Насилие индуистов в отношении христиан уже получило освещение на газетных полосах, но пока не подверглось должному анализу. Пока на Западе предпочитают видеть пример непротивленца Ганди, но, как показывает опыт, индуизм может иметь весьма воинственные формы, что мы собственно видим сейчас в Кашмире и Пенджабе, в контактах индуистов с сикхами и мусульманами.

Буддизм в меньшей степени пока проявил себя боевой политической силой, что вызвало у некоторых исследователей предположение, что он прошел пик своего влияния и жесткости самозащиты. Некоторых наблюдателей успокаивает тот факт, что в 1900 г. буддисты составляли 20 процентов мирового населения, а в 2000 г. — только 5 процентов. Такая оценка может быть самоутешительной и не соответствовать конфессионально-политической реальности. По мере роста — экономического и политического — таких стран, как Китай, Вьетнам и Таиланд, можно предположить, что буддизм вполне может войти в некое силовое противостояние с христианством и исламом. Приверженцы буддизма утверждают, что религия, провозглашающая мир самопожертвование, не склонна приобретать воинственный характер. Но ведь сходные черты «в теории» проявляют и прочие основные мировые религии, что не мешает им периодически звать своих приверженцев в бой, к силовому противостоянию. Ничто не дает основания полагать, что буддизм ждет иная судьба и мы не увидим жесткого самоутверждения буддизма по мере роста значимости стран — его носителей, по мере «посягательств» основных прозелитических религий.

Футурологи еще привычно рисуют будущее как продолжение современного мира, но это все более — оторванные от жизни мечтания. Речь идет о базовых основах, о религиозной принадлежности, которая меняется буквально на глазах. Все это неукротимым образом касается западного христианства, где прежние центры веры теряют свое значение, уступая место новообращенным африканцам и латиноамериканцам.

Скажем, в 1950 г. в списке наиболее населенных христианских стран уверенно значились Британия, Франция, Испания, Италия. Ни одной из этих стран не будет в подобном же списке 2050 г. Они будут отодвинуты незападным миром.

В 2007 г. в мире около двух миллиардов христиан. Наибольшее их число сегодня — 560 млн человек — живут в Европе, 480 млн человек — в Латинской Америке, 360 млн — в Африке и 260 млн — в Северной Америке. Но уже в 2025 г., когда в мире будет 2,6 млрд христиан, 633 млн из них будут жить в Африке, 640 млн — в Латинской Америке, 460 млн — в Азии. К 2025 г. Европа с 560 млн опустится на третье место. В 2050 г. белые (неиспанского происхождения) христиане составят только одну пятую от общего числа в три миллиона христиан в мире. Эра западного христианства прошла, и встает рассвет южного христианства. Факт этого изменения уже нельзя отрицать, это уже случилось. Когда в 1998 г. отмечалась пятидесятая годовщина создания Мирового совета церквей, то проведена всемирная конференция была в Зимбабве — ближе к христианским массам. Одним из главных (если не главным) западных христианских центров будет Бразилия. Но отнюдь не центром традиционного католичества. 60 процентов католиков 2025 г. будут жить в Африке и Латинской Америке (66 процентов в 2050 г.).

Таблица 11

Наибольшее число христиан по странам в будущем (в млн человек)

Источник: Jenkins Ph. The Next Christendom. The Conting of Global Christianity. Oxford. 2002, p. 90.

Кенийский исследователь Дж. Мбути приходит к неоспоримому выводу, что «университетские церковные центры располагаются уже не в Женеве, не в Риме, Афинах, Париже, Лондоне или Нью-Йорке, а в Киншасе, Буэнос-Айресе, Аддис-Абебе и Маниле».

Таблица 12

Количество католиков в мире к 2025 г. (в млн верующих; прогноз)

Источник: Jenkins Ph. Op. Cit., p. 195.

В середине наступившего столетия западные христиане (благодаря в основном их католическому ответвлению), возможно, еще будут первой по численности религией мира. Но центром (прежде всего по численности) планетарного христианства будет не европейская зона, а экваториальная Африка. (Более ста миллионов христиан будут проживать в шести ведущих христианских странах — Бразилии, Мексике, Филиппинах, Нигерии, Конго и Соединенных Штатах. Среди католических стран будет первенствовать Бразилия с 150 миллионами католиков — в ней также будут жить 40 миллионов протестантов. Чрезвычайное распространение получит беднейшая ветвь христианства — пятидесятники).

Известный исследователь религии Б. Барбер обращает внимание на южных христиан: новый мир придет не благодаря джихаду, а ввиду крестового похода южных христиан. Относительно незаметно вызревает новый приход фундаментализма и экстремизма, в том числе и христианского. Ислам не будет единственным представителем религиозного экстремизма. Как отмечает профессор истории в католическом университете Нотр Дам С. Эплби, «экстремисты обеих религий будут господствовать в обществах, лишенных базовых гражданских прав, угнетающих женщин и нетерпимых к иным вероучениям. Эти процессы будут проходить на фоне гонки вооружений в странах Азии и Африки, правительства которых одно за другим будут обзаводиться оружием массового поражения, в том числе химическим и биологическим. Грядущие бедствия приобретут такой масштаб, по сравнению с которым кровавые религиозные войны прошлого покажутся всего лишь утренней гимнастикой».

Схватки вполне вероятны и между христианскими государствами по ряду причин. Скажем, практически лишенные будущего, африканские страны южнее Сахары имеют государственные границы, которые вовсе не совпадают с этническими границами. Унижение одного из племен легко может перекинуться через существующие государственные границы. Уничтожение относительно небольшой народности в Руанде в 1994 г. вызвало серию войн и интервенций, которые обрушились на гигантские территории Конго, Анголы, Зимбабве, Намибии, Уганды и Руанды. Погибло примерно два миллиона конголезцев. В результате Конго стала чем-то вроде Германии после окончания Тридцатилетней войны, унесшей две трети германского населения. Германия восстала из пепла Тридцатилетней войны — и то же может произойти с нынешними африканскими жертвами милитаризма, но не требуется особой фантазии, чтобы представить себе, что Нигерия, Уганда и Конго предстанут в не столь уж далеком будущем хорошо вооруженными державами.