Иннокентий III лишь мельком взглянул на картину, и произнёс.

— Есть хорошая кандидатура на роль королевы Франции, и она даже рассматривалась однажды в этом качестве, вот только Ричард I, был категорически против отдавать её за Филиппа II, так что сватовство отменили.

— Позвольте узнать её имя ваше Святейшество? — мигом заинтересовался я. Если девушку знает сам Филипп, то дело значительно облегчается.

— Элеонора Бретонская, старшая дочь герцога Бретани Джеффри II Плантагенета, и племянница Ричарда I.

— А-а-а, Бретань, — мгновенно понял я, почему Ричард был против отдавать её замуж за французского короля. Она, после своего малолетнего брата Артура, имела права на герцогство Бретань, которое находилось на северо-западе Франции, но была по сути материковыми владениями английского короля. Терять такой кусок наш «львёнок» точно не был бы не готов.

— Да, я вижу ты в курсе политических раскладов, — улыбнулся Папа, — она — лучший кандидат из всех, к тому же, необыкновенно красива и молода. Сейчас ей насколько я помню двадцать, а прозвище, данное людьми «Прекрасная Дева Бретани» думаю лучше любых слов скажет насчёт её внешности. Если ты сможешь уговорить Ричарда, отдать её Филиппу, я дам своё согласие на этот брак. Более того, дам тебе грамоты на то, чтобы ты его устроил. Ослабление Англии, ставшей невероятно сильной при правлении Ричарда, будет нам всем на руку, тебе в том числе.

— То, что Ричард будет недоволен, это ещё мягко сказано, — хмыкнул я, размышляя, — он ещё прошлую мою интригу с воссоединением его с собственной женой простить мне не может, а заикаться о сватовстве к его племяннице будет весьма опрометчиво.

— Тебе нужно будет подтвердить свою репутацию, — улыбнулся он, — эта задача примерно такой же сложности, как и воссоединить Филиппа с Ингеборгой, но ты же с этим справился? Хотя конечно не так, как хотелось бы королю.

— Хорошо, если вы не против Святейший отец, то подготовите бумаги? Отправлюсь как можно скорее в Лондон. У меня есть всего два месяца на то, чтобы прибыть в Акру, где высадится моё войско.

— Тогда тебе и правда, стоит поспешить, — согласился Папа, — после завтрака поедем во дворец вместе, я подготовлю всё необходимое.

— Благодарю вас, — склонил я голову, — тогда отправлюсь переодеться в свежую одежду.

— Встретимся во дворе, — благословил он меня, когда я припал к его перстню перед уходом.

***

Подросток, а лучше наверно сказать молодой мужчина, поднялся наверх, и два взгляда проводили его, чтобы убедиться, что они остались одни.

— Самое интересное, что он сам, не зная этого, предложил то, что я хотел его попросить сделать, — вслух заметил Иннокентий III, — что это? Провидение Господа?

— А что ещё? — Клариссия пожала плечами, — он настолько привязан к церкви, что думает категориями полезны или нет будут его действия для Святого престола. Таких людей крайне мало в твоём окружении сын.

— К моему большому сожалению, ты как обычно права матушка, — с сожалением покачал головой Иннокентий III, — все думают только как больше набить свою мошну, или же получить от меня земли с титулами. У Венецианца неверно единственного, у кого денег больше, чем у нас всех вместе взятых.

— Да, ко мне уже обращались знатные римские семьи, с вопросом, не могу ли я поспособствовать пристроить их дочерей к нему, хотя бы в качестве любовниц. Представляешь?

— Он бы отказался. Насколько мне известно, он живёт жизнью праведника, — покачал головой Иннокентий III, — из Венеции о нём приходят только положительные отзывы. Недавно даже сам патриарх Венецианский попросил меня в переписке сильно его не наказывать за своеволие с нарушением буллы, поскольку это позволило всем сохранить лицо из-за интердикта.

— Он так мне и сказал, — улыбнулась Клариссия, — когда я поинтересовалась. Что женщины его интересуют сейчас в последнюю очередь.

— Что же, тогда продолжаем покровительствовать ему, и готовим кардинальскую мантию, если он возьмёт Святой город?

— Всё в руках господа, — Клариссия трижды перекрестилась вслед за сыном.

