— Ты должен все ей рассказать, Левушка, — тихий голос Жени слышен с улицы.

Замираю. Медленно поворачиваю голову. В тишине дома кажется, что я слышу хруст своих шейных позвонков.

— А если уйдет?

— Она не уйдет.

Я не дышу и не двигаюсь.

Вижу Льва и его сестру. Они на шезлонгах возле бассейна. Повернуты спиной ко мне.

Меня они не видят.

— Ты бы осталась на ее месте? — спрашивает Лев приглушенно.

Дверь на задний двор открыта. По моим ногам тянет сквозняком.

— Я не знаю. Но Дарина останется. Только не дави. И не пугай. Дай выбор.

— Я не могу, — он качает головой и, повернувшись к сестре, напряженными пальцами сдавливает свою переносицу. — Я уже не смог отпустить ее до конца. Приставил охрану, присматривал.

— И правильно сделал! — со злой насмешкой выдает Женя. — Тебе было бы лучше, если тот урод ее изнасиловал возле клуба?

— Я слишком жесткий. Она — молодая.

— Она сильная девочка со стержнем, Лева. Ты знаешь о ней все. Ее стремление работать и помогать семье говорит о многом. Не каждая бы так смогла.

Невольно улыбаюсь. Я всегда считала себя слабачкой. Безвольной и бесхребетной. Нет, конечно я могла за себя постоять. Отбивалась от обидчиков в школе, не сдавалась, шла дальше. Хорошо училась, находила подработки, выкручивалась. Жила одна с малолетства, пока мама со Степушкой были в больнице.  |Ч|и|т|а|й| |на| |К|н|и|г|о|е|д|.|н|е|т|

Я никогда не была маминой обузой.

И, наверно, я действительно сильная. По крайней мере, я сильнее, чем думала раньше.

— Если ты дашь ей почву, Дарина и детей родит, и бизнес построит, и тебе еще помогать будет. Она умна не по годам, — уверенно проговаривает Женя. — Она не простушка, как ты считаешь.

— Я не считаю, что она простушка.

— Да? — звучит с вызовом. — Тогда расскажи ей все и дай свободу. И увидишь, чего эта девочка стоит.

Я медленно отступаю назад. Пячусь спиной. Половицы предательски скрипят.

Стискиваю челюсти.

Лев и Женя оборачиваются. Их взгляды устремлены на меня. Шумно и коротко выдыхаю и иду к ним.

— Привет, — тихо произносит Лев, смотря мне в глаза.

— Привет, — останавливаюсь у входной двери, правой рукой обнимаю свое левое плечо.

— Выспалась, соня? — с задорной улыбкой спрашивает его сестра.

— Да, — киваю. — И цветы я уже видела. Спасибо, Лев.

— Цветы — это самая малость из того, что я хотел бы тебе дать, Дарина. Ты достойна большего.

Прикусываю губу.

— Вам нужно поговорить, — Женя встает с шезлонга.

Проплывает мимо меня уверенной быстрой походкой, притормаживает.

— Все будет хорошо, — шепчет мне на ухо и заглядывает в глаза.

Улыбается.

Я выдавливаю ответную улыбку. Немного неловко… я ведь слышала их разговор. И от этого сейчас внутри все натянуто до предела.

— Ты готова? — Лев тоже встает с шезлонга и приближается ко мне, он смотрит на меня сконцентрировано и властно.

Киваю коротко.

Глаза мужчины блестят загадкой.

— Тогда пойдем, — Отшельник протягивает мне свою руку.

Сердце отчаянно набирает ритм. Я понимаю, что он поведет меня в ту комнату с белой дверью. Сейчас я узнаю о нем больше. Намного больше.

И это может стать переломным моментом. Сейчас все может закончиться.

Мы поднимаемся на второй этаж. Лев достает ключ из брюк и вставляет его в замочную скважину. Прокручивает, в тишине два щелчка звучат оглушительно громко. Кажется, что даже пол под моими ногами вибрирует.

— Проходи, — приглушенно произносит мужчина и толкает белую дверь.

Петлицы скрипят, и я вижу…

Я вижу спальную комнату. Светлую, просторную, с большой кроватью, а на ней белый мягкий плед. Справа по стене грузный комод из белого дерева, заставленный всякими женскими штучками: расческа, флакон духов, косметичка, немного заляпанная тональником возле молнии.

