На удивление, от него совсем не пахнет алкоголем. Я и сама протрезвела мгновенно, как только опасность стала нарастать.

— Отпустите! Пожалуйста! — обессиленно прошу я.

Новая попытка вырваться оказывается тщетной. Я осматриваюсь по сторонам — рядом никого. Молюсь, чтобы хоть кто-то вышел из клуба и спугнул этого мерзавца.

Его ладонь скользит по внутренней стороне моего бедра. Я сильно свожу колени, пищу от страха и трясусь, как осиновый лист. От осознания, что этот мужчина может со мной сделать, просто в пот бросает.

— Да брось, малышка! Не набивай себе цену! — раздраженно рычит Денис.

— Отпустите…

— Нет! — хищно рявкает, и я зажмуриваюсь.

Видимо, никто не придет меня спасать. И я мысленно ругаю саму себя за то, что пошла на танцпол, что согласилась потанцевать с незнакомцем, что вышла с ним на улицу.

Нужно было сидеть рядом с Тиной.

Или вообще остаться дома!

— Девушка сказала, что она против! — слышу грозный рык в стороне.

Распахиваю глаза и смотрю на возникшего из темноты мужика. Он больше, чем этот Денис, раза в два.

Мамочки…

Мамочки мои…

Я сейчас просто описаюсь от страха и ужаса.

— А ты кто такой? — Денис отпускает меня, и я медленно скатываюсь по стене вниз.

Тяжело дышу, закрыв глаза. Меня тошнит. И пульс подскочил просто до невероятных мощностей.

— Это девушка Давыдова, — грозно сообщает мой спаситель.

Мамочки мои… под кожей жар, и я вся трясусь. Но появляется слабая надежда, что меня сейчас и правда спасут.

— Отшельника? — уточняет Денис сдавленным голос.

Он в момент растерял всю свою дерзость.

— Да. Отшельника.

— Так что ж вы сразу то не сказали, — разводит руками и улыбается виновато. — Если бы я знал, что эта девушка Льва Сергеевича, то даже подходить бы не стал.

Я офигиваю просто. Широко распахнув глаза, я смотрю в лицо возникшего из неоткуда мужика. Здоровый, как шкаф. И взгляд такой свирепый, подавляющий.

И, самое главное, этот незнакомый мужик знает Отшельника. И прямо заявляет, что я — девочка Давыдова.

Ну капец.

— Пошел отсюда! — рявкает мой спаситель.

И Денис, сгорбившись, быстро скрывается в подворотне за клубом.

Сильно зажмуриваюсь. Голова болит так, будто треснуть пополам готова. И на слезы опять пробивает.

— Встань, — приказ вибрирует в воздухе властным рыком.

— Не могу…

— Совсем бухая, да?

Качаю головой отрицательно.

— Встань! — повышает голос мужчина.

Я сильно вздрагиваю. Губы дрожат. С трудом поднимаю свое тело, держась за стеночку позади меня.

— Поехали, — Шкаф хватает меня за локоть цепкими пальцами, сжимает больно и тянет за собой.

— К-куда? — заикаюсь от лютого ужаса.

Торможу изо всех сил.

— Отпустите! Не надо, пожалуйста!

— Да замолчи ты, — тихо, но очень строго выдает мужик.

— Я не хочу с вами никуда ехать!

— Тебя никто не спрашивает. Ты доигралась, малышка.

— Я? — лепечу беззвучно, все еще стараясь упереться ногами в асфальт и затормозить этого Шкафа. — Я ничего такого не сделала!

— Давыдов приказал тебя привезти, — мужик открывает дверь наглухо тонированного внедорожника и пытается засунуть меня на заднее сидение. — Да сядь ты уже! И так с огнем играешь!

Я на мгновение зависаю, когда слышу, что мы сейчас к Льву Сергеевичу поедем. И Шкаф пользуется заминкой.

Ловко хватает меня за затылок и просто швыряет в тачку.

— Ай! — громко кричу я, больно ударившись обо что-то коленом.

За мной захлопывают дверцу, и я понимаю, что снова вляпалась. И если меня сейчас отвезут не к Отшельнику, а еще куда, то назад живой я просто уже не вернусь.

Да и к Льву Сергеевичу сейчас ехать страшно. После того, как меня поймал Шкаф в клубе, напугав несостоявшегося насильника Дениса.

Я сажусь на сидение, и только сейчас замечаю за рулем Константина!

