Последнее из намеченных продовольственных депо было создано.
В наступлении на неведомое
Солнце не заходит
Наступил полярный день. Солнце не заходит. Щедро льет оно свои лучи на заснеженную, скованную льдами, окоченевшую от морозов Арктику. Теперь при ясном небе мы будем видеть его в полночь на протяжении целых четырех месяцев. Где еще можно наблюдать такие чудеса? Четыре месяца ночь и четыре месяца день! Сказочная, волшебная страна!
Морозы медленно спадают. Но даже когда температура держится ниже — 20°, солнце берет свое. Темные предметы, обращенные к солнцу, нагреваются. Снег на них подтаивает, превращается в крупные ледяные кристаллы, а местами просто испаряется. Все мы пользуемся каждой свободной минутой, чтобы побыть на солнышке. Настроение у всех хорошее. Минуло самое суровое, самое тяжелое время года.
Организация продовольственных депо закончена. Для заброски продовольствия на Северную Землю и продвижения его дальше по пути предположенных маршрутов мы сделали почти 2000 километров. В темноте полярной ночи и призрачном свете луны, в жгучие морозы, при бешеных метелях, преодолев все трудности пути и ночевок в этих условиях, мы провели намеченную работу. Теперь все это было позади. Мы с удовлетворением и заслуженной гордостью могли оглянуться назад. Для обеспечения весенних маршрутов по исследованию Земли и конечного успеха экспедиции было сделано все, что в человеческих силах. Будущий успех экспедиции целиком обеспечен.
Мы были крайне удовлетворены. Принцип создания продовольственных баз силами самой исследовательской партии в непригодный для полевых работ период года и без участия вспомогательных партий вполне оправдался. Правда, это был тяжелый труд, но все же он оказался выполнимым. А это главное. Кто ищет легкой работы в Арктике, тому здесь нечего делать.
Однако нельзя было забывать, что вся проведенная работа не являлась самоцелью. Она только давала нам прочную базу для следующего этапа экспедиции. Выражаясь военным языком, все сделанное можно было назвать разведкой боем, захватом боевых плацдармов и организацией исходных пунктов для нашего генерального наступления на Северную Землю. Предстоящий этап был основным.
Мы приступали к съемке Земли. Только при осуществлении этой задачи все выполненное в столь тяжелых условиях приобретало настоящую ценность.
Выход в маршрут намечался на 10 апреля. Сильные метели, свирепствовавшие в феврале, задержали поездки по заброске продовольствия и оттянули этот срок. Надо было дать хотя бы недельную передышку собакам, изнуренным морозами и тяжелой работой. После проведенного «генерального совета» назначили выход на 23 апреля.
К походу все было готово. Продовольствие и снаряжение для похода рассортировано, взвешено и для удобства упаковано небольшими частями. Научная аппаратура тщательно выверена и для приборов приготовлены необходимая тара и упаковка. В дни, когда отдыхали и набирались сил собаки, мы проверили, починили и частично перешили меховую одежду, обувь, спальные мешки и палатки; привели в порядок собачью сбрую, перетянули сани, еще раз проверили оружие, походное снаряжение и лыжи; проверили предполагаемую нагрузку саней; снова обсудили тысячи мелочей, кое-что из намеченного ранее снаряжения решили не брать, другое дополнили. И, наконец, к вечеру 22 апреля могли запрягать собак и пускаться в путь.
Ходов снова оставался один. На этот раз на значительно более долгий срок, чем во время первого похода на Северную Землю в октябре минувшего года. Нас заботило не только будущее пути, но и предстоящая юноше жизнь в одиночестве. Правда, он заметно возмужал и попрежнему был спокойным, выдержанным и уравновешенным. Обращаясь к нему, все чаще и чаще мы называли его уже не Васей, а Василием Васильевичем. Душевное равновесие и физическое здоровье его надежны. Арктика пришлась ему по душе. Все это — положительные черты нашего молодого товарища. На него можно было надеяться.
Но все же он оставался один. Мы уходили почти в неизвестность. Всякая связь с нами прекращалась. Далеко на юге была родина. С ней соединял только эфирный мост. Лед, снег, неминуемые еще метели, несколько щенков да сидящий на цепи около дверей дома медвежонок — вот обстановка и общество, в котором должен был жить наш Вася. Отшельники, удалявшиеся в пустыню, были в лучших условиях. Да и психология отшельника для Васи была чуждой. Он, конечно, хотел другого — принять участие в походе, пережить все его трудности, радости и приключения. Но мы не могли пойти навстречу его желаниям. Наша база требовала присутствия человека. Надо было следить за имуществом, вести регулярные метеорологические наблюдения и держать связь с материком.
Мы знали, что тревога о нас будет беспокоить товарища, что многое он передумает в наше отсутствие. Чтобы сделать его хотя бы заочным участником похода, вселить уверенность, что его доля работы не менее важна, чем наша; чтобы избавить его от тревоги на случай нашей длительной задержки, от которой мы не могли быть застрахованы, и, наконец, чтобы на прощание сказать Васе теплое слово, я накануне выхода вручил ему пространное письмо.
«Дорогой Василий Васильевич!
Завтра экспедиция выходит на маршрутные полевые работы по съемке и исследованию Северной Земли. На некоторое время мы должны разлучиться. Считаю для себя обязательным рассказать вам о намеченном нами пути, обрисовать ваши обязанности на время нашего отсутствия и дать несколько советов.
