Лежал в комнате и никак не мог заснуть, усталость не отпускала, как и напряжение, сковавшее изнутри каким-то панцирем, броней. В комнату постучал Руслан. Хотел послать его, но он был настырный.

— Алмаз, у нас проблемы, — сухо ответил он без расшаркиваний, — Малес умер в больнице, не приходя в себя…

Я молчал. Ничего не чувствовал. Пустота. Казалось, его слова доходят до меня с опозданием, или вообще не доходят…

— Сожалею, — скупо ответил я. Такое бывало. Это ужасно, но это правда жизни бойца. Мы подписываем до боя соглашение об отказе от претензий в случае летального исхода. Вот такой вот спорт.

— Проблема в том, Алмаз, что в соглашении ничего не значилось про вторую часть боя. Только про ту часть, в которой ты его накаутировал. А формально после первого боя он был живее всех живых… Получается, он умер в результате обычной драки, нанесенных тобой тяжких увечий. Нам нужен хороший адвокат, Алмаз.

Глава 30

Камила

Я потеряла счет времени. Не знала, какая сегодня дата, какой день недели. Да и зачем мне теперь было это знать… Моя жизнь теперь была ограничена стенами частной психиатрической клиники в ближайшем Подмосковье, куда меня, как сухо констатировал милый врач в очках средних лет, доставили и Дубая, как только мое состояние удалось стабилизировать после попытки самоубийства.

— Вас обнаружил муж. Если бы не Арсен Дибирович, наверное, спасти бы не удалось… Как написано в эпикризе, количество принятых Вами за раз препаратов и их фармакология неминуемо бы привели к летальному исходу, если бы не вовремя принятые меры…

Он говорил это мне, а я с силой комкала простынь, потому что одно упоминание этого змея вызывало ни с чем не сравнимое чувство отвращения и ненависти…

— Все будет хорошо, Камила. Здесь Вам помогут. Здесь Вы в безопасности… Я никогда не буду давить на Вас в принятии решения, но знайте, Арсен Дибирович каждый день справляется о Вашем состоянии, отправляет свежий букет цветов и только и ждет Вашего разрешения на встречу…

Я не отвечала. Вообще не говорила с ними. Не потому, что внезапно онемела. Потому что не хотела говорить. Ни с этими капиевскими прихвостнями, ни с кем бы то ни было еще… мне нечего было сказать этому миру… Меня вообще быть тут больше не должно было. Я всё. Я кончилась… полная апатия, полное равнодушие. Сил хватало только, чтобы встать и выкинуть в мусорку очередной капиевский веник, который купленная им с потрохами, как и весь другой персонал, медсестра с приторной улыбкой и пожеланиями чудесного дня заносила мне в комнату каждое утро.

Клиника больше походила на красивый загородный отель. За нами неустанно следили камеры, но в то же время, тюремного надзирательства не было, чтобы создать пациентам видимость свободы передвижения. Я много проводила времени в библиотеке, а она была здесь просто замечательная, гуляла на природе. Благо, что погода была сказочной. Не знаю, еще поздняя весна или началось уже лето. Но зелень, щебетание птиц, нежный шепот листвы и танцы колосящейся на ветру травы, на который, казалось, можно смотреть вечно — те немногие радости, которые все еще грели мне душу в этом мире…

Я старалась не думать о произошедшем в Дубае, старалась не думать об Алмазе, но не получалось. То и дело мысли возвращались к нему. К нашему прошлому, давнему и не очень. К воспоминанию его теплого сильного тела, жаркого дыхания, нежных, но настырных объятий. В масштабах жизни эти картинки в моей голове, может быть, за исключением каких-то дремучих и хаотичных обрывков минут, проведенных с отцом- то немногое счастливое, что у меня было… Ничто и никто больше не приносил мне никаких эмоций, которые бы могли сравниться с эмоциями в отношении Алмаза… Мой медвежонок… Как же я его любила… И хотя я знала, что устроенное Капиевым нам с ним в отместку шоу разбило его сердце, я была рада, что до этого он успел победить, что теперь он получил все то, что так давно заслуживал… Славу, признание, статус, деньги… Теперь перед ним должен расступиться весь мир…

