Глава 29

Алмаз

— Б…дь, Алмаз, это что за х. ня с тобой?! Тебя машина переехала? Что с лицом?!

Орал, бегая вокруг меня Руслан, а я усмехнулся, сплевывая очередной сгусток крови.

— С лицом не знаю, с сердцем полный фарш…

Признался, как сопляк слабый… Но просто невозможно было терпеть эту боль. Реально, не чувствовал даже кровавое месиво на своем лице, которое увидел, поймав свое убогое отражение в зеркале… мдааа… Тот еще урод…

Руслан вздохнул.

— Говорил я тебе, дурак ты набитый… Он узнал? — тихо с придыханием спросил он.

— Узнал, — ответил глухо я.

— А она как?

— Она в полном поряде, Руслан. Все хорошо с ней…

Друг не стал больше ничего спрашивать. Молча достал из холодильника лед и начал что-то там химичить с моей рожей.

— А что с боем теперь? — спросил меня осторожно.

— Все по плану. Бой состоится. И я просто обязан его выиграть. Давай, скажи, чтоб меня заштопали меня малец что ли… Не хочу, чтоб обсуждали мою избитую до боя физиономию на весь мир… Могут даже гримом замазать немного, как телку… — усмехнулся криво, — сегодня разрешаю…

Меня всегда несказанно бесило, когда в ходе всяких публичных выходов надо было пройти унизительную процедуру подготовки лица- типа к камере, чтобы свет лучше падал — меня вечно норовили чем-то припудрить, что-то там подрисовать. Отталкивал этих п…ов от себя со всей силы. Не хватало мне этого… Я ж борец, а не телка. Не нравится моя рожа, пусть не смотрят… Вот, как в воду глядел…

— Ты как вообще себя чувствуешь? Драться сможешь?

— Смогу, Руслан, кулаки целы- главное…

Зал гудел, утопая в неистовстве разгоряченной толпы. Прожекторы совершали свое хаотичное блуждание по огромному мрачному пространству, появившемуся здесь, на земле, словно из преисподней. Страшное, пугающее зрелище для человека, который бы мог попасть сюда случайно, по ошибке. Но таких здесь не было. Здесь не было случайных людей, как не было и простых… Каждый здесь платил баснословное бабло — кто на ставках, кто просто за дорогие билеты, чтобы прийти за своей порцией адреналина и крови… Да-да, пусть мир и вступил в XXIвек со всем его пафосом про гуманизм, прогресс и цивилизованность, в людях так и продолжала жить эта неутолимая жажда насилия и боли… И каждый отрывался, как мог- кто на членах своей семьи, кто на животных, кто на опасных хобби, кто на вот таких вот шоу… Перенеси нас на пару тысяч лет назад- едва ли что-либо было по-другому. «Хлеба и зрелищ», — вот он, главный девиз человечества, что бы вам кто ни заливал. Не любви, не чести, не достоинству. Люди из века в век, из поколения в поколение поклонялись этим двух вещам- хлебу и зрелищам…

Я помню только первую часть боя. И это плохо… Это значит, с какого-то этапа я себя уже не контролировал. Только до сих пор чувствую, как в этой гребанной драке хотел не зубы сопернику выбить, а свою боль и ярость вытрясти… Хотелось рвать, крушить, уничтожать… Совсем папаха начала стрелять (прим. кавказский жаргонизм- «стал неадекватным»)…Судя по тому, как самозабвенно толпа выкрикивала мое имя, им понравилось то, что происходило на ринге. Рефери поднял мою руку, а я смотрел перед собой и видел только все еще застилающую глаза красную пелену. И хотя кулаки зудели, голова пульсировала с гулом, а под глазом саднила гематома, так как Малес-таки смог разок мне вмазать, ощущение того ужаса, в котором я жил последние несколько дней, не покидало… Видел только ее перед глазами. Ее красивое тело в его руках, у его ног… Теперь эта картина вечно будет жить у меня в мозгах… А хотелось вытрясти ее, выкинуть, как ненужный мусор.

