Это общепризнанный факт, что девушка — подросток, которая отправляется в поездку в Англию со своим классом, должна получать огромное удовольствие.

По крайней мере, я так думала. Но в действительности я совершенно несчастна. Мне потребовалось две недели, чтобы убедить мою маму, что я достаточно взрослая для этой поездки и, что мне не обязательно оставаться с моим отцом на все лето; восемь дней для срочного выпуска загранпаспорта; и ровно двадцать четыре часа для того, чтобы обо всем этом пожалеть. Это мой первый день в Лондоне, и, вместо того чтобы посещать Букингемский дворец, или Биг-Бен, или гулять вдоль Темзы, я все еще сижу в кафе «Белгаро», которое располагается внутри моего отеля, желая, чтобы кто-нибудь, хоть кто-нибудь, обратил на меня внимание.

Целью этой поездки было посещение всех исторически значимых мест в Лондоне, которые были предшественниками европейской истории. Второй курс старшей школы начинается в следующем месяце, и предполагается, что это будет Год Заполнения заявлений в колледжи. По крайней мере, так говорится в брошюрах.

В прошлом году я никогда не чувствовала такого отчаяния. Моя лучшая подруга Кэти и я никогда не хотели быть одними из этих «помешанных на моде» девочек. На самом деле, мы сделали своим главным занятием критику самых крутых ребят школы.

Когда прошлой весной пришли ежегодные альбомы выпускников, мы подрисовали усы популярным девчонкам и написали маленькие цитаты из тех глупостей, которые они говорили в классе.

А теперь Кэти переехала. Без нее становится практически невозможно убедить себя, что я счастлива быть в списке неудачников. Да и как это можно сделать, когда я единственная в этом списке?!

Все это началось, когда я звонила Кэти во время ланча, через два дня после того, как она переехала. Возможно, это звучит слишком жалко, но я начала есть свой ланч в туалете. Я была несчастна, и мне требовалась дружеская поддержка.

Итак, я трепалась по телефону в угловой кабинке. И у меня не было ни малейшей догадки о том, что Триша Маркс (кха… сноб… кха кха) вошла внутрь. Она подслушала все — даже ту часть, где я говорила, что девочки из группы поддержки были современными куртизанками. Как вы можете понять — все прошло не слишком гладко. По крайней мере, не после того, когда Триша посмотрела значение слова «куртизанка» в своем супер-пупер айфоне.

Теперь меня ненавидят практически все размахивающими помпонами пустышки в моей школе.

Я выглянула, когда зазвенел колокольчик на двери, и, к своему ужасу, увидела трех моих одноклассниц входящих в комнату. Анжелу — тонкую блондинку, у которой было не меньше трех хорошеньких сумок с маленькими веревочными ручками и с лэйблами «Chanel», «Gucci», и «Armani», горделиво нанесенных поверх каждой. Саммер — ее миниатюрная лучшая подруга, незаметная тень Анжелы с каскадом волнистых темных волос, струящимися по ее плечам, с сумкой «Juicy» в руках. Мэнди шла позади них и выглядела, как обычный американский подросток — ее беспорядочно торчащие каштановые волосы были завязаны в хвостик, она была одета в украшенный кружевами розовый топик и джинсы с эффектом сильной поношенности. Все трое смеялись над чем-то, что я не могла слышать.

По правде говоря, это они получили ту поездку, о которой мечтала я. Эти три девушки, конечно, могут не быть самыми крутыми, но непосредственно эти были. А так как Анжела Маркс — младшая сестра Триши — этой демоницы-чирлидерши, то она поклялась на крови защищать ее гордость. О, ну знаете — сглазить или подставить меня, несмотря даже на то, что мы были назначены товарищами по путешествию. Это ее вина, что я не могу выйти из отеля, не нарушая золотое правило мистера Бентли: безопасность в парах. Никто никуда не пойдет один и прочее бла-бла-бла.

И вот я сижу здесь одна, жалкая, как самый настоящий лузер! Я шарахаюсь за занавески, надеясь, что пальма с большими листьями сможет скрыть мое лицо. Они не могут знать, что я сижу здесь с двумя пустыми стаканами из-под «Кока-Колы» рядом со мной, словно я находилась здесь весь день. Но правда в том, что я действительно провела здесь весь день.