Я сидела в холле клиники вместе с другими пациентами. Здесь не было буйных или слишком уж странных. Преимущественно такие, как я- либо суицидники, либо бывшие наркоманы, либо с тяжелыми формами депрессии… И все очень богатые, конечно же… На заднем плане играл телевизор с каким-то нелепым фильмом, а я читала Чехова… Что-то заставило меня поднять глаза на экран в тот момент, когда один из пациентов подошел к телевизору и переключил канал на Спортивный, и мое сердце больно кольнуло. Потому что там шла передача про Алмаза… он ведь теперь, наверное, настоящая знаменитость там, в реальном мире… Хотела было отвести глаза, но не смогла… Кадр сменялся кадром. Его отец, мать… Скромные, смущенные от свалившегося внимания, сильно постаревшие с тех пор, как их видела я… Их милый домик во Флориде… Кадры из нашего родового села и… отрывки боя… Не сразу поняла, что меня смутило… Возможно, его лицо… Какое-то оно было вспухшее, неестественное, словно не его… Я даже отложила книгу. Подошла поближе к экрану- это гримм? Не могла понять, что же с Алмазом было не так… А потом услышала то, во что сначала не поверила… Решила, что ошиблась… Автор программы говорил о том, что бой был 20 марта… Но как, если я наглоталась таблеток 19 марта- об этом написано в моей медицинской карте… Это означало, что в этот же день с утра я была у Алмаза, в этот же день Арсен устроил показательное выступление со мной в главной роли у окна… Вот только Капиев, пришедший за мной в номер отеля спустя несколько дней моего прозябания там, сообщил мне, что бой на тот момент уже состоялся… То есть это означало, что Алмаза избивали, заставляя смотреть на нас с Арсеном, накануне его боя….

К горлу подступил ком, я подорвалась к уборной, но не добежала. Меня вывернуло прямо на дорогой персидский ковер этого особняка- психушки чеширского кота… Попыталась встать, но голова кружилась, я снова упала на пол. Подбежали медсестры, что-то начали щебетать вокруг, но их голоса долетали до меня уже через накрывающую дымкой темноту сознания…

***

Я проснулась в своей палате, когда за окном уже вечерело. Теперь я определяла время суток вот по таким признакам. Интереса смотреть на часы не было… Плохо помнила, что произошло в последние минуты перед тем, как я провалилась в небытие… Помнила только добивающее меня открытие, от которого сердце так сильно сжималось, словно его засовывали в вакуум и сдавливали…

Я не сразу увидела, что в комнате кто-то есть. Машинально перевела глаза на отфиксированную боковым зрением темную тень на кресле напротив и дернулась. Люцифер в человеческом обличии был передо мной. Капиев все-таки не стал ждать моего «да»… Наверное, понимал, что никогда не услышит…

— Привет, Камила. Как ты? — голос сухой. Как всегда.

Я молчала. Мне нечего было сказать этому человеку. И приветов я ему не желала. Я желала одного-чтобы он сдох… Раньше желала, чтобы попросту испарился из моей жизни. А теперь так ненавидела, что желала смерти…

— Я знаю, что ты не в восторге от того, что я пришел к тебе, но… ты ведь моя жена, а я твой муж… Все еще… И так будет всегда, Камила… Мне кажется, ты уже поняла, что не стоит питать…

— Я все поняла, Арсен, — оборвала его, зная, что он скажет дальше, — ты все еще мой муж, а я твой жена… Одно только изменилось… У меня прибавилось больше поводов для ненависти к тебе…

Отвернулась к окну. Пусто на душе. Сил нет с ним говорить. И он молчит. Сидим так довольно долго в накрывающей комнату покровом вечера густеющей темноте.

— Хорошо, ненавидь… Ненависть лучше твоего равнодушия… — прервал молчание сиплым голосом.

Поворачиваю, наконец, голову в его сторону. Совсем темно. И легче от этого стало. Так хоть не вижу его глаза…

— Арсен, я вот все эти годы смотрела на тебя и думала… Есть ли в тебе что-то от нормального, достойного мужика… И вот вроде бы даже видела раньше многое. Вроде бы даже пыталась забыть то, что ты сделал тогда, в первый раз… Попытаться если не полюбить, то хотя бы подружиться с тобой как с человеком… Смотрела на то, как эти бабы вокруг тебя бегают, беснуются… Думала, ну ведь точно не только ради денег… Как Карина тебя боготворит… А сейчас вот смотрю… И понимаю, что все это фальшь, что ты просто пыль в глаза пускаешь… Шкуру сбрасываешь, как змея… Что там, внутри, у тебя гниль одна… Что прикрываешься приличными поступками… А сам- подлый урод… Ты, сука, сознательно наврал мне про победу Алмаза, когда заставил идти к нему и врать, что не люблю… Ты приказал своим ублюдкам избивать его, заставил смотреть на устроенную тобой порнуху, зная, сто завтра человеку драться… Ты просто мразь, Арсен. И нет тебе оправдания… Аушеров и тот тебя лучше…