- Нет, - он, кажется, улыбался, - не пущу. Я люблю тебя. И я хочу быть с тобой. И прости... я дурак, Малла...

И я была с этим полностью согласна. Конечно же дурак!

Путем долгих переговоров в полуразрушенном зале арровых ведьм, мы решили, что все три брата поедут с нами в колхоз. Послезавтра собрание. И если колхозники их не примут, не поверят, то тогда мы все поедем в охотничий домик. Орбрен был, конечно, против. Говорил, что я не должна гробить свою жизнь. Но что он понимает? Я угроблю свою долгожданное счастье, если останусь одна. Без него...

Когда мы вышли из храма во двор, где уже собрались остальные, я увидела, как верные товарищи, которые только-только бились с нами плечом к плечу, отшатнулись, заметив полыхание зеленых корон над головами моих спутников. Смолкли разговоры, и у всех нашлись другие заботы. От нас старательно отворачивали глаза, а братья молча проглотили всеобщее презрение. Как будто бы так и нужно. Я же смолчать не смогла:

- Как вам не стыдно, - моя голос прозвучал неожиданно громко, - Вы только что шли за этими людьми, доверяли им и считали друзьями. А что изменилось сейчас? Для вас мнение Оракула стало важнее собственного?

- Малла, не нужно, - попытались остановить меня браться в один голос. Но я даже не обратила внимания, у меня внутри все кипело от такой несправедливости.

- Малла, - ответил кто-то из толпы, - но ведь Оракул всегда прав, - а потом помолчав, добавил, - ведь прав?

- А об этом судить уже вам, - обвела я взглядом толпу, - верите ли вы, что Орбрен, Брантир и его величество способны на подлость или нет...

Тишина воцарилась такая, что слышно было, как за храмовыми стенами шелестят листья деревьев... а потом вперед шагнула Летни. И молча встала рядом с нами. На мгновение все, кажется, перестали дышать. А потом тот Ведающий, что говорил со мной, махнул рукой и тоже встал рядом. Остальные замерли.

Из храма вышла Грайя и присоединилась к нашей маленькой группке. И я увидела, как она изменилась. Тьма клубилась в ее глазах, но не так, как у Мушки, царствуя и повелевая, а словно за стеклом, в клетке.

- Я верю братьям больше, чем Оракулу, - произнесла она, - потому что я была там и все видела.

После слов Грайи все как-то расслабились, ведь она не соврала. И зашевелились. Заговорили. Стали улыбаться и кивать всем трем братьям. Поверили. Я выдохнула. Все хорошо.

- Малла, - глубокомысленно произнес его величество, - я все равно не могу понять, как тебе удается так легко менять наши многовековые устои? Я ведь пять долей назад тебе не верил. Хотя давно должен был понять и привыкнуть, что ты уникальная. Тебе все по плечу... Знаешь, я рад, что притащил тебя в Гвенар.

- Фредол, ты уже не король, - усмехнулся Брантир, и обнял меня прямо так, вместе с Орбреном, - достаточно было бы просто спасибо. Спасибо, Малла...

А Орбрен, к которому я прилипла, как банный лист, ничего не сказал. Но прижал меня сильнее и выдохнул в макушку. И я чувствовала спиной, как расслабилось его напряженное тело...

Пока собирались, всем нашлось дело. Орбрен помогал раненым, Брантир с Фредолом и Грайей о чем-то переговаривались, а я присела на деревянный чурбачок, возле дерева и задремала.

- Мама...

Я резко открыла глаза.

- Малла, - ко мне подошел Орбрен и присел на корточки. Он выглядел измотанным и хмурым, - пойдем. Брантир готов свернуть пространство и доставить нас в деревню. Устала?

- Очень, - улыбнулась я и, ткнув пальцем в зеленое свечение над его головой, которое в легких осенних сумерках стало еще ярче, ляпнула, - нам теперь даже ночник не нужен...

Орбрен фыркнул и вдруг расхохотался, громко, от всей души.

Вроде бы и не долго шла наша «битва», но возвращались мы в сумерках. Брантир вывел всех нас на окраине деревни, и мы тайными тропами пробрались в дом господина Гририха.

Первой нас увидела Вилина. Она всплеснула руками, разрыдалась и кинулась обнимать Орбрена, меня и братьев.