Групповые экскурсии начнутся только послезавтра. Мы пойдем во дворцы и музеи, и отправимся в тур на двухэтажном автобусе. Я не могу решить улучшится ли ситуация… или все может стать еще хуже. Порой в окружении одноклассников я чувствую себя даже белее одиноко, чем, когда действительно нахожусь наедине с собой.

Почему я думала, что эта поездка будет чем-то отличаться?

Предполагалось, что это будет мой шанс все изменить. Мне казалось, что стоит мне уехать на тысячи миль от дома, то я уеду и от своей старой репутации. Так вот — я ошибалась!

Надо отметить, что я не думаю, что это в моих силах — подружиться с Анжелой.

Она определенно получила весь генофонд Триши, если вы понимаете, о чем я — она насмешливо улыбалась на протяжении всего пути мимо кафе. Она всегда так делает, когда ее кто-то раздражает. Но Мэнди обычно ходит вместе со мной на продвинутые занятия, а в прошлом году мы и вовсе расстались как партнеры по лабораторным по химии. Возможно, если бы я была более легка на подъем — мы бы с Мэнди уже были подругами.

Она выглядит невозмутимо, думаю я, когда замечаю, как девушка закатывает глаза, поворачиваясь к Саммер, пока Анжела не видит. Если бы меня записали как ее товарища по поездке, она не стала бы опускать меня. Мне пришлось бы только смириться с тем, что Анжела неохотно терпит мое присутствие, а затем, может быть, мы смогли бы тусоваться вчетвером. А если бы мне повезло — то и вовсе остались бы в приятельских отношениях и после поездки.

Девушки свалили свои сумки в кучу на столик, соседний с моим, совершенно не обращая внимания на меня, сидящую за развесистой пальмой. Я не могла видеть, что они делают, но представляла, как Анжела берет меню и пытается выбрать между салатом из шпината без заправки и стаканом воды. Я практически уверена, что она анорексичка — с этим смириться гораздо легче, чем с тем, что она действительно совершенна. Я имею в виду — ее ключица, наверное, может разрезать стекло.

— Итак, что бы мне надеть сегодня — тот красный топ с декольте или блестящий желтый? — спросила Саммер. Она, видимо, копалась в своей сумке, потому что я могла слышать шуршание пластмассы.

— Желтый. Определенно. Он более тусовочный, — сказала Анжела. — Но какие туфли к нему подойдут?

Серьезно — «тусовочный»?! Видимо они собираются нарушить все правила и «взорвать» клуб. У меня бы никогда не хватило мужества сделать что-то подобное этому. Все, что я когда-либо делала — это брала фильмы напрокат домой, что стало звучать еще более жалко, когда я произнесла это вслух.

Саммер вздохнула, причем вздох у нее получился настолько драматичный, словно она завалила все экзамены в предпоследнем классе, причем еще до начала учебного года.

— Я не знаю. Я уверена, что упаковала мои черные туфельки Gucci. Однако их нет в моей сумке.

— У тебя не Gucci, а дешевая подделка, — резким тоном сказала Анжела.

Ох, твою мать. Я посмотрела на свои старенькие темно-синие шлепки, торчащие из-под стола, и задвинула их подальше.

— Они что, настолько плохо выглядят?! — спросила Саммер, при этом ее голос стал выше на октаву.

— Я думаю, парни не заметят разницу, — сказала Мэнди.

Анжела издала ворчащий звук. Ее окружение несло чушь, поэтому она должна была постараться утвердить свое господство. Хотя я не знаю точно, была ли это именно Анжела. Я представила, как она перебрасывает свои платиновые волосы через плечо и округляет глаза.

— Но я то могу. Вы видели этим утром девушку, стоящую возле кофейного стенда? На ней были фальшивые «Prada». И она что, серьезно думала, что кого-то этим одурачит?

О да, Анжела действительно самая стереотипная Калифорнийская девчонка, из тех, кого я знаю. Да она просто ходячее клише! Хотя, это не останавливает людей от поклонения ей. И, думая о ее безупречной коже, сияющих голубых глазах и потрясающих волосах, я даже не могу их в этом обвинить!