В своем продвижении мы будем опираться на продовольственные депо, созданные полярной ночью и во второй половине зимы на мысе Серпа и Молота, у мыса Ворошилова — на северо-восточном выходе из открытого пролива Красной Армии и на мысе Берга — на восточной стороне Земли.
Достигнув продовольственного депо на мысе Серпа и Молота, мы с полной загрузкой саней двинемся по проливу Красной Армии, придерживаясь его юго-восточного берега, а пройдя пролив, возможно, сделаем облегченный рейс к мысу Берга.
От мыса Ворошилова мы пойдем на север, вдоль предполагаемого берега Земли, пока не достигнем ее северной оконечности. Обогнув последнюю, мы положим на карту западный берег северной части Земли и снова выйдем на мыс Серпа и Молота.
Протяженность этого маршрута не может превысить 700–800 километров, так как вся северная часть Земли должна вписаться в неправильный четырехугольник, очерченный на юге и юго-западе открытым проливом Красной Армии; на востоке — линией прохождения судов открывшей Землю Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана в 1913 году; на севере — широтой приблизительно 81°30?, а на западе — курсом экспедиции О. Ю. Шмидта, проследовавшей в прошлом году на ледокольном пароходе „Г. Седов“ приблизительно по 89 меридиану и открывшей остров Шмидта.
Протяженность нашего маршрута может увеличиться только в том случае, если береговая линия Земли будет сильно изрезанной или Земля в этой части окажется расчлененной на отдельные острова и перед нами встанет необходимость съемки глубоких заливов или проливов. Но и в этом случае надо полагать, что наш северный маршрут не превысит 1000 километров.
Поэтому я предполагаю, что для его осуществления при нормальных для Арктики условиях нам потребуется время от одного до полутора месяцев.
Закончив исследование северной части Земли и пополнив запасы на продовольственном депо на мысе Серпа и Молота, мы немедленно приступим к работам в центральном районе Земли. Для этого будет проведено новое пересечение Земли с запада на восток, на линии залив Сталина — фиорд Матусевича, по знакомому уже пути, пройденному мной с Журавлевым при заброске продовольствия. Вновь пополнив продовольственные запасы на мысе Берга, экспедиция двинется на юг, дойдет восточным берегом до залива Шокальского, пересечет Землю в обратном направлении с востока на запад и западным берегом вернется, в зависимости от условий, или прямо на главную базу, или с предварительным заходом на продовольственное депо на мысе Серпа и Молота.
Есть основания предполагать, что залив Шокальского в действительности окажется проливом, а намеченный нами новый маршрут не превысит по протяжению 800–900 километров и потребует на свое осуществление, так же как и северный маршрут, от одного до полутора месяцев.
Экспедиция будет располагать необходимыми на намеченный срок работ продовольствием, топливом и кормом для собак, а также научным оборудованием, экспедиционным снаряжением и теплой одеждой.
На вас во время полевых работ экспедиции возлагаются важные и ответственные обязанности:
1. Внимательно следить за сохранностью базы экспедиции со всем ее имуществом, снаряжением и продовольствием и помнить о том, что экспедиция еще в течение минимально одного года не может рассчитывать на пополнение своих ресурсов в случае их порчи или уничтожения. Особенно вам надлежит следить за хозяйством базы в период таяния снега, охранять имущество от возможного подтопления водой и никогда не забывать об опасности пожара.
2. Систематически продолжать в установленные сроки метеорологические наблюдения.
3. Отмечать все обратившие ваше внимание явления природы (усиленное таяние снега, вскрытие льдов, появление птиц, залежка на льду морского зверя и т. д.).
4. Передавать в Бюро погоды метеорологические сводки.
5. Поддерживать связь с материком и извещать Арктический институт, минимум раз в две недели, о положении на главной базе экспедиции.
6. Последней по порядку, но не менее важной вашей задачей является обязанность беречь себя. Учитывайте, что вы делаете такую же важную работу, как и члены экспедиции, отправляющиеся в маршрут. Какое-либо несчастье с вами будет непоправимым ударом по работам всей экспедиции. Какой бы то ни было неоправданный риск своим здоровьем, и тем более жизнью, должен быть совершенно исключен из ваших поступков. В период вскрытия льдов (зная по личному опыту все опасности этого периода) я категорически запрещаю вам морскую охоту или прогулку на лодке в пловучих льдах.
Знал, что ваша жизнь в одиночестве не будет легкой, надеюсь, что все трудности вы перенесете бодро и справитесь с ними, а возможные испытания встретите мужественно, как настоящий советский полярник. Вы имеете все данные для этого. Для сохранения вашего здоровья советую как можно больше времени проводить в работах или прогулках вне помещения, одновременно не отказывая себе ни в чем из продовольствия, имеющегося в запасах экспедиции.
Срок нашего возвращения точно определить нельзя. Вам известно, что мы будем располагать продовольствием и кормом для собак на 3–4 месяца; однако это не дает права думать, что наше отсутствие по истечении этого срока будет означать нашу гибель. Необходимо помнить, что мы располагаем охотничьим снаряжением, будем пользоваться продуктами охоты и что, возможно, создадутся условия, не предусмотренные планом, которые могут задержать нас на значительно более долгий срок. В этом случае у вас не должно быть оснований терять надежду на хорошее окончание нашего предприятия и добрую встречу.
Не имея возможности предусмотреть всех случайностей вашей будущей жизни в мое отсутствие, прошу вас каждый раз руководствоваться создавшимися условиями и приобретенным вами опытом, учитывая ваше здоровье и интерес экспедиции.
В надежде на счастливую встречу.
База экспедиции, 22 апреля 1931 года.
