Тихонечко заскулив от накатившего ужаса, чем только напугала себя еще больше (ибо изданный звук эхом прокатился по тому месту, где я находилась), попыталась сжать зубы, что отбивали звонкую дробь, но вместо этого с силой прикусила себе нижнюю губу.

Возникшая при этом боль заставила взвыть и резко перейти в сидячее положение. А еще она хорошо так отрезвила. Я резко перестала себя жалеть и разозлилась. Назло гаду Дмитрию выберусь отсюда, а затем устрою ему долгое и нежное свидание с нашими правоохранительными органами!

Быстро перекусив бутербродами и запив их водой из фляжки, что имелась в рюкзаке, собралась в дорогу. Осталось дело за малым: определить, куда идти.

Проверять каждый из имеющихся проходов по очереди не имело смысла - слишком много времени на это уйдет. Нужно попытаться придумать какой-то иной способ отыскать верный путь.

И тут мне на ум пришла идея. Воздух в том месте, где я находилась, был не застоялый, а, значит, есть циркуляция. Что если попробовать определить откуда тянет сквозняком и пойти по нему? Задумалась, как это выяснить, после чего снова полезла в рюкзак. Появилась мысль положить на пол листок бумаги из блокнота и посмотреть, куда его потянет. Сделала – ничего. Листок едва трепетал, но с места не двигался.

Тогда, попробовала лизнуть палец, как это делают моряки, дабы определить, откуда ветер дует. Не вышло. Осталось задействовать последнее средство.

Я нехотя достала коробок спичек. Он у меня, конечно, был не один - я все-таки готовилась к походу, однако поберечь расходный материал все же следовало. Неизвестно ведь, насколько я тут застряла, да и сидеть на месте с одним лишь фонариком не планирую. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих!

Открыв упаковку, зажгла спичку у первого прохода и уставилась на слабый язычок пламени. Тот чуть колебался, но не тух. Проверка второго дала схожий результат, а вот стоило зажечь спичку возле третьего и последнего тоннеля, как маленький огонек сразу затрепетал. Направление будущего движения было определено!

Обрадовавшись своей маленькой победе, я подхватила рюкзак, фонарь и со всей осторожностью ступила в темноту.

***

Прошел, наверное, где-то час, когда ноги вывели меня в пещеру, до потолка которой не доставал свет фонаря. Впрочем, не доставал он и до противоположной стены этой пещеры. Медленно, вдоль стеночки, двинулась вперед и вскоре поняла, что пойди я напрямик, через центр, неминуемо наткнулась бы на зияющий чернотой колодец. Куда тот вел не имела ни малейшего понятия, да и не хотела этого знать.

"Если выберусь отсюда живой, больше никогда под землю не сунусь!" - клятвенно пообещала я себе, ныряя в очередной коридор, который совершенно не понравился своей узостью и извилистостью.

А еще навел меня на мысль, что я, похоже, куда-то не туда иду. Дмитрий при всем желании не смог бы пронести меня здесь. Надо поворачивать назад и возвращаться в тот самый грот, где проснулась, а то так убреду в неведомые дали, что меня потом никакая группа спасения не отыщет.

Тяжело вздохнув, потому как потраченного времени и сил было безумно жаль, я с трудом развернулась в тесном пространстве и зашагала обратно. Но едва вышла в ту самую пещеру, которую недавно покинула, с ужасом осознала, что никакого другого выхода, кроме того, из которого только что вышла, нет. Будто сама гора закрыла для меня путь назад!

- Но, как же это? Как такое может быть? - полуистерически прошептала я, двинувшись вдоль стены и ведя по ней руками. - Ведь был же проход! Был! Я не сошла с ума!

Сколько вот так металась, безрезультатно стучась в холодный, бездушный камень - сказать не возьмусь. Я потеряла счет времени. Слезы, которые по началу еще пыталась сдерживать, все-таки прорвались наружу, и отчаяние накрыло с головой.

***

Отпустило меня далеко не скоро. А когда истерика, наконец, прекратилась, я кое-как встала с каменного пола, на который сползла устав биться о стену, и безучастно поплелась в тот самый, единственный коридор, что вел из пещеры.