У меня прямо мурашки по позвоночнику прокатываются, и слабые лучики надежды мелькают в кромешной тьме.

Меня хотя бы не убьют и не трахнут. Это уже хорошо.

Машина трогается, шурша колесами по асфальту. Сквозь плотную тонировку я вижу выходящую из клуба обеспокоенную Тину с Женькой и Глебом. Подруга, наверно, в шоке от того, что я пропала.

Ни документов с собой, ни телефона. Даже написать ей не смогу.

И маму не смогу предупредить, что со мной все хорошо.

Хотя хорошего пока мало…

Тяжело и прерывисто дышу, стараясь успокоить разбушевавшееся сердце.

Слежу за дорогой внимательно, придвинувшись поближе к дверце. Рука лежит на ручке, пальцы дрожат. Если внедорожник свернет куда-то не туда, то я лучше вывалюсь из машины на ходу.

Но уже через пятнадцать минут за окном начинают мельтешить знакомые силуэты сосен.

Я немного расслабляюсь.

— Почему Лев Сергеевич решил увидеть меня именно сейчас? — набравшись смелости, спрашиваю у Константина.

Он молчит. Только мельком осматривает мое отражение в зеркало заднего вида.

— Как он узнал, что я пошла в клуб?

И снова в ответ тишина.

— За мной следили, да? — усмехаюсь собственной мысли, потому что она кажется мне практически нереальной.

— Да, — басом отвечает Константин.

Мое сердце ухает в желудок.

— Лев Сергеевич приказал за мной следить? — широко распахиваю глаза от шока.

— Ты задаешь слишком много вопросов для провинившейся шлюхи.

— Что? — шепчу возмущенно. — Никакая я не шлюха!

И снова эта поглощающая тишина в салоне машины.

Ужас просто!

То есть все это время я была под присмотром?

Поверить не могу…

Огни замка пробиваются сквозь размашистые ветки сосен, а я от нервов ерзаю по сидению и одергиваю подол короткого платья.

Вот теперь я по настоящему боюсь.

Лев Сергеевич не просто так стал за мной следить. Он будто чувствовал, что рано или поздно я попаду в такую вот ситуацию, как сегодня.

И я должна быть благодарна, что меня спасли от изнасилования, но мне не по себе.

Как смотреть в глаза этому сильному, строгому, холодному мужчине?

Мы не виделись чуть больше трех недель, и я уже и не надеялась на встречу. Но вот как все обернулось.

Меня везут в его дом, словно на казнь. И я дышать даже спокойно не могу. В горле першит и подташнивает из-за выпитого алкоголя.

Константин въезжает на территорию Отшельника, и у меня кружится голова от предвкушения встречи. Знаю, что Лев Сергеевич, наверно, будет недоволен мной. Но он захотел, чтобы я сегодня же приехала к нему!

Водитель тормозит прямо возле входа. Слышу лай огромных доберманов, и под кожей озноб нарастает. Дрожу вся от холода.

— Выходи, приехали, — цедит Константин сквозь зубы.

Дергаю ручку, и она поддается. Дверца легко открывается. А вот мне чтобы вылезти из огромного внедорожника приходится напрячься.

Ноги окаменели. В них словно пружины. Одно неловкое движение, и я упаду носом на ступеньки замка. Шатаясь, я с трудом держу равновесие, поднимаюсь медленно и неловко.

— М-даа-а-а-а! — недовольно цедит Константин за моей спиной.

Я судорожно выдыхаю и расправляю плечи. Нужно взять себя в руки, если хочу добраться до входа без разбитого носа.

Балансирую на каблуках, как канатоходец по тонкой ниточке, все же добираюсь до входной двери.

Собаки заливаются, как полоумные.

Ну все, Дарина. Ты пришла.

Закрываю глаза на секунду, вдыхаю запах влажного мха и хвои. Голова все так же кружится, и тошнота никуда не делась.

Дрожащими пальцами открываю дверь и на цыпочках вхожу в темный коридор замка.

— Лев Сергеевич? — вполголоса зову я.

Тишина.

Присаживаюсь на корточки и расстегиваю застежки на туфлях. Щиколотки уже болят от этих каблуков! Тот, кто их придумал, видимо очень сильно ненавидел женщин.

Беру свои туфельки в руку и ступаю по холодному полу босыми ногами. В тишине замка слышу гулкий стук своего сердца.

— Лев Сергеевич! Это я, Дарина! — чуть громче сообщаю я.