Моя песня закончилась, пальцы перестали выстукивать ритм, а мы — качаться из стороны в сторону. Эхо замерла, продолжая держать меня за руку и кладя голову мне на плечо. Я закопался лицом в её тёплых шёлковых кудряшках, прижимая девушку крепче. Эхо становилась для меня необходимой, как воздух.

Я опустил руку на её подбородок, поднимая голову. Стал поглаживать пальцем её тёплую гладкую щёку.

Моё сердцебиение участилось. На её губах заиграла улыбка сирены, когда она наклонилась ближе ко мне, и я почувствовал неоспоримое притяжение потерянного в море матроса к взывающей домой прекрасной богине.

Я поцеловал её в губы. Мягкие, пухлые, тёплые — такие, какими я их и представлял, и даже лучше, гораздо лучше. Эхо неуверенно ответила на поцелуй, как бы задавая любопытный вопрос, на который у меня был ответ. Я приоткрыл рот и стал ласкать её нижнюю губу, моля о разрешении. Гладкие руки девушки сомкнулись на моей шее и потянули за волосы, прижимая меня ближе.

Она открыла рот, её язык соблазнительно коснулся моего, из-за чего у меня чуть не подогнулись колени. Наш поцелуй стал набирать обороты, и во мне загорелось пламя. Её ладони поглаживали мою голову и шею, лишь распаляя огонь во мне.

Забывая о каждом правиле, которое я сам себе придумал, я провёл руками по её спине, запутываясь в волосах и придвигая Эхо ближе к себе. Я хотел её. Я нуждался в ней.

Вдруг послышался звук захлопнувшейся двери, и Эхо вздрогнула. Она быстро отпрянула и повернула голову на звук двигателя. Мы наблюдали, как впереди загорелись красные фары, а затем исчезли, когда машина уехала дальше по улице.

Глаза девушки встретились с моими.

— И что это значит для нас?

Я прижался своим лбом к её.

— Это значит, что ты — моя.

Утро понедельника принесло новый этап моей жизни — публичные отношения с Ноем Хатчинсом.

Как только он подошёл ко мне со спины и поцеловал меня в шею, я стала разрываться между желанием прижаться к нему и убежать.

Каждый мускул моего тела кричал о том, чтобы я поддалась ему. Разум же твердил, чтобы я отодвинулась. Вздохнув, я последовала велению последнего.

— Ты нарушаешь множество школьных правил о публичном проявлении чувств.

Ной засмеялся, а я закрыла дверцу шкафчика.

— И что?

И что?

— Я не хочу получить наказание и остаться после уроков.

— Ты слишком напряжена. Кажется, я знаю, что поможет тебе расслабиться.

То, как его взгляд поглощал меня, намекало, что мне не стоит поддаваться на его уловки, но я не сдержалась.

— И что же?

Ной прижался ко мне своим телом, толкая меня к шкафчику.

— Поцелуй.

Я крепче ухватила учебники у груди и попыталась побороть желание уронить их и накинуться на него. Но это только бы поощрило его намерения подарить мне фантастический поцелуй. Как бы там ни было, поцелуи на публике точно грозили наказанием и опозданием на урок.

Я нырнула под его руку и вдохнула свежий воздух, радуясь любому запаху, не напоминающему мне о нём. Ной догнал меня, подстраиваясь под мой шаг.

— Знаешь, возможно, ты никогда не замечала, но мы с тобой вместе ходим на математику. Могла бы и подождать меня.

— И дать тебе шанс затащить меня в кладовку уборщика? Нет, спасибо.

Парень держал одной рукой книги, другую засунул в карман джинсов. Как и было обещано, он не держал меня за руку и не обнимал за плечи, но это не мешало ему уделять мне больше внимания, чем ученики в коридоре.

Мы зашли в кабинет математики, и, клянусь, каждый человек в комнате замер, наблюдая, как Ной остановился у моей парты.

— Мы с Исайей и Бет подойдём позже.

— Хорошо. — Уроки, починка машины и, надеюсь, немного поцелуев.

Он сверкнул своей озорной улыбкой и понизил голос:

— Миссис Фрост всегда опаздывает. Я мог бы поцеловать тебя и дать толпе то, чего они так хотят.

