Мы молчали.

– Это третий подобный случай. Вызов, ошибка рунного круга, студент столичной Академии, непрофильное отделение. Керн третий по счету город. Первый раз выжил один человек, второй раз – двое, и где бы вы думали они все? Мертвы. Растерзаны, обезумевшими от ярости родственниками убитых, так говорится в официальном отчете. Неофициально, я крайне рекомендую, даже наедине с собой, не упоминать подробности этой истории. Это, – он подбросил на ладони пирамидку-артефект, – единственное, что требует от вас Империя. Живите, как жили. Служите, – кивок в сторону Мария, – ходите по балам, – это нам с Фэй-Фэй, – и запомните, что вас здесь просто не было.

Клятвы мы приносили по очереди, выстроившись змейкой к магу-менталисту, чтобы отдать слепок воспоминаний. Неразглашение. Обет молчания. Третий гриф имперской безопасности.

Было очень грустно и отчего-то щемило в груди. Нет, все было правильно, но эмоции иногда совершенно не подчиняются логике. Блисс плакала, Кантор молчал, Фэй шмыгала носом, а Марий…Марий молча хмурил брови.

Каждый уходящий пожимал руки, хлопал по предплечьям, крепко стискивал в объятиях, как будто все, видимся в последний раз.

Нас выводили через черный вход по одному. Карета без опознавательных знаков, чары отвлечения, пугливые лошади, которые чувствовали себя неспокойно рядом с таким скоплением магии.

В карете было тепло – одеяло у меня изъяли на выходе. Мы мчались, копыта цокали по мостовой, через неплотно задернутые шторы я видела кусочки обычной жизни простых людей, и завидовала их незнанию…

Я возвращалась в поместье.

Завтрак проходил в тягостном молчании, как и все прочие на этой декаде. Кузины дулись – нас не пускали в Керн, вообще не пускали никуда за границы поместья. Хотите развлечений? В вашем распоряжении библиотека, дуэльный зал и деревня у озера.

Звякнула пиала, и тетя снова пролила чай на скатерть. У нее до сих пор тряслись руки. Не знаю, или так испугалась за Айшу, или вассальная клятва дала такой серьезный откат, но чувствовала себя тетя не очень.

Я шуршала газетой. Свежий выпуск Имперского вестника – крупные заголовки на первых полосах – великая трагедия в Керне, трагедия Севера, Империя скорбит. Заголовки не изменились, но портрета Надин на этот раз не было, только короткая заметка про студента семикурсника.

О выживших – ни слова, только три страницы портретов с траурными рамками – Фэйу, Тиры, Ашвилы, даже Хэсау были в списке, почти каждая крупная семья нашего Предела. Это действительно была всеобщая трагедия.

Малый прием у Марши перенесли, Фэйу решили приурочить его к моменту поминания павших. Керн бурлил – летели головы, шатались стулья под рядами городских чинуш – почему не сработала система защиты? Кто проводил проверку последний раз? Почему разряжены сигнальные артефакты? Одни вопросы, без ответов.

Имперские дознаватели продолжали рыскать в округе, к нам в поместье тоже приезжал молодой маг в строгой черной форме. В гостинице он стоял у лестницы на второй этаж, контролируя часть зала. Ни словом, ни взглядом, он не дал понять, что мы знакомы. Проделал стандартные процедуры, запротоколировав наши с Айшей ответы – не были, не видели, не знаем, и – уехал.

Вестники от дяди и Акселя прилетели в тот же вечер, после бойни. Совершенно пустые, пропахшие железом и дымом, без всяких слов, настроенные на простой оттиск и диагностику моей ауры, и – в обратный путь к адресату. Перестраховщики. Всю корреспонденцию вскрывали и просматривали дознаватели.

Аларийцы поместья откуда-то знали всё, если не всё, то большую часть того, что им знать совершенно не полагалось. Мою охрану увеличили в трое, снабдив боевыми артефактами. Нэнс переехала ко мне в комнату, чему я была совершенно не рада, а Ликас…

Ликас лютовал. Все, что я делала, было или совсем плохо, или недостаточно хорошо. Недостаточно высоко, недостаточно быстро, недостаточно далеко. Все сегодняшнее утро мы убили на бег с препятствиями на короткие дистанции – сто шагов, двести шагов, триста шагов. Мое время и скорость его совершенно не устраивала.

