Я кивала головой, не обращая внимания на её лепет. Мы пересекли улицу, пока девушка все говорила о нарядах, и направились к самому большому магазину. Внутри было душно, хотя огромные двери были открыты нараспашку. Когда мои глаза привыкли к полумраку внутри магазина, я смогла разглядеть светловолосую женщину, одетую в серое платье. Она материализовалась рядом с нами и присела в глубоком реверансе.

— Мисс Торнтон-Хоук, мисс Вон, рада видеть вас.

Мы с Эмили сделали реверанс в ответ. Теперь я уже мастерски справлялась с этими приседаниями и взмахами юбкой. Странно, но мне даже начала нравиться местная дань формальностям. Этакая дань уважения к собеседнику, что-то, о чем в моём времени уже давно позабыли.

Женщина повела нас мимо двух молоденьких девушек, тихонько шьющих за маленьким столом, прямо к стене всевозможных тканей — парча, шелка и сатин, множество цветов и оттенков.

— Примите мои извинения за то, что сегодняшний выбор так скуден, через четыре дня мы ожидаем новую поставку тканей из Америки.

Во рту у меня пересохло.

— Из Америки?

— Да, судовая компания барона Гаверсона везёт нам лучшие шелка из Индии. Или вернее — так он говорит всем.

— Разве ты плыла не на одном из кораблей Гаверсона? — спросила Эмили.

О мой бог, корабль из Америки. Компания, о которой Ребекка рассказывала Эмили.

Это она. Настоящая Ребекка будет тут уже через четыре дня. День сразу же после бала. И это если корабль приедет по расписанию. Кто знает, может они уже причалили?

Размеренно идущие часы стали тикающей бомбой.

Я схватилась за стол, чтобы унять дрожь в коленках. Эмили не заметила мой испуг, но уверена, я побледнела.

Женщина снова указала рукой на рулоны тканей.

— Вы уже выбрали ту, что вам нравится?

— Алый шелк, — мгновенно ответила Эмили, — это бал в мою честь, и я должна выделяться.

Женщина кивнула.

— А вы?

Я кивнула в ответ, но глаза никак не могли сфокусироваться на окружающем.

Четыре дня. А потом что? Я могла игнорировать Ребекку, пока не знала, когда именно она появится. Могла притворяться, будто настоящая Ребекка никогда не приедет.

Но реальность дала мне под дых. У меня нет ни малейшей идеи, что делать. Все рухнет через четыре дня.

— Вы можете не торопиться, — сказала мне женщина.

— Что? — оказалось, что они обе смотрят на меня.

— Мисс Эмили выбрала алый, а какой цвет выберете вы?

— О. Изумрудный, — ответила я, — вот такой.

Я не сказала ей, почему именно этот цвет. Идеально совпадающий с цветом глаз Алекса.

Я не сказала ей о том, какой взгляд он бросит на меня, когда через четыре дня узнает, что я совсем не та, за кого себя выдавала.

Боже, чем я вообще занималась все это время? Почему мне вообще пришло в голову, что будет хорошей идеей выдать себя за другого человека?

Ну я и дура. Такое чувство, будто мир рушится. Скорее всего, меня арестуют и бросят в тюрьму.

Это конец.

Портниха кивнула мне.

— Встаньте сюда, и я сниму мерки.

Эмили знаком показала мне, чтобы я шла первой, я встала на небольшое возвышение, и женщина засуетилась вокруг меня, меряя талию, плечи и бёдра. Она молча поднимала мои руки или опускала их, поворачивала мою голову, будто я и не человек, а лошадь. На самом деле хорошо, что портниха не разговаривала со мной, я бы все равно ничего не услышала из-за оглушительного звука своего перепуганного сердца, он так и звенел у меня в ушах.

Когда женщина поменяла нас с Эмили местами, та сразу же начала ей диктовать какой длины должен быть подол, какой формы декольте и рукава. Даже с учетом того, что я не следила за разговором, я понимала, что сейчас Эмили в своей стихии, и она знает, чего именно хочет. Даже попробуй я понять, о чем разговор, вряд ли бы смогла его поддержать.

Портниха вместе с Эмили проследовали к ряду ящиков и начали обсуждать «украшения», чем на деле оказались кружева и пуговицы.

