Её голос затих, лицо нахмурилось, и свет в глазах померк.

— О, не волнуйся, — быстро сказала я, — у меня куча мыслей на этот счёт. Просто спросила, может и у тебя что-то есть. Что бы могли, ну ты знаешь, объединить усилия.

Я постаралась не скорчиться ещё от одной лжи.

Сколько их уже, я сбилась со счёта.

Она улыбнулась мне, и от этого у меня скрутило живот. Хватит мне так доверять.

— Правда? Что ты задумала?

— О, еще рано что-либо говорить. Думаю лучше обсудить это завтра или через день.

Ложь, всё это ложь.

— Да, звучит замечательно. Давай…

Она замолчала, потому что кто-то постучал в дверь. Слава тебе Господи.

— Можете войти, — сказала Эмили официальным тоном. Служанка заглянула в комнату, возле неё стояла моя Эльза.

— Мы пришли, чтобы помочь вам одеться, — сказала первая девушка. Думаю это горничная Эмили.

Эмили сказала ей помочь с нашим «туалетом», а потом помочь примерить несколько платьев, чтобы мы поняли, какие из них нам подойдут.

Мы сели рядом и пока горничные затягивали наши корсеты, я не могла поверить в то, что снова добровольно соглашаюсь на этот тупой предмет одежды. Как мне танцевать, если я даже дышу в этом с трудом? Не говоря о том, что там, и правда, кости кита, что само по себе мерзко.

И грустно, для китов.

Когда корсеты сели достаточно плотно (типа «О, её легкие размером с орешек!»), две служанки промямлили что-то про нижние юбки, что, как я поняла, надевается на корсет. Оно было мягче, чем я думала, что уже облегчение. Будем радоваться каждой мелочи.

Наконец-то черед дошел и до платьев. Выбор был широкий — синие, зеленые, красные и даже белые. Хлопковые, сатиновые… я в раю. Я босиком ходила по комнате, но не думаю что простужусь, тут везде восточные ковры.

Что странно, я думаю это и, правда, восточные ковры, причем ручной работы. Красивые и яркие, я, наконец, поняла, почему они были в моде. Не дурацкие за пятьдесят баксов в магазине, а тщательно сделанные, элегантные и симпатичные ковры.

Эмили протянула мне тёмно-синее платье, потом сморщила нос и забрала его обратно. На секунду я подумала, что она даст мне жёлтое с белыми рукавами, но Эмили и его забраковала.

Потом она просияла и подала мне белое.

— Ох, нет, знаешь, мне не подходит белое, — поморщилась я, — клянусь, я обязательно пролью что-то на себя.

— Но с твоими светлыми волосами и кожей, ты будешь как ангел, — запротестовала она.

Ангел? Вот слово, которым никогда никто меня не описывал. Что-то сомневаюсь, что ангелы такие неуклюжие. Но ладно, попробую.

Служанка помогла мне натянуть его, и должна заметить, сидело оно отлично. Короткие рукава выглядели мило, даже с учетом того что были немного воздушными. Под грудью проходила тонкая розовая лента, которую сзади повязали бантом. Лента такая длинная, что заканчивается на уровне подола. Служанка подала мне длинные белые перчатки, и, даже не видя себя со стороны, я знала, что хорошо выгляжу, даже идеально.

Думаю, Эмили тоже так подумала, судя по её улыбке.

Она повернулась к шкафу в поисках чего-то для себя и выбрала чудное платье цвета мяты с декольте обшитым блестящим бисером. Думаю это очень смело.

Служанки распустили наши пучки волос и начали долгий процесс укладки волос, бросая вызов всем салонам красоты 21 века. Настоящее чудо, учитывая, что у них не было лака для волос.

— Гмм, есть что-то в этих танцах, о чём я должна знать? Уверена вы, ребята, делаете это совсем не так как мы в Америке. О чем мне говорить? Нужен пример. И список «да» и «нет».

Я поморщилась, когда Элиза дёрнула мои волосы, горничная Эмили выглядит более нежной. Почему же мне досталась та, чьим тайным желанием является моя лысина.

Я могу наблюдать за Эмили только боковым зрением, но уверена, что она улыбается. Думаю, она тащится от таких светских тем.

— Первым делом ты должна знать, когда ты только прибыла, и джентльмен пригласил тебя на танец, ты должна согласиться. Кроме тех случаев, когда ты планируешь сидеть весь вечер.

