— Клянусь.

Эхо оставила свой кий у стены и подошла к столу.

Судя по всему, игры на сегодня кончились. Она взяла биток.

— У моей мамы биполярное расстройство. Ну, знаешь, маниакально-депрессивное. Есть два вида биполярного расстройства, у мамы первый. Не то, чтобы он был самым худшим вариантом, скорее, как пятибалльный ураган или десятибалльное землетрясение. Годами ей ставили неверный диагноз, а когда мне стукнуло шесть… — Эхо перекатила шарик на стол, разбрасывая другие. — У неё случился серьёзный срыв, но нам помогли. Мама была замечательной, когда пила свои таблетки.

Она обняла себя руками и уставилась в стол. Её нога стучала по полу.

— Я знаю лишь ту малую часть информации, что мне рассказали друзья и папа. Она перестала принимать лекарства, у неё случился маниакальный припадок, я пришла к ней домой, и мама попыталась убить меня.

Я боялся двинуться, дышать, существовать в этот момент. По телевидению подростков изображали счастливыми, беззаботными. Мы с Эхо никогда не узнаем такой жизни. Мои родители умерли. Система опеки издевалась надо мной, когда должна была защищать. Эхо… Эхо предал человек, который должен был пожертвовать жизнью, чтобы защитить её.

Она поднесла ладонь ко лбу.

— Ты знаешь, каково это, не помнить что-то? Мама любила меня. Она бы не причинила мне боль. Знаешь, каково это, терпеть ужасающие кошмары ночь за ночью? Одним вечером я ложусь спать, моя жизнь идеальна, а затем просыпаюсь в агонии двумя днями позже, в больнице, и весь мой мир разрушен. Мне нужно знать. Если я узнаю, то, возможно, смогу снова почувствовать себя целой. Может… — Эхо напоминала мне статую святой, которую мама когда-то поставила у себя в саду. Руки распростерты, стремясь найти ответ у Бога, который ненавидел нас обоих. — Может, я снова смогу стать нормальной.

— Расскажи мне об Айресе. — Я искал любую мелочь, за которую можно было уцепиться.

Случилось чудо — моя просьба отвлекла её от депрессивных мыслей. Она моргнула, возвращаясь к пиканью и биканью видео аркады.

— Айрес любил машины. Он спас свой «Корветт» 1965 и потратил годы, работая над ним. Вот почему я преподаю тебе. Мне нужны деньги, чтобы закончить работу над машиной.

Значит, она не была ботаном, желающим заработать дополнительные баллы или отработать практику. Она хотела почтить память о брате — своей семье. У нас с Эхо было больше общего, чем я думал.

— Что с ней не так?

Она взяла свой кий и вернула его на стойку.

— Понятия не имею. Насколько я знаю, нужны новые свечи зажигания и газ за двадцать долларов. Или какая-то большая и дорогая деталь. Сегодня я вызвала механика, чтобы он на неё посмотрел, но меня преследует чувство, что он отправит меня в химчистку.

— Я знаю одного парня, гения по части машин. Он бы многое отдал, чтобы коснутся «Корветта» 65-го года. Не против, если он посмотрит твою машину?

На её губах снова расцвела улыбка сирены, а глаза девушки засияли.

— Я только за. Определенно, за.

Она, скорее всего, растеряет долю своей радости, встретив Исайю.

— Исайя может показаться грубоватым, но он хороший парень. Не хочу, чтобы ты удивлялась, когда он окажется кем-то вроде меня.

Её смех был подобен музыке.

— Что, ты не тусуешься с миссионерами в своё свободное время? А я-то думала, что когда все остальные идут домой и надевают свои домашние штаны и футболки, ты напяливаешь рубашку-поло и брюки цвета хаки.

Никто, кроме Исайи и Бет, не дразнил меня. Обычно люди обходили меня стороной.

Да, эта маленькая нимфа полностью наслаждалась игрой.

— Продолжай, Эхо. Люблю прелюдию.

Она смеялась так громко, что хлопнула ладонью по рту, что совсем не сдержало её хихиканья.