Я застываю, боясь даже дышать, не то что входить внутрь.

Белые занавески с золотыми нашивками, прикроватная тумбочка, на ней плюшевый белый заяц с длинными ушами и розовым большим носом-пуговицей.

Гардероб приоткрыт. В нем видны черные лаковые туфли лодочки и платья — все белые, но разного кроя.

Я была права. За белой дверью скрывался «скелет» его бывшей.

— Смелее, Дарина, — Отшельник только улыбается, видя мою растерянность.

— Чья это комната?

Он молчит вместо ответа. А у меня по позвоночнику озноб скользит. Неприятный такой, что вся мурашками покрываюсь.

— Я все объясню, — обещает мне Лев.

И я все же решаюсь. Осторожно переступаю порог комнаты.

Пахнет пылью. Она толстым слоем лежит и на комоде, и на подоконнике.

— Семь лет назад я встретил Стеллу. Мою бывшую. Я был молод и мне казалось, что я никогда не смогу по настоящему полюбить женщину. Но Стелла… она стала для меня особенной. Лучиком света, ориентиром в жестоком мире. Мне с ней было хорошо.

Я слушаю, не шевелясь. Заметила фотографию на тумбочке возле кровати и не мигая ее рассматриваю.

С фото на меня смотрит молоденькая красивая блондинка с голубыми чистыми глазами. Улыбается, в руках держит букет нежно розовых пионов. На секунду мне кажется, что я чувствую запах цветов.

Голова предательски кружится.

Я так ждала, когда узнаю правду, а теперь смотрю на фотографию девушки в золотой рамке и меня просто страхом парализует.

Что Отшельник с ней сделал?

— Шло время. Год… полтора… и я понял, что становлюсь одержим Стеллой. Стал собственником. Хотел, чтобы она принадлежала только мне. Мне одному.

Я закрываю глаза. В теле по венам быстро и шумно бежит раскаленная кровь.

— Стелла была социально активной. Посещала различные выставки, галереи, театры, музеи. У нее было много знакомых мужчин среди поэтов, актеров, кинопродюсеров. Она вела свой бизнес, много работала и весело отдыхала. Рестораны, клубы, алкоголь, мужики вокруг нее вились толпами. Я знал, что каждый первый хочет Стеллу. А я не просто ее хотел. Я уже был одержим.

Я медленно поворачиваю голову в сторону Льва Сергеевича. Кажется, что в тишине слышу стук его сердца и напряженное дыхание. И пол под ногами тревожно вибрирует.

Я уже не уверена, что хочу узнать продолжение этой истории про одержимость. Поджимаю пальцы на ногах и медленно втягиваю пыльный затхлый воздух ноздрями.

А в голове словно красная лампочка сигнал — беги!

— Я просил ее стать моей женой, поселиться в тихом доме, родить ребенка. Хотел семью с ней. Но Стелла была настроена только на поверхностные отношения. Ей нужен был азарт, кайф, быстрый дофамин. А я видел ее моей супругой и матерью моих детей. Это ее комната. Она жила тут больше года. Приезжала, отдыхала от суеты, трахалась со мной и снова мчалась в город за тусовками и мужским вниманием. Дошло до того, что меня посетила мысль — если она не будет со мной, то пусть будет мертва.

— Ты убил ее? — шепчу я, оцепенев от ужаса.

Все. Он теперь и меня убьет, если я захочу уехать. Мне нужно было быть умнее и делать ноги отсюда раньше.

— Я? — мужчина опасно усмехается и качает головой отрицательно. — Не-е-е-ет. Но если бы мог, сделал бы именно это.

— Только за то, что она отказалась быть твоей?

— Не все так просто, Дарина.

— Нет, Лев. Все просто. Если девушка не хочет быть твоей, то ты обязан ее отпустить.

— Думаешь, легко избавится от одержимого желания обладать женщиной? Какая ты наивная.

У меня в горле першит. Хочется закашляться, но я сдерживаюсь. И паника такая липкая, что до самых костей проникает. В кончиках пальцев ток от всей этой ситуации.

— Стелла совершила одну непростительную ошибку. Она забеременела. Я узнал об этом случайно, — продолжает плавно и мелодично рассказывать Лев.

Я хочу только уши заткнуть.

— Стелла сделала тест на беременность и оставила его в своей ванной. В мусорном ведре. А моя домработница его нашла и принесла мне.

Качаю головой отрицательно.