— Даже если он страшила? — она замолчала, я не могла двинуть головой, чтобы понять её выражение лица и пояснила, — ну если ты не хочешь, я имею в виду.

— Если ты откажешь первому мужчине, который приглашает, это значит, что у тебя нет настроения танцевать, и никто больше не предложит.

— Ага, я поняла, — никто раньше не приглашал меня на танец, сомневаюсь, что это будет проблемой, — что-то ещё?

Моя задница уже начала болеть из-за жёсткого стула, на котором приходилось сидеть, но я боялась повернуться и помять платье.

— Невежливо говорить о войне, политике и деньгах. Сплетни всегда безопасная тема.

Что? Сплетни? Это смешно. Я не стала ей напоминать, что не знаю ни одной сплетни.

— Я представлю тебя леди Поммерой, как только приедем. Скорее всего, она будет начинать танец, тебе надо будет следовать за ней, или любой другой танцующей парой, когда придёт время. Ей нравится кантри-дэнс, а значит, если гостям будет нравиться, она не упустит шотландские мотивы.

Я просто кивала всему, что она говорит, не понимая половины.

Ладно, кого я обманываю, ничего не понимаю вообще.

— Думаю, мы готовы! — сказала Эмили вскоре.

Моя горничная взяла маленькое зеркальце и передала его мне. Я увидела своё отражение и застыла от неожиданности.

Я… красивая. Мои волосы спадают красивыми локонами и закреплены жемчужными заколками.

Выгляжу… Вау. Я встала и уронила расческу, она покатилась по полу.

Я попыталась поднять её, но не смогла нагнуться, мешал корсет. Элиза присела и подняла её, будто ничего и не произошло.

Я улыбнулась и повернулась к Эмили. Сегодня всё будет по-другому. Я — другая. Я надела корсет, платье и перчатки, и мои туфли Прада… которые, правда, немного пообтрепались, но их почистили и натёрли до блеска, я еду на бал. Или на танцы. Эмили сказала, что бал это когда гостей больше пяти сотен.

Но я справлюсь. Я Ребекка. Умная, очаровательная и дружелюбная. Всем нравятся американки и истории, которые они могут рассказать. Я могу быть такой. Сегодня я такой буду.

Алекс сидел на стуле в маленькой комнатке возле входа, подпирая двери. Он не видел нас, просто смотрел на угасающие угли в камине, руки сложены на коленях.

Я остановилась в холле, воспользовавшись случаем, смотрела на него, уверена Эмили не упустит случая подшутить на этот счёт. Она псих, если думает, что я запала на Алекса. Стоит ему открыть рот, так чары сразу пропадают. И чем больше я узнаю о нём, тем больше его презираю. Судя по всему, ничто его не волнует — ни Эмили, ни его ребёнок, ни слуги.

Сегодня он променял кожаные ботинки на модные туфли и высокие носки. И я думаю, это выглядит отстойно. Серьёзно, эти носки ему до колен. Мне не видно как выглядит пиджак, но он сочетается с его синими штанами, даже стоя позади, я знаю — ему идёт этот наряд. Сидит как влитой. Ужасно, что с такой внешностью личность он отвратительная.

Заметив нас, Алекс встал и отошёл от камина. Теперь, когда он стоит ко мне лицом, я вижу, что на нём один из белых шейных платков, он завязан так затейливо, что полностью скрывает его шею. Жилет синий и покрыт серебристым орнаментом, пуговицы и обувь начищены до блеска.

Но что приковывает моё внимание — его лицо. Волевой подбородок и горящие глаза. Его шаги уверенные и целеустремленные, и до того как я успеваю сделать вдох — он уже стоит напротив нас.

— Добрый вечер, — он поклонился.

Мы с Эмили сделали реверанс.

— Вечер, — ответила она.

— Вечер, — сказала и я, подумав, что повторять это было неуместно.

— Мы готовы? Ландо уже ждёт.

Он подчеркнул это, будто из-за нас мы теперь опаздываем. Пофиг.

Эмили кивнула, и я повторила за ней.

Я заметила, что они никогда не называют экипажи просто «экипаж», у каждого своё специфическое название. Уверена, чем больше у вас экипажей, тем вы богаче. Эмили однажды сказала, что граф Порт не может позволить себе «содержать экипаж» из-за увлечения азартными играми, как будто это трагедия.