Это было бы шикарным началом урока. Я облизала губы и прошептала:

— Ты принесёшь мне столько неприятностей, Ной Хатчинс…

— Именно. — Ной погладил меня по щеке, прежде чем направиться к своему месту в конце класса.

Я устроилась на стуле и провела весь час, пытаясь сосредоточиться на математике, а не на поцелуях Ноя.

***

Лила оттолкнулась от стены и присоединилась ко мне по пути в кафетерий.

— Чего так долго? Где ты была?

— Мне нужно было сходить к шкафчику перед ланчем. — Вообще-то нет, но я использовала этот предлог, чтобы пройтись мимо шкафчика Ноя и украсть пару секунд его времени… или пару поцелуев. Я наконец поняла, почему он с друзьями предпочитал тусоваться в опустелых коридорах, а не в столовой.

— Ага. Так высокий и загадочный парень не составит нам компанию за ланчем?

— Не-а. — Я сделала попытку скрыть оптимизм в своём голосе, заставляя себя отнестись к этому нормально. В конце концов, у меня не было выбора. Наверное, я могла бы сесть с Ноем, если сильно того бы захотела. С меня было достаточно насмешек.

— Итак, как там поживает мой социальный статус?

— Опустился ниже плинтуса.

Миленько. Подруга могла бы и предупредить меня, прежде чем мы явились в кафетерий. Почему, ну почему Добрая волшебница Глинда не могла помахать своей волшебной палочкой и заставить жевунов полюбить меня?

Я вспомнила первый день девятого класса: люди постоянно пялились на меня и шептались за спиной. По крайней мере, в этот раз они не разглядывали мои руки, а переводили взгляд с меня на пустые столики Люка и Ноя.

— Бери поднос и пошли за едой, — буркнула Лила, когда мы прошли мимо нашего стола. Натали слабо улыбнулась мне, а Грейс стала внимательно рассматривать банку от йогурта.

Моё сердце ухнуло. Мнение всей школы меня мало волновало, если честно. Их смех и тихие комментарии были неприятны, но значения не имели. А вот отторжение Грейс разбивало мне сердце.

Я поставила поднос за Лилой, не прикасаясь к еде.

Девушка набрала тарелку жареной картошки и взяла два шоколадных кекса с начинкой, чем несказанно меня удивила.

— Школа разделилась во мнениях. Дина рассказала друзьям, что Люк лишь использовал тебя, чтобы она приревновала, что возвращает тебя в мир жалких людей. Благодаря драке на танцах и твоим поцелуям с Ноем перед первым уроком, некоторые считают, что ты бросила Люка ради него, что официально ставит тебя на дорогу в мир чудил.

Класс. Может, я могла бы быть королевой чудил, правительницей всех эмоционально напуганных людей. Прямо как сводная сестра Доброй волшебницы.

— А остальная часть школы считает, что вы с Люком использовали друг друга, что он принадлежит Дине, а вы с Ноем сексуальная парочка. — Лила скромно улыбнулась и подмигнула, вручая деньги кассиру.

Я последовала за ней и заметила Люка, нависающего над Диной и улыбающегося, как дурак. Я действительно бросила его ради Ноя, но и он меня тоже. Говоря по правде, я использовала его, чтобы вернуться к нормальной жизни. Использовал ли он меня, чтобы вернуть Дину?

Девушка поймала мой взгляд и сощурилась. Люк одарил меня полуулыбкой, беря её за руку. Может, он и использовал меня, но я была не против. В этом случае наши две ошибки привели к грандиозному успеху.

— Дай угадаю, последнюю группу создали вы с Натали.

— Но ведь мы единственные, кто имеет значение, так?

Я присоединилась к подруге за прилавком с приправами.

— Если большинство учеников наградило меня званием чудилы, то почему мне так важно было появиться на ланче?

Лила выдавила медовую горчицу на свою горку картошки.

— Грейс.

Сидя рядом с Натали и ещё одной своей публичной подругой, девушка без остановки мешала йогурт.

— Я удивлена, что она ещё не приняла решение. Репутация против дружбы. Первое всегда выигрывает, не так ли?

— Она старается. Дай сплетням время утихнуть, и она смирится.

Да, возможно. Я поставила свой пустой поднос на стол.