— Оставьте его мне! Все на стены! — Раздался клекочущий, пронзительный вопль Капитана. Ткач обрушился на двор, порождая волну низкого рокота и перемалывая щебенку стальными когтями. Зарываясь в землю задними лапами, он рванул вперед. Взметая пыль и разгоняясь хлопкам крыльев, Ткач придавил Ларканти размашистыми ударами и выпадами массивного клюва. Разящие мессеры, проносясь над головой Стража, оставляли в щебенке глубокие борозды. Впиваясь в Нар'Охай, они обрушивали Ларканти на колени и вынуждали эфес болезненно дрожать в слабеющих руках. Хан Ката притворился более изможденным, чем был в действительности. Капитан, ощущавший разрушения и гаснувшие искры своих солдат, попытался быстрее окончить схватку. Лим'нейвен поднялся на задние лапы, воздел мессеры над мускулистым крупом и вложил в удар вес непомерного тела. Грохочущая груда стали и мускулов обрушилась на Ларканти, пытаясь расчленить стража крестообразным выпадом. Хан Ката нырнул под падающие лапы и секундой позднее был за спиной огромного врага. Не успел Капитан развернуть грузный корпус, Страж оскалился и, кровожадно хрипя, вогнал клинок в основание крыла. Культя беспорядочно задергалась, извергая тугие струи крови. Бледный взревел и отпрянул, оставляя позади обмякшее крыло.
Ларканти кинуться следом, втаптывая в землю отсеченную конечность. Ткач, преодолевая отупляющие страдания, яростно отмахнулся мессером. Страж позволил клинку пронестись мимо и мгновенно возобновил наступление. Лапа Капитана дернуться на защиту лица, но Ларканти перехватил Нар'Охай за середину черного лезвия и загнал под налокотник летящей лапы. Острие распороло связки, мессер вырвался из болтающейся кисти и с низким гулом свалился на землю. Откинув пронзенную лапу, Ларканти достал дернувшийся череп Капитана каменной стопой. Сталь снова выдержала, но болезненно громко загудела и перепутала мысли раненного Лим'нейвен. Страж крепче перехватил клинок и с хриплым рыком обрушил на затылок капитана вертикальный удар. Сверхъестественно быстрое лезвие загнало морду Ткача в перемолотый гравий. Голубая кровь засочилась из решета дыхательных отверстий и щелей между латными пластинами. Черное Лезвие взвыло над горбатой холкой Ткача и понеслось на второе крыло. Мрачная дуга Ч вспорола пух, кожу и мускулы, отшвыривая пернатую конечность на землю. Лим'нейвен отказался поддаваться боли и вонзил в живот Стража огромное плечо, на котором болталась израненная лапа.
Ларканти смело с ног, но страж извернулся в воздухе и плавно опустился. Капитан уже несся вперед, тяжело хромая и извергая гулкое, влажное сопение. Ларканти встретил его наконечником Нар'Охай, направленным в лицо. Лим'нейвен взрыл вставшими лапами землю и изможденно захрипел, затягивая свежий воздух в щели забрала.
— Не унижай себя бегством и не трать мое время. Хочу закончить бойню к вечеру. — Жестким голосом пророкотал Ларканти, вынуждая защитников перестать стрелять и испуганно переглянуться. Капитан сплюнул кровь сквозь дыхательную щель, резко развернулся и, спотыкаясь, исчез в бастионе.
— Ах, Хаэкран'Каэт! — Выпалил страж и ринулся вдогонку. Взлетев на крыльцо, Страж замер перед массивными ставнями и обратился к ужасающимся защитникам.
— Ваш лидер бежал, зная, что я прикончу многих бледных в погоне за ним! Но меня тошнит от вони крови! У вас нет шанса победить, сложите оружие и Нар'Охай не отгрызет ваши головы! — Проскандировал Страж, разнося голос по двору и кишкам изящных башен. Когда эхо затихло в узких коридорах, Ларканти взвалил клинок на плечо и исчез в полумраке внутренних помещений.
