— Старший сержант Пушкин. Прибыл из портала призывания. Отсутствовал четверо суток. По приказу командарма Столыпина требуется получить четвертый комплект, — отчитался боец. — Выполняю роль сопровождения.

Мужик ничего не ответил и перевел взгляд на меня.

— Гражданский. Прибыл из элементального раскола, — среагировал я. — Отсутствовал больше месяца. С порядками незнаком. По приказу командарма Столыпина мне должны выдать броню, зелья и артефакты.

— Да, на ваш счет были особые распоряжения, — прохрипел постовой.

Барьер исчез. Пушкин пытался сохранить невозмутимое выражение, но предвкушающая улыбка то и дело проскакивала на его лице. Он уверенно прошел через преграду и оглянулся:

— Ты чего?

Я смотрел в темный зев длинного тоннеля, который постепенно уходил под землю. На полу лежали странные пульсирующие предметы. По стенам то и дело пробегали небольшие молнии. Невысокий поток тоже нес на себе следы магии. Ловушка? Особая тюрьма? Вдруг тут блокируются все магические способности, а автомат выдали, чтобы я ничего не заподозрил? Да и не факт, что патроны боевые.

И почему меня повели отдельно от основной массы людей? Да и Пушкин какой-то странный. С чего вдруг он появился во время переговоров с Альтаиром? За пять минут, пока я был в артефакториуме, Столыпин, который отсутствовал в регистраторской, успел вернуться, всё выслушать и наградить этого человека? Что-то подозрительно.

— Чего замер? Идём!

Я видел, как подобрались бойцы-невидимки. Попытаются затолкать меня туда? Не дождутся! А ведь я почти поверил! Даваться в руки нельзя. Бой неизбежен. И лучше диктовать его на своих условиях.

Первая секунда.

Развернуть ячейки быстрого доступа. Выбрать зелья. Использовать флаконы на повышение реакции, затем на регенерацию, потом обезболивающее, а следом и ночное зрение. Бессмысленно, конечно, но пусть будет. Повторить процедуру несколько раз. Не знаю, соединятся ли эффекты. Надеюсь, что да.

Вторая секунда.

Шлем на мне. Теперь экипировать поножи с ботинками. Плохо, конечно, что мне так и не выдали нормальный доспех, но армейцы и не собирались этого делать.

Каким же я был дебилом! Доверился непонятно кому. С чего бы военным делиться вещами, которые стоят миллионы, за одну скрижаль? Сколько они максимум смогут сэкономить? Тысяч двести? Около того. При получении ранга адепта я попал на восьмое место. На восьмое место из всей планеты! А это немногим меньше одного миллиарда уцелевших человек. Предположить, что кто-то в Авалоне занял место выше моего? Даже не смешно. Ни у кого в лагере нет шкатулки нужного объема. Так что отдавать большое количество артефактов и зелий за одну вещь — глупо и нерационально.

А ведь в Авалоне есть и хорошие люди: Михалыч, бывшие старички, майор (или какое там у него звание?) Хрящёв. Хм, а ведь та медсестра по возрасту как раз походит на дочь последнего. Черты лица схожи. Он же говорил, что она трудится в госпитале и что неравнодушна к синеволосому красавчику-Альтаиру. А там явно прослеживалась симпатия. Я помню, как она зарделась, когда я попросил предупредить парня о моём отбытии в артефакториум. А Стоменов — та ещё гнида. Он же собирался попросту слить меня. И жёнушка его ничуть не лучше.

Третья секунда.

Арканум. Я исчезаю из поля видимости. Параметр позволяет спрятаться от чужих глаз. Одежда, хоть и выдает моё местоположение, но времени нет, чтобы избавляться от неё. Если попытаюсь снять, это мгновенно вызовет подозрение. К тому же скоро армейская форма будет лежать на земле.

Я провожу хаотическим клинком по ремню автомата — оружие, болтающееся за спиной, будет только мешать.

Четвертая секунда.

Мощь. Она позволяет двигаться намного быстрее любого человека. Отправь меня на Олимпийские игры, и золото обеспечено почти по всем дисциплинам: бег, прыжки, силовые упражнения.