- Вернулись... Вернулись, - шептала она. И плевать ей было на зеленую корону над головой сына. Я же говорила! Чушь это все. Оракул заблуждается гораздо чаще, чем всем кажется.

Услышав возню в доме прибежал и господин Гририх. Сдержанно поздоровался с мужчинами, а меня просто сгреб в охапку и прижал к себе:

- Спасибо, дочка. Спасибо. За все... за сына...

Вилина с господином Гририхом... и как мне из теперь называть-то? Орбрен-то зовет мама и папа. А как мне? Мы-то вроде женаты. И теперь вроде как вместе... Пока я думала над этим вопросом, Вилина и господин Гририх потащили нас ужинать.

И только когда сели за стол, я почувствовала, как голодна. За столом разговор зашел о делах:

- Как вы уехали, Добря тоже исчез. И строителей своих забрал. Всех, кроме Панфима. Теперь стройки наши так и стоят недоделанные. Бабы роптать стали, мол, столько денег пропало на стройках, лучше бы колхозникам раздали. А тут еще, - господин Гририх пожевал губами, - королевский двор пару дней назад внезапно отказал в поставках. Салина, конечно, по купцам раздала и сыры, и овощи. Но цены пришлось убавить. Не особенно много... но если так пойдет...

- А еще Дайра пропала, - опустила голову Вилина, - не знаем, куда делась. Думали мы с Добрей уехала, он к ней клинья-то подбивал, давно уже. Только мы молчали. Но сегодня весточку нам подали, что нет ее с Добрей.

Брантир побледнел... а мне стало его жаль. Они ведь, два идиота, так до сих пор не вместе. А это плохо. Теперь, когда я сама прижималась к теплому боку Орбрена, мне хотелось сделать счастливыми всех.

Я потянулась Силой...

- Рядом Дайра, - ответила я, - у Сайкиной сестры в доме спит. Не знаю, как она туда попала, но сейчас точно там.

- Спасибо, Малла, - улыбнулся Брантир. Вздохнул его величество.... ну, бывший. Никак не привыкну, что он теперь не король.

- И курица ваша белобрысая тоже, - выдала я ему, - вместе с Дайрой.

- Надия?! - вскинулся он, - ты уверена, Малла.

- Уверена, - кивнула я и проворчала, - я ее хорошо еще с того дня помню, как по доброте душевной заступиться хотела.

- Брантир? - его величество вопросительно взглянул на брата.

- Да, - улыбнулся он, - я попросил Дайру вывезти Надию из дворца. Г райя обещала помочь, прикрыть коконом, как Маллу. Было бы жестоко оставлять девочку Добре... Тем более...

- Но теперь, - его величество перебил его, - у нас в стране нет подходящих женщин. И Добря не сможет включить Оракула...

- Добря нет, - улыбнулся Брантир, - но у нас есть Малла... Думаю, она справится с ролью Ведущего...

- Но она не умеет...

- Ты ее научишь, - улыбнулся Орбрен.

Они еще болтали. А я прислонилась к Орбрену и закрыла глаза... кто бы сомневался... опять им нужна Малла...и как они столько лет без меня жили? Как же устала. Сейчас бы помыться и спать...

Я даже ничего толком и не помню. Только урывками. Вот Орбрен несет меня домой. Набирает воду в большую лохань, а я дремлю, положив голову на ее край. Купает меня... он это делал каждый день, там, в храме... но сейчас все по-другому... Тихий смех Орбрена, его руки, касающиеся меня больше, чем обычно, его поцелуи и тяжелое дыхание... я, когда проснулась утром, даже расстроилась. Ну, вот только я так могла! Взять и заспать первую брачную ночь...

- Доброе утро, - сонный Орбрен приподнялся на локте и улыбнулся.

А я вдруг смутилась, как девчонка, и неосознанно потянула одело, закрывая лицо... какая стыдобища...

В правление я летела, как на крыльях. Вот, что с людьми любовь делает! У меня даже губы сами по лицу расплывались в улыбке, хотя я хотела казаться серьезной.

И по работе своей я ужасно соскучилась. По собраниям колхозным, по простым делам и заботам. Никаких тебе мировых заговоров и международных конфликтов. Коровы, сыры, куры... красота!