Ночью из сна меня вырвала доза адреналина, вброшенная в кровь симбионтом. Мгновенно открыв глаза, я увидел в углу комнаты открывающийся портал, который заставил и без того быстро бьющееся сердце, ещё активнее сокращаться. Я уже думал, что сделал всё, чтобы от меня отстали, но видимо недостаточно.

Меч мгновенно оказался под рукой, но сам я оставался неподвижным. Раздавшийся знакомый голос, заставил меня вздрогнуть.

— Витале! Пс-с-с, ты спишь?!

Я приподнялся на кровати, наткнувшись на взгляд самого себя, только лет двадцати пяти, причём одет он был так, как тогда, когда он спас меня от первого допроса Хронопатруля.

— Уже не сплю, — ответил я, не убирая тем не менее руку с эфеса меча.

— Есть хрономаховики Патруля? — тут же живо поинтересовался он.

— Есть, только в Венеции, я не вожу их с собой, — пожал я плечами.

— Давай, идём за ними, — он поманил меня за собой.

— Зачем? Мне и тут хорошо, — не сдвинулся я с места.

Тут он, или я, я уже сам запутался в определениях, хлопнул себя по лбу.

— Да, точно ты же один ничего не знаешь. Пошли за мной, нам нужно решить проблему с нашим перемещением во времени.

— Каким из? — поинтересовался я.

— Витале не тупи, — раздражённо ответил он, — самым первым конечно. Надо решить эту проблему, поскольку я наконец собрал всех вместе.

— Кого всех? — я не собирался идти неведомо куда, и делать неизвестно что.

— О боже, — тяжело вздохнул он, залезая в портал и оказываясь у меня, — меч убери, я вижу, как напрягаются мышцы руки.

Пришлось послушаться, и он сел на кровать, оглядывая меня.

— М-да, и он мне говорил, что с тобой будет проще. В каком спрашивается месте это? — посетовал вслух он.

— Так, давай, пока я не разозлился и не выкинул тебя обратно, чтобы ты не мешал мне спать, ты начнёшь сначала, и перестанешь говорить загадками, — разозлился я наконец от его непонятных речей.

Он задумался.

— Ладно, может так и правда будет проще. В общем ты надеюсь помнишь, как после преследования преступника в будущем, тебя судили и отправили на казнь «небытием», только вместо этого ты очнулся в теле грудного ребёнка средневековой Венеции?

— Такое трудно забыть, — хмыкнул я.

— Да, вот только из всех шести нас, я похоже один озаботился решением этой проблемы, — хмыкнул он, — остальные просто жили в этом времени в своё удовольствие.

— Шести? — моя правая бровь дрогнула.

— Да, столько реальностей наплодило наше с тобой настоящее тело, чтобы выполнить заложенный в голову приказ, — кивнул он головой, и видя моё раздражении погрузился в детали.

— Наше настоящее тело? — удивился я, — тогда кто мы с тобой?

— Загруженные в чужой мозг слепки личности, — он посмотрел на меня, словно на идиота, — как иначе ты бы оказался в чужом теле?

Я промолчал, осознавая новую, обрушившуюся на меня информацию, а он продолжил.

— В общем, когда мы с преступником вынырнули в будущем, то попались на глаза одному нечистоплотному Старейшине, который решил с помощью такой удачи, выплатить все свои игровые долги, ну и заодно обеспечить себе безбедную старость, поскольку законы будущего весьма строги и перемещения во времени жёстко отслеживаются внедрёнными в тела людей чипами. А тут вы, двое, без следящих устройств попали ему в руки. Он оглушил вас, затем внедрил новых симбионтов, которые вами управляли, и отправил обратно ваших клонов, которых судили и развоплотили, стерев память об их существовании в реальности. Вот только ваши настоящие тела остались целы, и он сполна использовал их, вместе с воспоминаниями о казни.

— С каждым твоим произнесённым словом я всё больше запутываюсь, — честно признался я, — какие долги, какие клоны?

— Ха-ха, — рассмеялся он, видя моё осунувшееся лицо, — а представь сколько времени понадобилось мне, чтобы это узнать? Я убил уже три версии наших настоящих тел и четырёх Наташ, чтобы узнать обо всём происходящем.