Я материализовываю зелье и точным бросков зашвыриваю его в Пушкина. Склянка, столкнувшись с головой солдата, взрывается. Мозговая жидкость и осколки черепа разлетаются во все стороны.

Игрок уничтожен. Получено: 10% накопленного свободного опыта жертвы. Общее количество — 0.

Ваша репутация: — 20.

Следом бросаю зажигательный отвар. Субстанция мчится в ближайшего невидимку. Стекло, столкнувшись с бронёй, разбивается. Боец вспыхивает, будто облитый бензином. Не исключаю, что доспех действительно обладает теми свойствами, которые описывал Котов: сопротивление к перепадам температур, ударопрочность, гашение инерции, так что нужно будет добить этого человека.

Пятая секунда.

Я выдвигаю лезвие на всю длину. Свойство клинка масштабируется и добавляет по десять сантиметров за каждый полученный уровень. Почти три метра опаснейшего материала, способного рассечь всё, включая системные предметы. Взмахом раскраиваю постового у калитки. Хаотические клинок входит в пах и разрушает поножи. Движется через живот и грудь, прикрытые кирасой. Заканчивает свой путь через шлем. Разрубленные части тела начинают постепенно опадать. Доворачиваю кисть и сношу голову пылающего солдата. Этот тоже готов. В интерфейсе мелькают строчки об очередном падении репутации.

Шестая секунда.

Бойцы реагируют. Я, будто в замедленной съемке вижу, как одни вскидывают оружие, а другие выбрасывают руки вперед. Под способности мне попадать точно нельзя — это мгновенная смерть. Мимолетно отмечаю выучку моего противника. С момента прямого контакта прошло две секунды, а мне уже угрожает опасность.

Требуется обезопаситься — активирую стихиалий. Сразу же ощущаю, как моё тело преображается. В районе шеи ударяет нечто, чего не было в моем организме. В разные стороны брызжут потоки огня, электричества и молний. И ведь успел в самый последний момент. Что это за магия? Тоже какой-нибудь взрыв? Судя по клочкам одежды, да.

Шлем, борясь с псионическим влиянием, нагревается. Не знаю, насколько сильно блокируется воздействие, но защита недостаточна. Унбэшка действовала бы лучше, но я взял сопротивление от ментализма, а не от псионики. И не жалею. Кейра не ошибается. Но всё-таки защиты этого элемента брони хватало, чтобы хотя бы противостоять артефактам Столыпина — хоть что-то. Иначе я стал бы его марионеткой.

Я снова сливаюсь со стихией. Сознание хоть и уходит, но всё же сейчас я могу наблюдать и немного корректировать все действия. Отмечаю, что вместо меня будто находится кто-то другой. Зато я могу поставить задачу. Прошлая цель — преодоление огромного массива горной породы. Я тогда был в расколе, а Котов догадался, как можно с помощью этой способность выбраться из западни. Нынешняя же цель — уничтожение врага. Враг — любой представитель биологического вида. Друзей или союзников тут нет.

Седьмая секунда.

Я пропускаю через себя летящие с огромной скоростью небольшие металлические предметы. Понимаю, что по мне ведется огонь из автомата. Глупцы. Я пока что бессмертен.

Другой я видит, что у носителя имеется родственная магия. Отпускаю повод контроля. Стихийлий должен справиться лучше меня — я это чувствую.

Большинство заклинаний в зачаточном состоянии, но и они могут быть полезны. От меня отделяются морозный, электрический и огненный вихри. Врага они не уничтожат, но принесут ему незнакомую для меня боль. Также нужно отвлечь противника — запускаем бьющие по площади шары. Урона никакого не нанесут, зато люди обратят внимание на шестиметровые взрывы разыгравшейся стихии. А теперь главное — огненная сфера, которая может воздействовать на окружающий мир. И более того, я знаю, что могу менять её траекторию. И лучше оставить её в невидимости. Пусть противник не догадывается, что именно его убило.

Восьмая секунда.

Субстанция срывается с моей руки и летит во врага. Лица превращаются в обожженные куски мяса. Доспехи не выдерживают нагрева. Мне даже не нужно держать сферу долгое время — хватает и мимолетного касания. Остаточный эффект справится. Невидимки обезврежены. Пора сменить позицию для лучшего обзора.

Девятая секунда.