– Хорошо, – я вздохнула, покусывая губы. – Я решу этот вопрос. А сейчас мыться и вниз, – меня ждет Акс! Меня ждет мой брат!

**

Служанка пришла, когда мы были почти готовы – Нэнс закончила с прической, я была наряжена в свое лучшее домашнее платье, и надушена новой чудесной водой. Меня ожидали в дядином кабинете около библиотеки.

Я волновалась и жмурилась от удовольствия, представляя, как обрадуется брат, увидев меня. Мой Аксель.

В кабинете ещё никого не было, и я заняла свое привычное кресло, напротив стола. Дядя как всегда будет отчитывать, но даже это не могло испортить моего радужного настроения.

Дверь скрипнула, и Аксель вошел, решительно печатая шаг, как будто маршируя на плацу.

Брат повзрослел, но все равно выглядел значительно моложе, чем в последний раз. Многих морщинок ещё не было, волосы он в Корпусе забирал в низкий хвост. Плечи были такими же широкими, как я помнила. Серая форма Корпуса сидела на нем отлично – явно сшита на заказ, сразу видно, что даже на краю пустыни, он не изменяет своей тяге к сибаритству.

Я счастливо улыбнулась, и подпрыгнула обнять брата. Аксель! Аксель! Аксель! Но он увернулся, нахмурившись, не глядя мне в глаза, и сразу занял главенствующее место за массивным столом из морского дерева, дядино место. Отделив меня и себя импровизированной преградой.

Дядя зашел следом и пристроился сбоку, на подоконнике, по своей любимой привычке. Аксель молчал и постукивал кончиками пальцев по столешнице. Раздражает. Еще немного, и можно будет сказать – встать, суд идет!

Я не видела его столько зим! Столько зим! А он!

– Кто вы такая…или правильнее спросить, что вы такое? – голос Акселя прозвучал глухо, и это был первый раз, когда он открыто встретил мой взгляд.

– Акс…, – я была в полной растерянности, было так обидно, что мне казалось, я сейчас разрыдаюсь. Что-я-такое? Я обернулась на дядю в недоумении, но в ответ получила просто пожатие плеч и кивок в сторону брата. Это что сейчас такое было?

– У моей сестры второй светлый круг. Второй. Светлый. А не темный! – он выплюнул с отвращением. – Какой у вас, кстати, первый? Второй? Третий круг? Моя сестра любит балы, наряды и дружит с леди Фейу, а не поджигает их поместье! Моя сестра тонкая, чувствительная и очень нежная натура! – он перевел дыхание, чтобы отдышаться. – Моя сестра не якшается с аларийцами и плебсом, и не получает вызовов в круг, и не пьет самогон в конюшнях! – последнее явно возмущало его больше всего остального. Как будто сам поборник трезвости и пример для подражания.

– Что-то ещё? – я выпрямила спину и сложила руки на манер «приличной» юной леди.

– Моя сестра отказывалась принимать родовую силу, и… она никогда не убила бы и мухи… Моя сестра не чудовище, – он опять отвел глаза в сторону, как будто не мог на меня смотреть.

– Что-то ещё?

– Ещё? Ещё моя сестра не знает, как обращаться с боевыми артефактами, не знает, как устанавливать купол, и не прыгает туда-сюда, изображая из себя древнюю воительницу! – он стукнул ребром ладони по столу.

– Ты так в этом уверен, Аксель? – мой голос прозвучал ломко. – Ты так в этом уверен.

Аксель кивнул.

– Он видел записи? – я повернулась к дяде.

– Я показал ему вчера. Он имеет право знать все, что происходит в семье. Он – один из Старших, – дядя переплел пальцы и кивнул.

– Теперь, если мы разобрались с этим, я бы хотел услышать ответ на свой вопрос. Кто вы, демоны вас забери?

– Есть сомнения в том, что я Блау? – я подняла вверх руку с родовым кольцом, которое послушно вспыхнуло, окутав пальцы темным сиянием. Наконец-то темным сиянием! – Меня принял родовой источник, я получила родовой дар…

– Сомнений в том, что вы Блау – нет. Я сомневаюсь в том, что вы…, – голос Акселя дрогнул, – Вайю. Моя сестра…

Это вообще напоминает какой-то псаков бред! Если я Блау, но не Вайю, то кто? У дяди помимо внебрачного сына Данда, есть ещё и дочь? Или….внебрачные дети были у отца? Кто я тогда такая, по его мнению?

