— Придется окунуться, чтобы вывести остатки яда из твоего организма. Здоровому человеку туда заходить опасно. Справишься сама?

— Да, спасибо.

Шай отступил на пару шагов назад, даже отвернулся. Я решила не спрашивать, к чему это показательное благородство, быстро сбросила плед, сняла штаны и поспешила в воду.

От холода перехватило дыхание. Появилось покалывание по всему телу, будто мириады маленьких иголочек вонзились в кожу. Я собралась с духом и окунулась с головой.

В ладони особенно сдавило. Я дернула ее на себя, но лучше не стало. Помимо холода появилось нечто чужеродно-колючее, устремившееся к моему локтю и вмиг обвившее своими плетьми сердце, добравшееся до висков и взорвавшееся там острыми гранями. Возможно, так должно быть, однако мне не понравился процесс очищения. Казалось, мое сознание атаковали, вспарывали. И виновник этого давил на мою правую руку.

Пришлось открыть глаза и проверить догадку. Я запаниковала, лишилась множество пузырей жизненно необходимого кислорода, но быстро сообразила, что два сияющих голубым кристалла — это глаза. А червячки, вспыхивающие повсюду — молнии. Их становилось все больше, они концентрировались вокруг скрытого во мраке водной толщи небольшого тела, освещали…

Воюн?

Он держал в пасти мою руку, тянул ко дну, снова и снова посылал импульсы через кисть, пока я не перестала сопротивляться из-за желания узнать, чего он хочет.

«Пр-рости, человек, — сразу же прозвучало в сознании. — Я не знал».

В его голосе звучало детское сожаление, отчаяние. Он без остановки тащил меня вниз, ко дну, а я следовала за ним, удивляясь, что легкие до сих рор не горели от нехватки кислорода.

А кожу продолжало покалывать. Холод больше не жалил, стал менее агрессивным, однако еще напоминал о себе.

«Но теперь я все понял и стану твои защитником», — так по-детски искренне и немного наивно.

Много червячков-молний вспороли толщу воды, соединились в одну, большую и опасную. Она закружила вокруг моего запястья, вторым концом обвила шею воюна, разрослась, противно затрещала и вдруг исчезла.

Послышался всплеск. Через пару мгновений мое тело обвили сильные руки, дернули вверх, к поверхности озера. Мы вынырнули. Шай начал быстро грести к берегу, а я продолжала смотреть на свое уже чистое запястье.

— Что случилось? — вытащив меня на сушу, спросил принц. — Как ты себя чувствуешь? Почему так долго?

Я подняла на него глаза, почувствовала лизнувший спину ветерок, содрогнулась. Колдун накинул на мои плечи плед, начал растирать их.

— Зачем полез за мною в воду? — спросила я вместо ответа. — Ты же говорил, что здоровому человеку там опасно.

— Говорил.

Что-то шипело. От плеч наследниуа вверх тянулась едва заметная дымка. Я заметила разрастающиеся дыры на одежде наследника, но не успела прикоснуться к одной из них, как Шай снова подхватил меня на руки и понес. Он не сделал и пары десятков шагов, как деревья расступились, выпустили нас за пределы шепчушей рощи, хотя до водоема мы добирались значительно дольше. Иногда морщась и категорически отказываясь поставить меня на ноги, колдун добрался до помывальной и сразу активировал водные кристаллы. Усадил меня на лавочку, быстро снял с себя штаны и небрежно застегнутую рубашку, сорвал с меня плед, хотя я его удерживала, но недостаточно крепко. А затем Шай вошел вместе со мной в быстро наполняющийся бассейн.

Вокруг нас громко зашипело. Поверхность воды взорвалась бурлением. Наследник отвернул голову, пряча искажившую его лицо боль. По коже колдуна заплясали мыльные разводы, сменяющие цвет, и по моей — тоже. Вот только ни боли, ни дискомфорта не чувствовалось. Потом вода перестала бушевать, успокоилась.

И тогда же я обратила внимание, что была почти голая рядом с не очень-то одетым мужчиной. В его руках. Близко-близко.

Наверное, Шай подумал о том же.

Стало неловко, захотелось прикрыться, хотя вода доходила мне до ключиц и… рогзи, да она ничего не скрывала!

