Мы хотели довольствоваться малым, расширив лишь безопасную зону для Иерусалимского королевства, резко обрастающими землями и городами, пусть с малым оставшимся в них населением, но из-за того, что в войну вмешались остальные представители династии Айюбидов, она затянулась на ещё долгих три месяца, за которые мы словно стая волков обескровили весь регион Сирии и Египта. Самое интересное было в том, чем больше караванов уходило в Европу с вывозимыми нами ценностями, тем больше рыцарей оттуда прибывало, чтобы присоединиться к творившейся вакханалии и тем сильнее раскручивалась война, первоначальной целью которой был лишь захват Иерусалима.

Бедный король и королева Иерусалимские не знали, что делать с тем количеством земель, еженедельно пополняющими их казну, но прекрасно понимая, что это всё ещё нужно будет удержать, после окончания Четвёртого Крестового похода, они раздавали их прибывающим рыцарям налево и направо вместе с титулами, и желающих не становилось меньше, как, впрочем, и самих земель, захватываемых нами с Ричардом.

Но рано или поздно, всё заканчивается. Первыми закончились деньги на содержание войск у арабов, выбросивших белый флаг, поскольку от них стали дезертировать воины, которым перестали платить. Ситуация становилась настолько опасной для них, поскольку соседи, те же Сельджуки видели происходящее, но пока не пытались напасть, поскольку тут находились мы, но это никого не обманывало и султан понимал, что стоит только нам уйти с региона, как стервятники уже из его единоверцев растащат остатки султаната, словно грифы падаль.

Тогда уже он прислал послов и своего сына в заложники и попросил мира на любых условиях. Зыркающему недовольно на нас Аль-Камилю, я показал один раз казнь воров, покушавшихся на нашу добычу, и он сразу внял голосу разума, став весьма благочестивым и учтивым сыном правителя, каким и должен был быть с самого знакомства.

Король Ричард после прибытия послов был занят составлением размера выкупа, большая часть с которого конечно же достанется мне и нанятому мной войску, а я же отдыхал с принцами, которым война уже откровенно наскучила. Они хотели домой, к своим девушкам и родным, так что новость о том, что мы с королём тоже собираемся побыстрей её завершить, они приняли с восторгом. Мы закатили небольшую пирушку, на которую я позвал и Аль-Камиля, поскольку по статусу ему можно было присутствовать рядом с нами. Правда Харольду пришлось присматривать, чтобы он ненароком не сыпанул нам чего в кубки, но это уже было такое, поскольку принцы вскоре начали общаться с ним через меня, узнавая у того о его жизни.

25 ноября 1204 года от Р.Х., Дамаск

Поставив свою подпись под пятисторонним договором, я поднял взгляд на спокойного султана, прибывшего лично на подписания договора о мире. Сил сражаться у него больше попросту не было, и он согласился на всё, что потребовал Ричард.

— Я всё ещё крайне сожалею великий султан Аль-Адиль Абу Бакр ибн Айюб, что эти испытания выпали на вашу долю, — спокойно заметил я, передавая документ архиепископам и кардиналам, присутствующим здесь от имени Святого престола, поскольку они тоже были участниками сделки, куда же здесь без Рима. Иннокентий IIIприслал даже знакомого мне кардинала, с которым у меня были неплохие отношения, чтобы я сильно не выёживался по этому поводу. Но я и сам не собирался, поскольку и правда устал от войны. Высохшие и заветренные губы, смуглое лицо и одежды, полностью арабского происхождения из-за того, что мои ткани в песке пустыни мгновенно выгорали или портились, а я сам стал больше похож на местных жителей и мне это не очень нравилось. Хотелось уже покоя, ласк девушек майя, и какой-никакой цивилизации.

Султан внимательно посмотрел на меня.

— Хотим мы этого или нет, но Аллах сам посылает нам испытания, проверяя этим нашу веру и волю, поэтому вам не за что извиняться, сеньор Витале, — ответил он, — мы все вынесли уроки из этой войны, я тем более.