Наверное, на моем лице было полное ошеломление, потому что брат соизволил пояснить.

– Я просто хочу знать…где… Вайю?

– А есть варианты…что можно меня куда-то деть? – я развернулась к дяде, за ответами.

– Есть, – он помедлил, сменил положение ног, и соизволил продолжить. – Есть родовой ритуал Призыва. Из-за грани. Когда место …занимает…один из предков Рода…

Нонсенс! Чего-только у нас в Роду нет! Понятно, почему Квинты готовы на все, лишь бы добраться до родовых хранилищ и библиотеки.

– То есть, я правильно понимаю, мы можем призвать кого-то умного, чтобы заменить кого-то …тупого? – я тыкнула пальцем в Акселя.

– Можем. – дядя кивнул, – но обязательным условием, является наличие полного круга, из десяти, как минимум, представителей Рода.

А нас всего раз-два и обчелся. И десять. Ровно десять отдали свое посмертие, так мне тогда сказала пра…

– И? – я откинулась на спинку кресла. – Кто-то из вас двоих проводил ритуал Призыва…с девятью другими отсутствующими членами нашего Рода? Нет?

Тогда какого демона…Я решительно не понимала, зачем дядя затеял этот циркус, разрешив Аксу этот тупой допрос. Ведь он же понимает…или…не понимает. Или дядя сам до сих пор сомневается… сомневается во мне…сомневается, что я и есть Вайю…

– Дядя, ты же сам вызывал Пинки, – я не хотела, но голос дрогнул.

– Пинки ничего не может доказать, кроме того, что запах силы изменился. Изменился! – вместо дяди мне ответил Аксель.

Изменился? Изменился? Ещё бы он не изменился! Что за тупая у меня семья! Я не Вайю? Я не Вайю Блау? Сейчас я покажу им настоящую Вайю, которую они так хотят лицезреть. Капризную, истеричную, ровно такую, которую они так жаждут!

Я подлетела к дальнему стеллажу, в углу кабинета, чтобы добраться до полки с нефритовым пресс-папье с отколототым уголком. Вышвырнула на пол свитки, нашла эту псакову зеленую штуку и со всей силы грохнула ее об пол. Пресс-папье отскочило, не получив повреждений.

Я грохнула ещё и ещё, и ещё, до тех пор, пока от него не откололся значительный кусок – всё, теперь точно не восстановить.

В кабинете царило гробовое молчание. Слышалось только мое тяжелое дыхание, и как я сдуваю непослушные волосы со лба – так лезут в глаза.

– Вот! – я пнула один кусок нефрита к столу. – В шесть, меня наказали из-за этой псаковой штуки. Дядя, ты тогда был не прав, ты не разобрался, – я обвинительно кивнула ему. – Это Аксель! Это он тогда разбил, но подкупил меня, чтобы я смолчала, ведь меня ты бы ругал меньше. И, Аксель, – я обвинительно тыкаю в Акса, – ты обещал мне тогда две конфеты! Две! А принес только одну. Ты – соврал.

– Теперь, – я подпинываю очередной кусок поближе к дяде, – все справедливо, поскольку я уже понесла за это наказание. А ты, Аксель? Ты все так же влюблен в эту Бартуш с лошадиными зубами, или у тебя новая пассия? – перед отъездом в Академию, брат даже слагал о ней стихи. – Как там было? И, расстелив под пологом ковер, снимает дева тонкие шелка…

Аксель порозовел.

– …и далее, нагая, стенает…

– Вайю! – возмущенный вскрик.

– О, я уже Вайю? Уже не стоит вопрос что-я-такое? Как быстро, братик! Ты сделал стратегическую ошибку, вас там, в вашем пустынном Корпусе совсем не учат стратегии? И что никогда нельзя обижать женщин? Ты даже не представляешь, сколько, о своем любимом и единственном брате, может знать его маленькая сестричка…

– Хватит!

– Нет, вы говорили – я слушала, теперь моя очередь. Ты все так же носишь те штанишки-кальсоны с вышитыми утками-мандаринками? – Акселю их вышивала одна из влюбленных служанок. – Нет? Наверное, сейчас у тебя на кальсонах мечи и копья! А то вино, помнишь, коллекционное, которое присылали дяде …ну то самое, которое таинственным образом пропало из запертого погреба, а потом вы с друзьями, такими же юными и бравыми сирами…