Капитан петлял по длинным залам, марая серо-желтые стены вытянутыми разводами крови и выстилая пол сизыми перьями. Он отчаянно пытался скинуть Стража с пернатого хвоста, но его все еще сверкала ярко. Погоня по однотипным комнатам, завешанным гобеленами, и бесконечным винтовым лестницам привела Стража в просторный бражный зал с длинными столами и лавками из лакированного кремового дерева. Здесь он обнаружил жертву и подкрепление, сплотившееся вокруг него. Капитан отыскал охапку оружия из черного железа и всунул его в руки первым попавшимся бледным. Драгоценность пустынных приисков приняла форму мечей, алебард и широких копий, которые привлекали внимание изящностью формы, мастерством исполнения и вязью золотых узоров. Плохо подогнанные чешуйчатые доспехи, нацепленные поверх пропотевших подлатников, не гармонировали с великолепным оружием, а Напуганные вояки не проявляли подобающей смелости.
— Уносите ноги, глупцы! — Прокричал Ларканти, неотвратимо приближаясь к сжавшейся кучке защитников. — Каждого кто останется, я жестоко прикончу! Ну же! Я должен уговаривать вас принять милосердие?!
Двое из полудюжины отбросили оружие, развернулись и, спотыкаясь, кинулись к стрельчатым выходам. Оставшиеся решительно боролись с ужасом. Капитан похлопывал их по плечам, пихать вперед и сулил стремительное продвижение по службе.
— Что же! Это ваш выбор! — Взревел Ларканти и вцепился в ножку длинной скамьи. Основательное четырехметровое полотно взвилось и понеслось на солдат. Вымотанный Лим'нейвен захрипел и обрушил бичи щупалец на скамью, обращая середину в плотное облако древесных осколков. Половины продолжили нестись по смертоносным траекториям, и одна из них вошла в грудь несчастного, который не успел припасть к земле. Солдата пригвоздило к стене, струи бурлящей крови хлынули из разверзшегося рта и раздувшихся ноздрей. Бледный, испуская булькающие вопли, отлип от гладкой кладки и свалился на деревянные обломки, где несколько секунд спазмически дергался.
Капитан стражи окликнул солдат на местном витиеватом наречье, толкая их вперед, и присоединился к атаке. Лим'нейвен тяжело хромал, щупальца Кантара мешали остановить кровотечение и перестать терять последние силы. От подчиненных он невольно отстал. Ларканти воспарил над многочисленной мебелью и быстро понесся вперед. Яростным жестом он поднял широкую столешницу и метнул ее в троицу оставшихся защитников. Они заметили опасность и неловко отпрыгнули, но один из них, обладавший самым внушительным пузом, запнулся об невысокую скамью. Столешница свалилась на подогнувшиеся колени, но крик вырвался шипящим свистом из зияющего провала гортани, так как оказался Нар'Охай быстрее.
Двое выживших переглянулись, пики из черного железа заметно задрожали во вспотевших руках. Они оставили попытки вспороть грудь Стража и ринулись за спину Капитана. Нар'Охай вынырнул из впалой груди одного из них. Пронзенное тело поднялось и, барахтаясь, отлетело в сторону, чтобы с хрустом покатиться по полу и забиться между коренастыми ножками стола. Второй солдат успел поравняться с Лим'нейвен. Капитан проворно стянул латную перчатку, обнажил когтистые пальцы и глубоко вогнал их в шею солдата, придавливая к земле ошарашенную, бьющуюся жертву. Вместо сбивчивого, похрипывающего дыхания из щелей забрала повалили густые клубы горячего дыма и мощное пыхтение. Несмотря на противодействия Кантара, кровь забурлила в ранах и обратилась обугленной, черной коркой. Грудная клетка опустошенного бледного звонко треснула, лапа Лим'нейвен погрузилась в легкие. Ткач брезгливо фыркнул, вытер окровавленную руку о чистые клочки подлатника и отшвырнул бесполезное тело. Затем он грозно зарычал, напружинил вздувшиеся лапы и ринулся на Ларканти, яростно сметая тяжелую мебель с пути.
Ларканти проворно скользнул в сторону с пути гремящей сталью туши. Изувеченный Ткач споткнулся, пытаясь сделать резкий разворот, и Хан Ката вспорхнул над его спиной. Гигант вздыбился, взгромоздил тело на задние лапы и попытался размазать Стража по высокому потолку. Ларканти снова избежал стилета Карлика, перехватил лезвие Нар'Охай и глубоко вогнал черный меч в плечо противника. Хан Ката провернул клинок в болезненной ране, вынуждая Лим'нейвен взреветь и неуклюже завалиться на бок. Лужа крови начала стремительно разрастаться под опрокинутым телом. Капитан попытался оторваться от земли, но Ларканти прибил череп к полу ниспадающим ударом и продолжал молотить, пока грозный рев не сменили слабое хрипение и голубые брызги.