— Ты такой самоуверенный. Думаешь, если девушки тащатся от тебя и дают залезть себе в трусики с первой попытки, то я последую их примеру? Подумай дважды. Кроме того, у меня теперь есть твой номер. Каждый раз, когда ты будешь пытаться сделать из себя такого мрачного и опасного, я буду представлять тебя в розовой рубашке в полоску, с поднятым воротником, и плиссированных брюках-чивос.

Ну уж нет. Я кинулся на Эхо, чувствуя себя тигром, загоняющим жертву.

Она попятилась к стенке, но я продолжал наступать. Затем прижался к ней, ощущая каждый чувственный изгиб. Я хотел коснуться каждого дюйма её тела. Её сладкий запах пьянил меня.

Глаза девушки насмешливо смотрели на меня, но улыбка испарилась, и она прикусила губу. Черт, она хоть знала, что делала? Для девушки, пытающейся держать меня на расстоянии, она делала всё, чтобы завести меня.

— Что ты там говорила? — Я опустил голову и вдохнул тёплый аромат корицы у её шеи, проводя носом по нежной коже.

Её грудь стала быстрее подниматься и опускаться. Моя рука растворилась на линии её живота, в сантиметре от бедра. Я колебался между тем, чтобы поднять или опустить руку, оба варианта удовлетворили бы мои желания.

— Ной, — выдохнула она, неосознанно исполняя одну из множеств моих фантазий, включающих Эхо. Если я всё сделаю правильно, возможно, она воплотит ещё парочку. Едва задевая губами кожу, я коснулся её щеки и спустился ко рту. Её ногти щекотали мне грудь, сводя с ума. Желание поцеловать её стало единственной причиной дышать.

Её руки сильнее надавили мне на грудь, и наши губы соприкоснулись.

— Не могу. — Она оттолкнула меня. — Я… я… не могу. — Юмор исчез без следа, её глаза были широко распахнуты. — Я на свидании с Люком и это… — она указала на нас, — неправильно. Ты Ной Хатчинс, а я не из тех девушек, которые занимаются «этим» с… с…

Я закрыл глаза, чтобы вернуть хоть какой-то контроль над своим телом. А затем закончил за неё:

— Со мной.

— Да… нет… не знаю. Я хочу нормальных отношений, Ной. Ты можешь мне это дать?

Забавно, при этих словах она тянула за перчатки на своих руках.

— Когда же ты поймёшь, что это невозможно для таких, как мы? — Не знаю, кого я хотел ранить больше — себя или её.

Она могла притворяться, но Эхо никогда не вернётся к девушке без шрамов.

Чёрт, может, я сказал это, чтобы напомнить себе, что парень, как я, никогда не получит Эхо.

Она резко развернулась, от неё веяло той же яростью, которую я видел в первый день в офисе миссис Колинз.

— И что прикажешь делать, Ной? Сдаться, как ты? Стать наркоманкой, пропускать школу? Забить на всё?

— Это куда лучше, чем притворятся тем, кем не являешься. Почему тебе так важно быть с парнем, который кинул тебя, чтобы посмотреть чёртов фильм?

Эхо потерла лицо двумя руками, её злость испарялась.

— Ты отведёшь меня на танцы в честь Дня Святого Валентина? Буду ли я больше, чем очередная девушка на твоём заднем сидении, или стану поводом для шуток между тобой и твоими друзьями?

«Не знаю».

Правда застряла у меня в горле. Я хотел сказать, что она будет гораздо большим, но не мог. Я ни к кому не привязывался, и вот передо мной стояло это прекрасное создание, спрашивая именно об этом.

Она провела рукой по волосам.

— Всё нормально. Не напрягайся так из-за этого. Я твой репетитор, а ты… ты нуждаешься в помощи. Мы будем работать вместе, чтобы залезть в наши папки, и жить своими жизнями. Мне нужно идти. Спасибо за ужин и игру.

Эхо проскользнула мимо меня, возвращая меня к реальности.

— Подожди.

Она оглянулась через плечо. Вокруг её глаз обозначились тёмные круги, а плечи были ссутулены. Как так получилось, что я не замечал её изнеможение? Она рассказывала о кошмарах. Когда она спала в последний раз? Не моё дело… и моё молчание это подтвердило.

Когда я ничего не сказал, лучшее, что случалось со мной за последние три года, ушло. Чёрт, я был идиотом.