Я промокнула губы салфеткой и с коротким молчаливым поклоном, отправилась искать мастера Луция, с некоторых пор за завтраком мы совершенно не разговаривали.

За несколько дней бардак в кабинете Наставника увеличился вдвое, хотя мне ранее казалось, что это невозможно. Свитки лежали везде – на всех свободных поверхностях, книги, какие-то старинные карты с рунными кругами. Сам Луций был так увлечен записями в толстой прошитой тетради, что даже не заметил моего появления.

И когда он успевает заниматься казначейскими делами? За все время я ни разу не видела его за бухгалтерскими книгами.

– Нас-тав-ник…,– я прошла вперед, аккуратно перешагивая меловые линии на полу, и постучала костяшками пальцев о столешницу прямо перед его носом. – Мастер!

– А…Вайю…, – он наконец-то обратил на меня внимание, – хорошо, что ты здесь. – Он нырнул куда-то под стол, хряхтя и посвистывая, и вытащил пару тонких книжек, шлепнув передо мной.

Я чихнула, пыли было много.

– Вайю, я работаю над стабилизатором источника, поэтому сегодня замеры отложим. Это, – он пододвинул ко мне пыльные книжонки, – выучишь за тройку лун. Или, – он почесал встрепанную голову, – как выучишь, так придешь. Меня пока не отвлекать.

Я покрутила в руках выданное – старый хрыч додумался дать мне «соски»! Две брошюрки – Базовый жестовый язык военных и Чароплетения третьего круга. СО – самостоятельные обучение, разработанное в основном для дистанционного общения с наставниками. Ученики в глухих деревушках и на границе пределов именно таким образом сдавали промежуточные экзамены. Принцип был прост – немного теории, упор на практику, и новые чары каждые две страницы.

Как только научился выплетать один узел – включаешь доступ, «соска» фиксирует правильность и можно идти дальше, и так весь курс. В конце книги общий тест по всему курсу – и, если сдал, «соска» подсвечивает зеленым имя успешного абитуриента. Я полистала брошюры до конца – по «соске» жестового до меня училась целая куча народу – список сдавших занимал более четырех страниц, очень-очень раритетная вещь.

– …это…, – я постучала пальцем по обложке, где был изображен военный значок, вроде бы жестовый язык военных не входит в курс подготовки на целительский факультет Академии.

– А…это мне вестничек прислали, сослуживец с Шестнадцатого, говорят современная молодежь совершенно не знает основы, – он подмигнул мне, – говорят красную тревогу от зеленой отличить не могут. Безобразие!

Я прищурилась. Претор настучал? Сгребла выданные пособия и осторожно пошла к двери, перешагивая меловые линии расчетной заготовки рунного круга.

Линии были очень знакомыми. Общая конструкция косила, была не сбалансированной, с трудом узнаваемой, но чем-то напоминала стабилизатор источника Вермахта.

Вот эту линию только надо направо, а эти круги пересекаются не в той точке, и порядок базовых рун по периметру нужно сдвинуть.

Я увлеклась. Стабилизатор Вермахта открыли в двадцать втором, конструкция была громоздкой, питающие артефакты неудобными, но это был действительно прорыв в науке. Для людей, с покореженным источником, если энергетические линии имели обрыв или завихрения, он помогал стабилизировать каркас на время лечения, и в 80% случаев маг мог восстановиться.

У нас в госпитале он стоял стационарно, в отдельной отсечке, из-за слишком большого размера. Что же Вермахту дали за это открытие? Орден героя и дворянство, которое было совершенно никому не нужно в ходе войны.

А если стабилизатор откроет не Вермахт, а вассал Блау…Мастер Луций, и не в двадцать втором, а сейчас…это сколько жизней можно было бы спасти.

Я нашла чистый кусочек пола, мел, и начала по памяти восстанавливать каркас рунного круга.

– Вайю…аккуратнее….здесь расчеты четырех декад…если получится запитать контур, мы сможем стимулировать твой темный источник…, – Наставник встревожился, что его драгоценные расчёты будут задеты.