— Только не бойся, — сказал принц и поддел пальцем мой подбородок, чтобы запрокинуть мою голову и заглянуть мне в глаза. — Я не смотрю.

— Я мало чего в своей жизни боюсь.

— Ты напряжена.

— Ты тоже.

— Это другое, — улыбнулся он одним уголком губ.

Я высвободила правую руку, положила обе ему на плечи, чтобы оттолкнуть, но принц прижал меня к себе, коснулся носом моего носа.

— Это твоя цена? — спросила я достаточно беззаботно, хотя внутри все сжималось от чувства скованности и страха перед ближайшим будущим. — Не самое мудрое решение, принц. Вокруг тебя вьются более подходящие кандидатуры, которые точно знают, что нужно в подобной ситуации делать. Я в этом всем не сильна, но у меня есть много других положительных качеств, которые можно использовать. Подумай об этом.

— Большой резерв, например? — неторопливо протянул Шай, пройдясь кончиками пальцев вдоль моего позвоночника. — Или необычный дар? Или хорошее владение оружием? Какую по-твоему я должен назначить цену?

И говорил так тягуче-низко, что стадо мелких колючек побежало по спине. А еще его пальцы, выписывающие круги на лопатке, немного отвлекали от разговора.

— Только не бойся, — наклонился ниже Шай. — И останови, когда посчитаешь нужным.

— Так я уже, — уперлась я ему в плечи в момент, когда он накрыл мои губы поцелуем.

Следовало оттолкнуть наглеца. Резко, со всей силы, чтобы дать понять мое отношение к его наглым поползновением, вот только я впилась в упругие мышцы ногтями. Собиралась ведь воспротивиться, дать жестокий отпор, но немного ростерялась от окутавшего меня остро-свежего, терпко-пряного запаха, от крепких рук на спине и в волосах, от ощущения чужого возбуждения, упирающегося в живот, от ворвавшегося в мой рот языка, от собственной отзывчивости на все это. Я впервые с подобным столкнулась. Целовалась раньше не только с принцем, но никогда не чувствовала все столь ярко, почти на грани. Противореча самой себе, потянулась навстречу. Захотела еще.

Стало невыносимо интересно: будет ли дальше столь же вкусно и почему рассказы женщин разительно отличались друг от друга? А главное — понравится ли мне самой?

— Скажи, когда хватит, и я остановлюсь, — порывисто произнес принц и с головокружительным напором снова завладел моими губами.

А я больше ни о чем не думала. После целого месяца пытки, когда даже мысли мне не принадлежали, нуждалась в чем-то необычным, ярком. Казалось, сейчас как никогда хотела жить и доказать себе, что… жива. Потому отбросила прочь неуместные вопросы и без сомнений позволила чувствам завладеть мной.

Признаться, подобного безумия я не ожидала. Мир померк. Сузился до этого бассейна, словно мы попали в едва созданный миар. Был плеск воды, ненасытные губы Шая и мои распущенные волосы, расплетенные колдовством.

— Не бойся, — полушепот-полуприказ.

— Я не боюсь.

Принц прикусил мою кожу под ухом, и я охнула от дрожи под коленями. Услышала его довольное мычание, заметила улыбку.

— Отпусти мои плечи, я крепко тебя держу.

В подтверждение своих слов Шай рывком закинул мои ноги себе на бедра, провел носом по моей шее, поцеловал в ключицу.

— Запусти ладонь в волосы, если хочешь, управляй мной.

— Тебе не кажется, что ты слишком много разговариваешь? Любой другой уже давно… — пальцы на ногах подогнулись от очередного укуса-поцелуя под ухом.

— Я просто хочу, чтобы ты не боялась, — как-то по-особенному мурлыкал он, не отрываясь от необыкновенно чувствительного места. — Расслабься. Бродяжка, я не причиню тебе вреда и остановлюсь, если пожелаешь, — говорил вроде серьезные вещи, но звучало это настолько тягуче-низко, волнительно, что мне почему-то становилось лишь «хуже».

— Хоть сейчас мог бы не называть меня бродяжкой.

— Я не уверен, что Ами — твое настоящее имя, — темным взором посмотрел на меня Шай и, положив ладонь мне на щеку, поцеловал без былой сдержанности.