Дядя молчал и чуть-чуть хмурился. Изредка вставляя общие реплики в разговор, позволял Хэсау вести. Совершенно не свойственное для него поведение, как будто что-то беспокоит. Проблемы с портальной аркой? Или новая шахта?

Я вяло ковыряла в тарелке – Нэнс все-таки успела принести перекус с кухни от Маги, и я была почти сыта. Браслеты вели себя странно. Несколько раз за ужин, как будто собирались колоться, но потом передумывали и затихали в ожидании опасности.

– Сир Хоакин, меня всегда интересовал вопрос, почему в клане Хэсау не выпускают молодежь до шестнадцати. Ведь ни в одном из родов Предела такого правила больше нет. Ходит столько слухов…, – Флоранс пыталась говорить жеманно, стреляя глазками. Вопрос был исключительно тупым. Тоже нацелилась на Хока и собирается конкурировать с мамашей?

– Хо-хо-хо, – Хок хлопнул руками, басовито расхохотавшись. – Правила есть везде. Рели вот это не сильно мешало, выскочить за Блау, – косой взгляд на дядю. Тетя немного поморщилась – все-таки она сильно не любила Аурелию Хэсау. – Основа силы у всех разная. С молодыми Хэсау мало кто справится, и нужно быть поближе к источнику, а после шестнадцати ветер в голове уже дует в нужную сторону, – Хок снова улыбается. Какой вопрос – такой ответ.

Это знали все в Пределе. Хэсау до шестнадцати не управляемые и не покидают клановые территории. В исключительных случаях можно было встретить детей в сопровождении взрослых членов Рода. Точную причину я не знала, но вряд ли дядя оставил бы Данда у Хэсау до шестнадцати, если бы мог справится сам. Его должны привезти этой зимой, на мой праздник пятнадцатилетия. Конечно, внебрачный ребенок – пятно на репутации, но тети Софи нет уже столько лет. Это должно быть что-то очень серьезное, чтобы дядя позволил воспитывать единственного сына в чужом клане. Или договоренности? По крайней мере, сейчас я понимала, почему он мотается к Хэсау несколько раз в год.

– У вас скоро школьный турнир? – Хок обращался ко мне и Наставнику, но ответила тетя.

– Да. Участие в турнире поможет молодым талантам проявить себя, – она с любовью посмотрела на Айшу. – Мы уже полгода потратили на подготовку – постановка изящного танца, костюмы, аккомпанемент, все должно быть на высшем уровне.

Айша в притворном смущении опустила глаза в тарелку. Красуется, стерва. Все знали, что танцевала она хорошо.

– Вайю? – Хок вопросительно приподнял бровь. – Вы что готовили с Наставником? – Луций поперхнулся вином. Мы с Наставником готовили только «соски» и стабилизатор.

– Алхимия, – дядя деликатно промокнул губы салфеткой. – Вайю будет участвовать в паре с внучкой Ву, – имя Старейшины Ву было хорошо известно. У нас не так много сумасшедших алхимиков-экспериментаторов. – Печь привезут завтра. Помещение готово? – Луций кивнул в ответ.

– Алхимия…, – Айша не притворно удивилась, – и сколько вы потратили на подготовку, Вайю? Что вы будете представлять?

В алхимии соревнование состояло из двух этапов. На первом – готовят эликсир или таблетки по рецепту Наставников. На втором – презентуют собственные разработки, чаще всего немного улучшенное или доработанное зелье или эликсир. Были случаи, что после турнира сразу давали белую мантию младшего алхимика, за особо выдающиеся результаты.

– На белую мантию не претендуем, – я отпила сока. – Окончательно с эликсиром еще не определились – декада впереди, – нам главное победить на уровне школы. Именно это условие поставил мне дядя.

– О-о-о, – молчание было многозначительным. – Алхимия не лучший выбор в этом году, если бы ты сказала раньше, – Айша сделала удовлетворенную паузу, – Хейли собирается представлять улучшение восстанавливающей таблетки. Говорят ему удалось улучшить эффект на 10%.

В стандартных условиях 10% улучшений для ученика Школы – это великолепный результат, это почти заявка на белую мантию.

– Хоть на 20%, Айша. Мы собираемся работать с эликсирами. Вот, если бы он улучшил базовый восстановитель процентов на 30, тогда это был бы результат, о котором стоило говорить за ужином.

Луций поперхнулся орешками в десерте. Айша взвилась.