Медики погрузили на носилки Малеса. Парень получил свое. Не хер было соглашаться на нечестную игру… А Камила ведь правду тогда принесла на своем хвосте. Ублюдок и вправду намотал гипс на ручища и преднамеренно сделал перчатки жесткими, как два камня… Об этом, к моему несказанному удивлению, в преддверии боя сообщил мне еще и Аушеров, пришедший в раздевалку. Уж не знаю, что им двигало. Может, хотел вывести меня на лишние эмоции, зная, что я уже по-любому не откажусь от состязания… А может это его какие- то игры подковерные с Капиевым… Я не стал, как тёлка, раздувать скандал перед боем, не дал и Руслану. Молча вышел на ринг. Поймал глазами сидевшего в рингсайде Капиева и накаутировал парой ударов Малеса еще в первом раунде. Зал оторопел. С одной стороны, сокрушительная победа. С другой- где же шоу, где же мордобой, где же летящие во все стороны слюни и кровь… Все будет, господа, подождите.

После того, как рефери поднял мою руку и предложил мне сказать пару слов, я поблагодарил Малеса и предложил ему обмен перчатками, так сказать, дружеский жест солидарности и уважения, популярный в нашем деле. Тот оторопел и стушевался, но не смог отказаться. И так, на глазах у многомиллионной аудитории- в зале и тех, кто был по всему миру прикован к телевизору, я разоблачил его аферу публично. Наглядно продемонстрировал, что же было не так с его амуницией. Судьи впали в бешенство от его бесчестной игры, началась паника, крики, истерия. Но я снова взял слово и предложил свой вид решения проблемы. Сказал, что вне зависимости от результатов боя, несмотря на то, что уже выиграл, жду сатисфакции, потому что моей чести было нанесено оскорбление. Если Малес решил смухлевать с перчатками, значит, будем драться снова и теперь без них, как в самом начале зарождения бокса. Не было же тогда никаких перчаток… Да и в этом деле я был покрепче. Я ведь стал боксером только ради боя. Мой спорт-вольная борьба. Специфика смешанных боев без правил на подобного рода площадках в том, что каждый профессионал в своем виде может попробовать себя в новой технике. Я попробовал, и мне в целом понравилось, хотя все равно, считал именно борьбу спортом более древним и достойным, чем бокс… Малес позиционировал себя как универсал. Так вот, пусть покажет класс.

Нам дали фору в час, чтобы прийти в себя и подготовиться к новому состязанию. Ажиотаж был колоссальный. Прецедентов подобному еще не было- и теперь за боем следили чуть ли не со всех телевизоров в мире.

И вот, мы снова встретились на ринге. И я устроил ему пекло. Жаркое, страшное, кровавое. Именно такое, о каком мечтали все эти милые, благородные зрители в красивой чистенькой одежде. Я отрывался, наносил удар за ударом. Планомерно, грамотно, с выдержкой. Получал от того, как избивал дурака, истинное удовольствие. Потерял контроль. Надо было выпустить пар. Видел лицо Капиева, когда он понимал, что вторая за день победа тоже достается мне… А с ней- и его деньги… Проценты с продаж просмотров, рекламные компании… я сказочно богател с каждой секундой. Он смотрел на меня и знал, что я на его глазах становлюсь не просто уважаемым, но бедным спортсменишкой. Я становлюсь человеком с мировым именем. Звездой. Миллионером. И для всех этих людей я теперь герой, кумир, король… Только без королевы… Королева оказалась конченой продажной сукой… И мне сейчас искренне интересно, смотрела ли она бой и думала ли о том, что еще пару дней назад могла-таки рискнуть и пойти за мной. И получила бы теперь мои миллионы, мое сердце, мою любовь. А она выбрала остаться с ним. Потому что не верила в меня. Не верила в мою победу… Сука. Конченая сука у его ног с его членом во рту… И тут меня накрыло. Я прижал шавку Малеса и начал его уничтожать… Дальше ничего не помню…

Очнулся от своего коматоза только тогда, когда ведущий торжественно орал в микрофон о моей безоговорочной победе, разбрызгивая слюни, а зал был готов нести меня на руках, забыв о полуживом Малесе, которому потребовалась госпитализация после моей работы над его телом.

«Алмаз- новый герой современности! Герой, оправдавший свое имя с лихвой! Крепчайший из камней, чистейший и прекраснейший! Это твое время!»

Я вылавливал отдельные фразы, а сам только и мечтал о том, чтобы побыстрее заныкаться куда-нибудь в угол, напиться, наконец, отоспаться. Забыть обо всем этом. Накатила такая усталость, что сил не было… Не помню, как нам все-таки удалось скрыться от обезумевшей толпы и восторженных випов, резко возжелавших разом пожать мне руку, сбежать в раздевалки и через черный ход уехать на минивэне обратно в компаунд. Я отказался пока общаться с журналистами. Надо было привыкнуть к новому себе. Во всех смыслах этого слова…