Я поклонился ему, и отошёл к Ричарду, окружённому огромной толпой рыцарей, вылизывающим ему зад. Все преклонялись перед его полководческими талантами, а также теми успехами, которыми по праву можно было гордиться. Арабы отдали жирный кусок земли, в Иерусалиме воцарились наконец христиане и их порядки, уменьшившие к сожалению количество жителей города в десять раз, но кому до этого было дело?

— Ваше величество, — я поднял руку, чтобы меня заметили.

Король тут же, несмотря на раздражение рыцарей и вассалов направился ко мне, и мы отошли в угол большого зала, пока документ подписывался дальше.

— Я планирую, как только рассчитаюсь со всеми, отплыть домой. Вы как? Со мной? Помните своё обещание?

— Навигация же закрыта, — начал говорить он, но вспомнил, что эти местные условности меня лично никогда не волновали, имея в своём распоряжении «Повелитель морей».

— Да, столько ты можешь принять на борт? Вместе со мной?

— Только людей, — я с сожалением покачал головой, — трюм забит под завязку, даже пришлось балласт заменить на слитки с серебром и золотом, что я наплавил из захваченных ценностей. Лошади не влезут, только люди и небольшой груз с каждым.

— Хорошо, а моя доля влезет? — тихо спросил он, — не доверяю я отправлять её на других кораблях.

— Тогда она, вы и десять вассалов с оруженосцами, — я прикинул в голове её размер, поскольку мы вместе всё делили.

— Когда отплываем? — тут же обрадовался он.

— Мне нужно рассчитаться со всеми орденами, кыпчаками, наёмниками, купцами, в общем, с кем меня связывают контракты, — задумался я, — но пески и солнце мне так опротивели, что хочу отплыть уже через три дня. Надеюсь успеть к этому времени.

— Хорошо, я буду готов, распорядись пожалуйста тамплиерам, чтобы занесли мою долю к тебе на корабль, — попросил он.

Я кивнул, Ричард поблагодарил и вернулся к своей свите, снова расправляя плечи и принимая поздравления. Я же показал глазами Харольду, чтобы продолжал отслеживать рыцарей, прибывающих из Европы, чтобы не дай Бог кто-то не заговорил про свадьбу короля Франции. Ради этого пришлось даже установить два фильтра, первый — в порту и городе, где с каждым прибывшим, лично знакомым с королём, проводилась работа о том, что пока идёт война, королю не нужно знать о новостях из Европы, поскольку это будет его отвлекать, тех же, кто пропускал эти убеждения, думая, что мы шутим, попадал во второй фильтр, уже в военном лагере. Те, кто слишком много болтал о новой королеве Франции, либо начали пропадать, либо погибать на поле боя, так и не успев поздравить короля Англии со свадьбой его племянницы. Вскоре это дало наконец свои плоды, и всем прибывающим рыцарям, уже свои товарищи тихо говорили, о чём не желательно говорить рядом с королём. Пока это работало и до Ричарда эти слухи не дошли, но я всё яснее понимал, что чем больше людей будет сюда прибывать после открытия навигации на Средиземном море, тем призрачнее мои шансы на то, что это удастся от него утаить, но выбора не было, я цеплялся за всё, чтобы это случилось, как можно позже.

***

— Эльбек-ага, — обнял я довольного старейшину на глазах у остальных, — жаль с вами прощаться, но мы достигли всего чего хотели и даже больше.

Старик улыбнулся.

— Витале-бей сдержал своё слово, Род кыпчаков стал богат и знаменит, настолько что местный султан зовёт нас к себе на службу и завтра мы будем давать ему ответ. Часть хочет вернуться домой, другая, остаться здесь.

— Это решать только вам, — я пожал плечами, и протянул ему руку, — подтверждаю, что наш договор выполнен и закрыт полностью.

— Наш договор выполнен и закрыт полностью, — повторил он, крепко пожав мою руку, — хороших дорог вам.

— Хороших дорог, — согласился я, провожая старика из дворца. Кыпчаки заняли место под стенами, рядом с источником воды, чтобы поить лошадей, и вели переговоры с султаном, впечатлённым их воинским искусством и храбростью.