– На тридцать? Это невозможно!

– А почему нет, – я пожала плечами. – Возможно все. То, что этого ещё никто не делал, ни о чем не говорит.

Глаза Айшы сверкнули.

– Ты хочешь сказать, что можно сделать базовый эликсир восстановления эффективнее на тридцать процентов? Вы его будете представлять на турнире?

– Можно. Нет, – так я тебе и сказала, что мы с Фей-Фей будет делать. Ты даже свой псаков танец держишь в таком секрете, что можно подумать, это главное сокровище Предела.

– Мы все желаем удачи на Турнире, – Луций поспешил положить конец спору. – Это замечательно, что у вас совершенно разные дисциплины.

– Дядя обещал мне райхарца, если я выиграю, – я подмигнула Хоку. Строго говоря, коня он обещал раньше и не за турнир, но напомнить ещё раз не мешало.

– Да, он уже присмотрел тебе хорошенькую белую кобылку…, – Хок с усмешкой покосился на дядю. Белых обычно отбраковывали, но в Пределе они пользовались бешеной популярностью.

Белую? Белую кобылку? Что значит белую? Кис-кис черный, как ночь, и он точно не девочка. Если дядя привезет мне кобылу, я сама отправлюсь к Хэсау, искать своего Кис-Киса на высокогорных пастбищах.

– Дядя! – я возмущенно покосилась в конец стола. – Я не хочу белую и не хочу кобылу. Я теперь темная, и хочу большого черного коня, с отвратительным характером, и маленькой белой полоской на хвосте. – Хок стрельнул глазами, маска большого медведя-добряка на мгновения спала, демонстрируя расчетливый ум и звериную жестокость. Показалось? Потому что в следующее мгновение он раскатисто хохотал, похлопывая дядю по плечу.

– Кастус, я же говорил…дочка Рели не может ездить на смирной кобыле…, – Хок неуловимо кивнул мне, давая обещание – никаких белых лошадок.

– Я была бы не против белой кобылы, дядя…,если не хочет Вайю…, – Флоранс выступила с ценным предложением. На этот раз поморщились все, тетя опустила голову в тарелку, Луций спрятал улыбку в усы, а дядю немного перекосило.

– Ты не участвуешь в турнире, Фло, – Айша пыталась спасти лицо. – Вайю, а в какой дисциплине будет участвовать твой новый подопечный? Или…хватит ли у него сил, соревноваться с Высшими…он же из «грязных»?

Луций сурово нахмурился, тщательно расправляя на столе итак ровную салфетку. О том, что он тоже из «грязных» знали только я и дядя.

– Подожди и узнаешь, Айша, – я понятия не имела, участвует ли в школьном турнире Геб вообще, – он сильно всех вас удивит.

– И тем не менее, Высшим не следует возиться с «грязными», – она презрительно с отвращением скривила губы. – Нельзя…

И в этот момент что-то пошло совершенно не так. Луций хлопнул по столу, тетя пыталась заткнуть Айшу, а я почувствовала внутри просто неконтролируемую звериную ярость. Как она смеет. Как она смеет говорить нам, что нужно делать. Никто не смеет говорить нам, что нужно делать.

– Вайю! – меня остановили не жесткие повелительные интонации дядя и рефлекс, вбитый с детства. Меня остановили браслеты – запястья наливались тупой болью. Когда я успела встать со стула?

Хок свободно откинулся назад, чтобы было удобнее наблюдать за процессом. Медведь-добряк опять исчез, уступив место Третьему в клане, который сейчас сосредоточенно просчитывал варианты. Я уверена, что он не пропустил момент, когда я осторожно под скатертью, отпустила нож, зажатый в руке обратным хватом. И когда успела схватить нож? И, главное, зачем?

Голова работала четко, и я совершенно не понимала, что происходит. Да, Айша выводит из себя, но не настолько. Это элемент игры, и уж точно не до такой ярости. Энергия внутри опять прыгала, я уверена, что замерь сейчас потенциалы – и они покажут опять скачок силы с круга на круг.

Что происходит, Великий? Что, псаки вас возьми, происходит?

Я сидела в дядином кабинете в моем любимом кресле, подобрав под себя ноги, и поедала орешки, блюдо с которыми стащила со стола. Дядя и Хок ругались в другой части кабинета, поставив купол тишины. Речь точно шла обо мне – жесты были достаточно красноречивы, но я ничегошеньки не слышала.