Я с трудом уловила часть разговора.

Потому что все, на что я была способна, это смотреть в пол, а мои внутренности в этот момент болезненно сжимались. Четыре дня и всё это закончится.

Четыре дня.

Через несколько минут мы уже выходили, пообещав швеям, что через пару дней приедем на примерку. Понятия не имею, что за платье они сделают для меня. Кажется, я сказала «удивите меня» или что-то в этом роде.

— А ты и правда знаешь толк в моде, — сказала я Эмили, когда мы снова сели в свой экипаж. Мне надо было отвлечься от скорбных мыслей неминуемого конца.

— О да, в мой первый выход в свет отец сделал все возможное, чтобы я выглядела соответственно. И в приготовлениях я открыла для себя страсть, о которой ранее и не подозревала

— Из тебя бы вышла прекрасная портниха.

Эмили фыркнула.

— Женщина благородного происхождения не должна иметь профессию.

Я подняла голову.

— Звучит как очередная речь Алекса. Неужели для счастья тебе хватит роли жены?

Мышцы её лица расслабились.

— Кого заботит, что тебе не нужно иметь специальность? Мода твоя страсть. То как ты восторженно наряжаешь меня. И даже если ты не откроешь магазин на центральной улице, ты можешь придумывать платья для подруг или что-то в этом роде.

Выражение ее лица изменилось. О нет, я что — снова это делаю? Втягиваю её в очередную авантюру?

Только кучер собирался тронуться в сторону дома, как Эмили выпрыгнула из экипажа и побежала обратно в магазин. О боже, я сотворила монстра.

Через пару минут девушка вернулась обратно, радостно сияя.

— Я проинструктировала портниху по поводу твоего нового платья. Ты будешь первой, кто наденет наряд, который придумала я.

— О, спасибо, — неуверенно поблагодарила я.

Почему-то мне казалось, что этот бал — самая важная ночь в моей жизни.

Или, быть может, последняя.

Не смотря на то, что внизу все носились как угорелые, в моей спальне царила тишина. Я лежала в ванной пока вода не остыла. Закрыла глаза и мечтала о том, чтобы сегодняшний вечер длился вечно.

Четыре недели. Я тут уже четыре недели.

Вчера, возвращаясь от портнихи, я услышала, что корабль из Америки уже недалеко от берега. Он прибудет точно по расписанию. Завтра настоящая Ребекка уже будет здесь.

Всё о чем я врала Алексу, Эмили и Виктории всплывет наружу. Понятия не имею, что делать. Мне просто ждать её появления и признать, что я всё время врала? Или мне рассказать им правду, после чего меня вышвырнут?

Они ведь выгонят меня, да? У меня нет ни гроша, да и идти некуда.

Вот почему я хочу, чтобы вечер никогда не заканчивался. Таким образом, утро никогда не наступит, и мне не придётся принимать решение, к которому я не готова.

Эмили снова хотела, чтобы мы одевались вместе, но мне захотелось побыть одной. Я бы рассказала всё, если бы осталась с ней. Рассказала бы, что я врунья номер один, а её настоящая подруга появится в любой момент. Я бы рассказала, что недостойна её дружбы.

Я всё ещё не видела своё платье. Его привезли в коробке, и она осталась возле кровати.

Когда Элиза вошла в комнату, я неохотно вылезла из остывшей воды и надела бельё, которое она мне подала. Села на стул, и девушка принялась колдовать над моими волосами. Она напудрила моё лицо, но я отказалась от еще какого-то макияжа.

Элиза затянула на мне корсет, а потом подошла к коробке с платьем и достала его. У меня перехватило дыхание. Оно переливалось как настоящий изумруд. Это мой вечер. Я буду танцевать с Алексом. Я поцелую его снова, и на этот раз не убегу.

Этим вечером я — Золушка, потому что утром я превращусь в Кэлли, и всё это исчезнет. Я снова буду одна, перестану обедать с герцогинями и флиртовать с герцогами, разрывать помолвки.

Концерт окончен.

Я подняла руки, и Элиза надела на меня платье. Оно нежно скользнуло вдоль моих бёдер и коснулось пола. По выражению лица горничной я видела, что оно идеально подходит мне. Её глаза широко распахнулись, а губы были похожи на крохотное «о».