана носились перед глазами. Облако, словно прожорливая пиявка, заглушало крики ужаса – горгульи не щадили никого из шайки Соловья.

Темная ведьма выполнила свое обещание.

Откинулась на спину, закрыла глаза. Тут подошла собака, лизнула мне руку. Покрутилась, устраиваясь под моим боком, грея своим теплом. Я же лежала и ждала, когда приблизится Иден. Наконец, маг тоже опустился рядом. Коснулся моего лба, и из его руки полилось мерзкое Светлое тепло. Но на это раз я не стала противиться, позволяя ему вернуть мне утраченные силы.

Мужская ладонь на моем лбу казалась крепкой и шершавой, но мне почему-то было приятно ее прикосновение. Так и лежала, прислушиваясь к чужому дыханию, чувствуя, как наполняется мой резерв. Иден тоже не спешил уходить.

Я же размышляла о том, что мне давно уже не было так спокойно, как сейчас, словно в мой мир пришло полнейшее равновесие. Неожиданно услышала голос Светлого:

- Кто же ты такая, Лиррит Стенстед?

Путь до столицы занял у нас ровно неделю.

С утра до вечера мы тряслись в седле, делая лишь короткие привалы, чтобы размять ноги или перекусить. Зато к ночи, когда уже начинало казаться, что спать будем под елкой, наш маленький караван обязательно оказывался в непосредственной близости от вполне приличных постоялых дворов. Сию загадку мироздания на третий день пути раскрыл мне Иден, заявив, что эта дорога им отлично знакома. Они много раз бывали на Западе и теперь с радостью возвращаются домой.

И каждый раз он расплачивался за еду и кров золотыми монетами с изображением Олафа Первого, не позволив мне потратить ни единого дайрама из собственных сбережений.

Но была и еще одна тайна, так и оставшаяся без внятного объяснения. К удивлению, маги старательно объезжали крупные города, попадавшиеся нам на пути. Делали приличный крюк, порой забираясь порядком в сторону от королевского тракта. При этом постоянно твердили, что надо поспешить, чтобы не дай Светлые Боги не опоздать на королевский Отбор!..

Я бы с радостью на него опоздала – ведь тогда метка Избранницы тоже погаснет, не так ли? – но мои попутчики твердо вознамерились довезти меня до Бэлмора вовремя.

В дороге между нами установилось нечто вроде вооруженного нейтралитета. Нет, мы вовсе не прониклись искренним доверием и дружескими чувствами, но вполне могли общаться на отвлеченные темы или делиться впечатлением об увиденном. При этом у каждого была запретная территория, на которую посторонним вход запрещен. Речь шла не только обо мне – я не собиралась никому докладывать, что на Отбор они везут принцессу из враждебного Астору государства, – но и у четверки Боевых магов тоже нашлось, что от меня скрывать.

Например, когда я принялась осторожно расспрашивать, кто они такие и чем занимаются в столице, вместо рассказа о себе получила новую попытку взять штурмом мою личную территорию. Они в который раз принялись допытываться, кто такая Лиррит Стенстед и как мне удалось обуздать горгулий в лощине возле Кровавого Перевала. Я же привычно отмалчивалась, пока однажды, не выдержав, не заявила, что было дело... Заговорила однажды геморрой одному Темному магу, проезжавшему через земли лорда Смарена, вот он и научил.

Тоже заговаривать, но уже зубы горгульям.

А так я – простая травница, еду на чертов… Вернее, на их королевский Отбор в сопровождении четверых Боевых магов, которые глаз с меня не сводят. Следят с неусыпной бдительностью, чтобы опять чего-нибудь не учудила, хоть я уже многократно пообещала, что не сбегу.

Не сбегу, потому что мне так и так придется добраться до столицы, чтобы избавиться от дурацкого знака на своем плече! В ответ я ловила ехидные взгляды магов – Эскила и Армунда – и очень скоро стала подозревать, что отделаться от метки мне так просто не удастся. И это меня порядком тревожило.

Впрочем, и других причин для беспокойства набралось порядком. Меня волновало то, что вокруг нас слишком много Света! Все было светлым, открытым и солнечным – и убегающие до горизонта возделанные поля, и длинные делянки виноградников, и уютные деревушки с выкрашенным в белое домиками, и приятные, улыбчивые люди, и широкие тракты, а вовсе не грязь по колено, как на большинстве дорог Норберга.