Протискиваясь через него, понятия не имела как быть дальше. Решила идти, пока есть силы, а там видно будет. И в этой своей апатии я пребывала довольно долго, не обращая внимания на то, что вокруг, пока неожиданно в лицо не пахнуло свежим воздухом.

Отчаяние и безучастность к собственной судьбе оказались разом забыты и я заторопилась вперед. А заметив узкую щель между камнями, не раздумывая полезла в нее, чтобы пару-тройку минут спустя попасть в пещерку, откуда ощутимо тянуло холодом.

Взгляд заметался по окружающему меня пространству, ища выход, пока не наткнулся на груду камней, сквозь которые просачивался дневной свет.

Отшвырнув в сторону рюкзак, принялась тягать и толкать камни - не думая откуда силы взялись. Желание жить было так велико, что я вытаскивала булыжник за булыжником, расширяя проход. Работала, не обращая внимания на то, что ломаю ногти и сдираю в кровь ладони.

Когда же дыра стала достаточно большой, для того чтобы в нее могла пролезть голова, я высунулась наружу: жадно вдыхая свежий воздух и осматриваясь.

Местность вокруг была совершенно дикой, а оттуда, где находилась я, открывался великолепный вид на долину, идущую вдоль двух возвышенностей. Вот только было во всем том, что открылось взору, одна странность: зелени для летнего времени маловато.

Ну, да я не стала себе пока забивать этим голову, а, подышав, вернулась обратно и продолжила свою работу. У меня ушло два часа, чтобы сделать проход достаточным для себя самой.

Протолкнув рюкзак в образовавшуюся дыру, ужом протиснулась следом. И только я успела вылезти, как за спиной раздался грохот. Резко обернувшись, увидела, что сделанного мной с таким трудом прохода больше нет. Его изнутри засыпало камнями и, помедли я хоть немного, осталась бы лежать раздавленной под ними.

Назад пути больше не было.

Посмотрев на свои разбитые в кровь руки и испачканную одежду, нервно рассмеялась. Очевидно, сказывались усталость и тот стресс, что я пережила.

Взяв рюкзак, потащилась по склону вниз, ища удобное местечко, где смогу привести себя в порядок, и таковое вскоре нашлось. То был довольно глубокий ручей с кристально чистой водой, в которой то и дело промелькивали юркие тела маленьких рыбешек.

Полюбовавшись на них, принялась стаскивать одежду: то и дело зябко ежась от касающегося обнаженной кожи воздуха.

"Странно, вроде июль, а холодно как в конце апреля - начале мая, когда традиционно зацветает черемуха и на улице становится промозгло", - промелькнула в моей голове мысль, пока плескалась в холодной воде, дабы не испугать своим чумазым видом первого же встречного человека.

Уже начало смеркаться, когда я закончила мыться и обрабатывать раны на руках антисептиком из походной аптечки. Обстригла поломанные ногти, даже голову вымыла, несмотря на то, что вода была совершенно не подходящей для этого температуры. Я хотела вновь почувствовать себя чистой и живой.

Ужинать пришлось парочкой протеиновых батончиков, которые запила водой из ручья, после чего устроилась на ночлег под каким-то реликтовым деревом, названия которого не знала. Беспокойства не вызвало и то, что поблизости могут обнаружиться какие-нибудь дикие звери, встреча с которыми может обернуться неприятностями. Я слишком устала для того чтобы бояться.

А ночью мне приснился странный сон. Снилось, будто меня кто-то с любопытством разглядывает, словно я была какой-то неведомой зверушкой, и, качая головой, неодобрительно бормочет:

- Так дело не пойдет. Нужно кое-что изменить.

***

Проснулась поздно, чувствуя себя отлично отдохнувшей, а в душе поселилось необычайное чувство легкости и беззаботности, которое свойственно скорее детям и подросткам, нежели взрослым людям с их грузом ежедневных забот.

Это было несколько необычно, но я все списала на свое столь удачное спасение из каменного лабиринта пещер, и на поиски хоть какого-нибудь человеческого жилья отправилась едва ли не вприпрыжку.